Такер, к ее огромному удивлению, вел себя, как верный друг и союзник. В очередной раз, продемонстрировав свои неограниченные возможности, он каким-то чудом сумел уговорить заинтересованные стороны отложить создание телешоу. Правда, на сей раз, Мерил на всякий случай ничего не обещала.
Она проводила много времени с Морганой, отогреваясь в лучах семейного счастья сестры и Джея. Три недели спустя, после выхода Морганы из больницы состоялась скромная, но очень милая свадебная церемония, на которой присутствовали только близкие друзья, Нельда и Такер, а также родственники жениха.
Теперь, когда все треволнения медового месяца остались позади, Моргана взяла над Мерил шефство, которое не всегда доставляло той удовольствие. Сестра настойчиво убеждала Мерил сказать Ризу о ребенке — мол, он отец и имеет право знать.
Но Мерил не так-то просто было обмануть. Она видела, что Моргана надеется помирить их с Ризом, и оставалась глухой к увещеваниям сестры.
Но мысли о Ризе не покидали ее ни днем, ни ночью. Воспоминания, о его улыбке, ласковых прикосновениях, чудесном смехе сменялись тоской и болью от невозможности вернуть их отношения.
Тяжелее всего было по утрам. Просыпаясь, она страстно, до боли желала, чтобы он оказался рядом с ней. Только касаясь своего живота, она испытывала слабое облегчение: она носит ребенка Риза, и отнять его не сможет никто.
Однако чем заметнее становилось ее положение, тем отчетливее она сознавала опасность своего лживого молчания. Сегодня ребенок впервые зашевелился, принося невероятную радость Мерил, и ее вновь начали терзать угрызения совести. Она сознательно лишала Риза того, о чем он мечтал больше всего, — ребенка.
Вот и сейчас, выходя из ванной, Мерил пыталась отогнать от себя чувство вины. В глубине ее чрева снова раздались слабые толчки, и она, наконец приняла решение рассказать Ризу о ребенке.
Мерил со стоном опустилась в кресло, чувствуя, что жутко боится. Но выбора не было. Сказать правду — возможно, обречь себя на долгую борьбу за право воспитывать собственного ребенка, это своего рода жертва, но ее необходимо принести.
Мерил нехотя оделась и пошла на кухню, готовить завтрак. В это мгновение ее внимание привлек звук захлопывающейся двери автомобиля. Это насторожило Мерил. Она неслышно подошла к двери и выглянула в глазок.
В первое мгновение ей показалось, что у нее галлюцинации. Сердце бешено застучало в груди. Она прислонилась к стене и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. За дверью стоял Риз!
Боже, как ей хотелось распахнуть дверь и броситься в его объятия! Но страх, холодный всепоглощающий страх, вновь охватил ее. Мерил скользнула взглядом по животу и убедилась, что свободное платье пока удачно скрывает беременность. Одно дело — решиться, все рассказать, и совсем другое — посмотреть в глаза Ризу.
Но может быть, он появился здесь, внезапно подумала она, потому, что все еще любит ее? Конечно, любит. Разве может быть другая причина его визита? У нее так дрожали руки, что она не была уверена, что сможет справиться с замком.
— Мерил, открой, я знаю, что ты здесь!
Звук его голоса придал ей сил. Одним резким движением она распахнула дверь.
Она жадно впилась взглядом в его лицо, она хотела услышать слова прощения, почувствовать крепкое объятие этих родных сильных рук.
Но Риз молчал.
— Привет, Мерил, ты прекрасно выглядишь, — наконец заговорил он. Голос переполнял тяжелый сарказм.
Что-то не так, сообразила Мерил. Он смотрел на нее, как удав на кролика.
— Риз, — пробормотала она, но тут же осеклась, с ужасом наблюдая, как он, угрожающе сощурившись, медленно сокращает расстояние между ними.
Приблизившись к ней вплотную, он неожиданно дернул вверх подол ее платья и мрачно уставился на округлый живот, вполне недвусмысленно свидетельствующий о ее положении.
У него был такой страшный взгляд, что Мерил всерьез испугалась за себя и ребенка. Вдруг догадка молнией пронеслась в ее голове. Одеревеневшими губами она пробормотала:
— Кто тебе сказал?
— Черт возьми! — прогремел он в ответ. — Это все, что ты можешь сказать? Как ты могла проделать со мной такое?!
В его голосе было столько ненависти, что она отступила от него на шаг.
Мерил от страха еле держалась на ногах.
— Я… как раз собиралась рассказать…
— Когда?
— Скоро, — прошептала Мерил, борясь с подступающими рыданиями. — Завтра… Или, как только я бы собралась с духом. Ты должен мне поверить.
С этими словами слезы хлынули из ее глаз. Она умоляюще смотрела на него, надеясь на понимание.
— Как бы мне хотелось верить, — горько бросил Риз.
— Не надо меня ненавидеть, Риз, — прошептала она.
— Мерил!
Столько любви было в этом восклицании, что она неожиданно захотела немедленно поделиться с ним своими страхами, сию же секунду сказать всю правду.
— Я боялась, — выдохнула она.
— Но почему?!
— Понимаешь, раньше я думала, что не могу иметь детей. Мой муж так и не простил мне того, что я оказалась бездетной. Поэтому, зная, как сильно ты хочешь ребенка, я не хотела заставлять тебя страдать и боялась… Боялась, что рано или поздно любовь умрет, и ты возненавидишь меня…
Рыдания душили ее.
— Когда выяснилось, что я беременна, мне опять стало страшно — теперь из-за того, что тебе нужна не столько я, сколько ребенок.
Риз шагнул к ней и крепко прижал к себе, он гладил ее по голове, вытирал слезы, струившиеся по щекам…
— Мерил, Мерил, — простонал он, — как ты могла, так обо мне думать? Я люблю тебя больше жизни. Тебя, пойми ты, наконец! Ребенок ничего не мог изменить в моей любви.
— Я тоже люблю тебя, — она зарылась головой в его ладони и всхлипывала, — прости меня, прости…
— Тсс… — Он приложил палец к ее губам. — Хватит слез, достаточно извинений.
Он осыпал поцелуями ее лицо, руки. Как же он по ней соскучился!
— О, Мерил, я хочу тебя. — Он слегка отстранился. — Но… ребенок. С ним ничего не случится?
— Нет, — счастливо улыбнулась она, — люби меня, прошу.
Они тут же упали в кресло и соединились так, будто никогда не расставались, их тела узнавали друг друга, любили друг друга…
— Так вот как выглядит твоя спальня, — улыбаясь, сказал Риз.
Мерил засмеялась в ответ:
— Не очень-то интересно, наверное, раз ты так долго добирался до нее. — Она игриво стукнула его кулачком в грудь.
Никогда Мерил не была так счастлива.
— Зато мы исследовали немало других подходящих площадок для любви. — Риз тронул кончиком языка ее сосок.
— Конечно, милый, — Мерил постанывала от его прикосновений, — но это самое удобное.
