Три следующих гейма только подтвердили превосходство Брук. Ее движения были полны грации и напоминали прыжки пантеры. Это нравилось публике. Ее подачи были безукоризненны, она могла подать свечу, когда противник ждал удара с задней линии, а ее броски заставляли соперницу делать ошибки. Она дважды успешно отбивала трудные подачи соперницы. Лори Джонсон не собиралась сдаваться, однако Брук выиграла и решающий гейм, а с нею весь сет.
Она буквально летала по корту, посылая мячи и отбивая их. Зрители восторженно приветствовали ее.
Брук выиграла следующий сет. Они с Лори покидали корт под аплодисменты. Приз достался Брук. Прижимая кубок к себе и пытаясь отдышаться, она наконец поверила в то, что победила. Она совершила невозможное!
Но где же то удовлетворение, которое она должна была бы испытывать? В душе по-прежнему была пустота. И тоска по Эшли. Она поняла, что его любовь стала единственным смыслом ее жизни.
Брук сознавала, что ей будет не хватать легкого дружественного общения с Коуди, которое так помогло ей в эти дни. Проведя последний вечер в обществе бывшего жениха, она, испытывая ужасную усталость, возвращалась домой. Лано давно лег спать, и она была в пустом, тихом доме. Коуди уезжал завтра утром, и Брук в какой-то степени была этому рада. Она ждала возвращения Эшли дня через два. Брук по-прежнему была безразличной ко всему и испытывала постоянную усталость. Снова подумав о том, что так и не удосужилась пойти к врачу, она решила, что, возможно, сделает это завтра.
Увидев свет под дверью в малой гостиной, Брук осторожно заглянула в комнату. Эшли сидел в кресле со стаканом в руке.
Его равнодушный взгляд не обманул ее. Это был взгляд гремучей змеи, готовой к броску. Брук отвела глаза, чтобы не выдать своего волнения, и направилась в дальний угол.
– Здравствуй, Эшли, – сказала она и медленно положила сумочку на столик. – Хорошо съездил?
– Неплохо, – сдержанно ответил он.
– Я рада. – Заставив себя снова посмотреть на мужа, она заметила гнев на его лице. – Мне жаль… жаль, что меня не было дома, когда ты приехал. Я встречалась со старым другом.
– Так мне и сказали. – Эшли отпил из стакана.
Брук покраснела. Кажется, все складывалось еще хуже, чем она ожидала.
– Ты был у Джонатана? – Брук понимала, что это глупый вопрос, но все-таки задала его.
– Нет, я звонил ему, – коротко ответил Эшли.
– Ты, должно быть, проголодался. Я что-нибудь приготовлю…
– К черту еду! – не выдержал Эшли.
Брук попятилась.
– Прошу тебя, Эшли…
– Не проси! – Эшли со стуком поставил стакан на стол. – Где ты была?
Брук нервно сглотнула.
– Разве Энн тебе не сказала?
– Какая разница, что сказала мне Энн?! Я хочу слышать это от тебя.
– Хорошо, – пожала плечами Брук. – Я ужинала с Коуди Робертсом. – Сказав это, она с вызовом посмотрела прямо в глаза мужу.
Эшли выругался, и Брук поежилась.
– Мне не верится, что ты так спокойно сообщаешь мне о встрече с другим мужчиной!
– Господи, Эшли! Зачем ты делаешь из мухи слона!
– Я так не считаю. Ты моя жена, и я не позволю тебе встречаться с другими мужчинами, тем более с Робертсом. Кстати, о нем. Мне сказали, что он подбил тебя участвовать в теннисном турнире. Я решительно против того, чтобы ты играла в теннис, и тебе это хорошо известно!
Брук никогда еще не видела Эшли таким разъяренным и совсем растерялась. Она сжала кулаки.
– Почему ты ведешь себя так? Ты давно уже не обращаешься со мной по-человечески. Почему я не могу позволить себе маленькую радость и удовольствие? Ну почему?!
Повернувшись, он смотрел на нее глазами, в которых были страдание и боль.
– Я беспокоюсь о твоем здоровье! Неужели ты не понимаешь? Ты участвовала в трудном соревновании без осмотра врача и тем более без его разрешения. Понимаешь, к каким последствиям это могло привести? И еще – я не хочу, чтобы о нас судачили! Как я уже сказал тебе, ты моя жена, и будешь вести себя как следует!
– А ты? Эти правила существуют и для тебя тоже? – тихо спросила Брук.
Разжав губы, превратившиеся в тонкую жесткую линию, Эшли осведомился:
– Что ты хочешь сказать?
– Откуда мне знать, что ты не пригласил с собой на материк мисс Латтимер?
– Этого не было, а если бы и было, неужели ты думаешь, что тебе позволено делать то же самое?
– Эшли, ради Бога! Споры ни к чему не приведут. Я не сделала ничего дурного! Я участвовала в турнире только для того, чтобы доказать самой себе, что могу играть в теннис. Что же касается Коуди, мы только друзья, и ничего более. Завтра он уезжает.
– Чтобы я не видел его рядом с тобой, иначе не отвечаю за последствия! Можешь поблагодарить его за свой измученный вид!
Брук сделала глубокий вдох.
– С меня хватит. Я иду спать.
Но Эшли уже пересек комнату, взял ее за руку и резко привлек к себе.
– Ты никуда не пойдешь, пока не дашь мне слово, что отныне ноги твоей не будет на теннисном корте.
– Отпусти меня! – взмолилась Брук.
– Нет! – прорычал Эшли.
Брук попыталась вырваться, но этим только подлила масла в огонь – муж просто вцепился в нее.
– Ты груб! – не выдержала она. – Или пьян?
– Ха! Значит, ты считаешь, что я пьян? Так вот, я не пьян. Во всяком случае, в твоем понимании этого слова, – пояснил он.
– Ты говоришь глупости! И отпусти меня наконец, я хочу спать!
– Ладно, пойдем. Закончим сражение в постели, если хочешь. Все равно выиграю я!
– Эшли! – Брук дрожала. – Я не собираюсь сегодня спать с тобой в одной постели! Уходи и срывай свое дурное настроение на ком-нибудь другом. Оставь меня в покое!
– Так не пойдет, дорогая, – хрипло пробормотал он и, подхватив ее, понес в спальню.
Брук вновь попыталась сопротивляться, прекрасно понимая, что терпит поражение. Он был намного мощнее ее, и Брук решила поберечь силы, они пригодятся потом. Пусть он думает, что она сдалась.
Бесцеремонно бросив ее на кровать, Эшли стал раздеваться. Он снял пиджак, развязал галстук…
– Неужели ты думаешь, что после всего, что мы наговорили друг другу, я позволю тебе любить меня? – не выдержала Брук.
Наступила тишина.
Эшли с яростью посмотрел на нее.
Приподнявшись на кровати, Брук быстро отодвинулась, но Эшли опередил ее. Он снова грубо схватил жену и прижал к себе.
– Перестань сопротивляться, дикая кошка. Я приручу тебя, вот увидишь.
– Эшли, не надо.
Брук отталкивала его, отворачивалась, не давая ему возможности целовать ее, но сердце билось, как пойманная птица, она чувствовала, как тают ее силы. Он снова доказал свою власть над нею.
Но у нее была гордость, и Брук отчаянно защищалась.
– Прошу тебя, Эшли, давай поговорим.
