ребёнком. Ей нравился настрой Аси. Всё шло к тому, что она, скорее всего, останется в городе, отменив свой отъезд, и исправит свою ошибку. С одной стороны, она не знала, как переживёт разлуку с Ильёй, а с другой – Илья сын Аси. С этим фактом нужно было смириться. «Я стану его крёстной мамой и всегда буду рядом. Ася сделала ошибку, но она это, пусть и не сразу, осознала», – думала она, присаживаясь на скамейку, когда рядом остановился молодой человек.
– Извини. Ты Ирина? – спросил он, снимая солнцезащитные очки. – Меня зовут Богдан. Мы раньше не встречались?
– Не уверена. И что Вы хотите, Богдан? – спросила она и для себя отметила, что где-то встречала этого молодого человека. Что-то в его внешности было знакомо. Кроме того, его имя было в письме Аси. Богдан был не просто симпатичным, модным молодым человеком, он был красавцем с обложки глянцевого журнала. Яркий брюнет в лёгком летнем костюме с волнистыми волосами, собранными в небольшой хвост.
– Я разговаривал с Александром Барским и знаю, что ты оформила опеку на сына своей сестры Насти. Если он не отец, то это мой сын. Можно мне на него взглянуть? – тихо говорил он, рассматривая спящего Илью. – Мне кажется, или он похож на меня? Извини, но всё что я узнал о твоей сестре – со слов Алекса. Я помню молоденькую рыжую бестию, но не знал даже её имени.
– А Вы здесь при чём? Моя сестра сделала ошибку, я её как-то хочу исправить, пока Ася не изменит своего решения. Будете меня шантажировать ребёнком?
– Зачем ты так? Ты не веришь в бескорыстную помощь? Если Илья мой сын, я просто обязан тебе помочь. Я сам рос без отца с пяти лет. Денег больших у меня нет, но есть свободное время и небольшой опыт в общении с детьми. Тебя смущает мой род занятий? Но у меня есть и вполне приличная профессия. Я работаю фельдшером на скорой помощи. Богданов Сергей Николаевич. Богдан – это псевдоним в «Капризе».
– Я Вас вспомнила. Врач в аэропорту, конец декабря, рейс из Москвы, который совершил жёсткую посадку в метель. Тогда я подумала, что Вы похожи на артиста, а не на доктора. Странно, но мы с Ильёй тоже носим фамилию Богдановы.
– Действительно, очень странное совпадение. У меня плохая память на лица, но рейс я помню. А что касается артиста, то это не так и далеко от истины. Стриптиз – это эротический танец, и не надо его путать с пошлостью и порнографией. У каждого из нас есть сценический образ, интересные костюмы, есть даже хороший хореограф. У меня хорошая физическая форма, есть чувство ритма, пластика. Да, приватные танцы тоже часть работы, – это издержки профессии, – усмехнулся Богдан. – Знаешь, две ночи в этом баре покрывают мою месячную зарплату на подстанции. Разве есть смысл бросать? Да к нам с улицы и не попадёшь. Жаль старею, молодёжь на пятки наступает. Мне тридцать лет. У меня есть своё скромное жильё, есть мама, которая работает операционной сестрой в больнице, живёт отдельно и давно ждёт внуков. Мы можем решить всё мирным путём без обращения в суд. Что плохого в том, что мы будем видеться и общаться. Через два-три года Илья спросит, кто его отец, а я к тому времени брошу своё занятие, и тебе нечего будет стыдиться. Разве я не прав?
– Не знаю. Как-то всё неожиданно. Вас никогда не пытались бить друзья неверных подруг или мужья? Как Вы вообще оказались в этой роли?
– Я с четырёх лет занимался фигурным катанием. Дошёл до школы олимпийского резерва в самые тяжёлые годы. Выступал на Европе в команде юниоров. В четырнадцать лет на тренировке повредил ногу и моя спортивная карьера закончилась. Вернулся на грешную землю и стал учеником в обычной средней школе. Думал не переживу, но выжил и после девятого класса, вместо десятого, пошёл в медицинский колледж. Подрабатывал в фитнесклубе, так сохранил спортивную форму. Получил профессию и уже десять лет работаю на подстанции сутки через двое. Стриптиз – это чистая случайность, которая пять лет назад мне принесла первые деньги и некую популярность, – говорил он. – Кем я только не был в начале своей трудовой деятельности. Спать между сменами я не мог. Жить и не просто жить, а хорошо, заставляли искать работу, если не по специальности, то по свободному графику или ночами. Вот тогда мне и подвернулась «удача».
– Значит, Вам нравится такая работа? Вы получаете от секса не только удовольствие, но и хорошие деньги.
– Скажем, я от неё не в восторге, но бросать не собираюсь.
– Как моя сестра оказалась Вашей «клиенткой»?
– Опять ты всё опошляешь. Скажи: зачем мужчины ходят в бары, где есть женский стриптиз? Не все из них могут позволить себе стриптизёршу. Почему женщины не могут пойти в бар, где есть стриптизёры мужчины? Это не закрытая вечеринка и вход свободный, хотя и платный. Твоя сестра была чем-то сильно расстроена. В таком состоянии, как правило, находят далеко неверный выход, выбирая для себя алкоголь, секс, наркотики. Она выбрала секс и добилась бы его с моей помощью или без меня. Я не психолог, но девочке было действительно плохо. Она была в отчаянии.
– Вы ей очень помогли, забыв обо всей предосторожности.
– Я не стану оправдываться. Настя совершеннолетняя, ясно осознавала происходящее и знала, чем может всё обернуться. Она не объявилась?
– Пришла в понедельник с дипломом. Собирается уехать, а я не знаю, как её удержать. У меня нет на неё обиды. Каждый из нас имеет право на ошибку. Она от этого страдает больше моего. Да, я привязалась к Илье, люблю его, но я люблю и свою сестру и не хочу расставаться. Пока я попросила её просто мне помочь.
– Дай мне её номер телефона. Не бойся, я не сделаю ничего плохого. Для неё я посторонний, хотя и отец её ребёнка. Попробую узнать, что собирается делать дальше. Иногда, легче поделиться с малознакомым человеком, чем с близкими людьми.
– А что я ей скажу? – спросила Ирина, диктуя номер телефона сестры и свой.
– Правду. Скажи всё как есть, а я чуть позже позвоню и договорюсь о встрече.
– Мы завтра планировали поехать к её отцу на день рождения.
– Не переживай. Я что-нибудь придумаю.
Вернувшись домой, Ирина застала Асю, разговаривающую по телефону.
– Ты знаешь, кто мне сейчас звонил? – спросила Ася сестру с волнением и недоумением.
– Догадываюсь. Я встретилась с ним сегодня на прогулке и дала ему твой
