– Ты собирался бросить работу? Почему?
– Я пришел к выводу, что мне остается либо бросить работу, либо сесть в тюрьму. Это стало ясно после того, как в Москве я сорвался и почти до смерти избил подонка, приказавшего подложить в мою машину бомбу, от взрыва которой и погибла Наташа. Я чуть не убил его голыми руками.
Руководство телестудии говорило истинную правду, неохотно признал Рорк. Он перешел все границы допустимого. Слишком много перевидел вокруг себя насилия, преступлений и кровопролития, и душа его озлобилась.
Дария посмотрела на его руку, все еще державшую ее пальцы, попыталась представить себе, что это рука убийцы, – и не смогла.
– Такую картину трудно даже вообразить.
Рорк пожал плечами.
– Вообразить, может, и трудно… Наташа была любовницей одного из главарей организованной преступности. Однажды я сидел в баре своего отеля, и тут появилась она, подошла и наобещала мне уникальные секретные сведения из первоисточника о том, как действует здешняя мафия. А еще сказала, что боится, как бы ее любовник не уничтожил ее.
Невероятное совпадение обстоятельств потрясло Дарию.
– Неудивительно, что ты не доверял мне, – прошептала она.
– Да, обе истории похожи, как две капли воды.
– Должно быть, трудно играть роль рыцаря в сияющих доспехах, спасающего благородных девиц, попавших в беду.
Рорк решил промолчать о том, что если бы он жил во времена, когда рыцари в сверкающих латах сражались в честных поединках, то его доспехи, равно как и репутация, очень скоро лишились бы своего блеска.
– Но ведь ты влез в опасное дело из-за сюжета, – мягко уточнила Дария.
– Нет. – Он покачал головой. – Вначале я пытался внушить это и себе, и тебе. Что ты означаешь для меня всего лишь интригующий сюжет. Но я ошибался сам и обманывал тебя. А что касается этой чепухи о рыцаре-в-сверкающих-доспехах, то не такая уж это чепуха. Я принял в тебе участие, так как почувствовал какую-то потребность – можешь назвать это рыцарским инстинктом – защитить человека, попавшего в беду. Потому что, поверь мне, любовь моя, после Москвы это было последним остававшимся у меня человеческим инстинктом.
Свободной рукой он погладил ее по щеке.
– Ты веришь в судьбу? Или в предопределение?
– Не думаю.
– Я тоже раньше не верил. Но последние два месяца много думал, почему в Москве все пошло не так. А теперь ясно понимаю, что такой поворот событий в Москве был предопределен, все шло к тому, чтобы я оказался в определенное время здесь, на родине, и встретился с тобой.
Дария была поражена его прямотой. Настал черед и ей проявить такую же честность.
– Придется и мне признаться в том, что уже несколько лет я сильно увлечена тобой.
– Ну, это уже ребячество…
Он и раньше слышал такие признания от женщин. Немало фанаток постоянно торчало и вешалось на шею журналистам в барах при отелях, где имели обыкновение собираться представители прессы, точно так же как других фанаток, из так называемых групп поддержки спортивных команд, притягивали бары для спортсменов. В молодые годы Рорк всласть попользовался преимуществами ни к чему не обязывающего секса, который они предлагали; теперь, отнюдь не претендуя на звание святого, он стал намного разборчивей.
– Не надо так удивленно смотреть на меня. – Прелестный розовый румянец окрасил ее щеки. – Ты великолепно ведешь свои репортажи. И так лихо выглядишь в этих нарядах с эполетами.
– Любой парень может купить такой в банановой республике.
– Но не каждый мужчина может носить его с таким щегольством. – Ее взгляд стал смешливым. – Мне кажется, я тогда выбрала тебя в спасители потому, что в «Голубом заливе» приняла твой телевизионный образ за реальный.
– А теперь?
– Теперь я понимаю, что реальный человек даже лучше, чем телезвезда.
– Это именно то, что я ожидал от тебя услышать, дорогая моя.
Он опять поцеловал ее – долгим, сердечным поцелуем, говорившим красноречивее всяких слов и обещавшим будущее, которое Рорк еще не вполне готов был ей предложить.
– К сожалению, не уверен, что ты хорошо разбираешься в людях.
Она вскинула голову:
– Мы припрем Джеймса к стене, не так ли?
– Это редкостный подонок, Дария. Еще в школе он был хулиганом и подонком, а теперь, когда добился некоторой власти, вероятно, стал еще хуже. Непонятно, как умная женщина вроде тебя могла с ним связаться.
– Раньше он был прокурором.
– Ну и что?
– Ну, было приятно иметь кого-то рядом, чтобы поговорить о своей работе.
– Черт возьми, мне нравится говорить о наших профессиональных интересах с журналистками, но я никогда не чувствовал потребности жениться на одной из них.
– Я не понимаю, как согласилась обручиться, – призналась Дария. – Шесть месяцев тому назад он приехал на выходные домой, мы пошли пообедать в ресторане, и неожиданно он преподнес мне кольцо. Я не знала, что ответить…
– Есть такое слово – нет.
Она вздохнула:
– Сперва я так и сказала, но Джеймс умеет быть очень убедительным. Он весьма логично доказывал, что мы можем создать отличную команду…
– Не уверен, что, когда человек влюбляется и создает семью, он заботится о логике.
– Вероятно, ты прав.
– Ты любила его?
Дария испытующе посмотрела на него:
– Почему тебя это интересует?
Рорк пожал плечами. Он уже задавал себе тот же вопрос, и ему не нравились ответы, которые напрашивались сами собой.
– Я же говорил тебе, что он подонок. Мне совсем не нравится мысль о том, что ты подпала под его влияние.
– Поверь мне, Рорк, – твердо сказала Дария, – у меня нет привычки подпадать под влияние мужчин.
Решив, что разговор свернул в нежелательную сторону, Рорк кстати вспомнил о делах.
– Мне пора ехать. – Его губы вновь приникли к губам Дарии.
– Тебе пора позавтракать, – прошептала она. Рорк был голоден. Но омлет его не привлекал.
– У меня другое предложение. – Он встал, подхватил Дарию на руки и отнес ее на мягкую широкую кровать.
Они занимались любовью с еще большим самозабвением и страстью, чем прежде. Казалось, они перешли на такой уровень взаимоотношений, когда можно наслаждаться друг другом с неспешным удовольствием…
Она была так прекрасна, так нежна. Рорк смотрел на мирно спавшую Дарию, представляя себе, что проведет всю оставшуюся жизнь, пробуждаясь рядом с этой женщиной, и задавался вопросом, как же он вдруг стал таким дьявольски везучим. Он усмехнулся, подумав о предстоящем в недалеком будущем дне, когда сможет сообщить Мэри О'Мэлли, что они с Дарией собираются сделать ее бабушкой.
Продолжая смаковать пришедшую на ум мысль, Рорк тихо соскользнул с кровати, собрал свою одежду и, чтобы не разбудить Дарию, вышел одеваться на веранду. Ей необходимо поспать.
