Он расположился в кресле в дальнем углу комнаты, вытянув ноги, откинув голову и полузакрыв глаза.
— О! — воскликнула она. — Никак не ожидала застать тебя слушающим Чайковского!
Джейк выпрямился и взглянул на Оливию. Он был в рабочей одежде — запыленных старых брюках и выцветшей голубой рубашке, расстегнутой на груди, и выглядел очень усталым.
— Не можешь поверить, что варвар может любить хорошую музыку? — сказал он сухо. — Ну, чем могу помочь? Ларри повез Кристину и Кевина посмотреть спортивные соревнования, а бабушка отдыхает. — Он протянул руку и выключил проигрыватель.
— Ой! — непроизвольно вскрикнула Оливия. — Включи, пожалуйста!
— Зачем?
— Это божественная музыка. Такая мощная и в то же время печальная. Я очень люблю эту симфонию.
— Я тоже.
Она смотрела на него с восторженным изумлением; глаза ее светились радостью.
— О Джейк! В самом деле? Это замечательно!
— Почему?
— Не знаю, наверное, потому что это неожиданно. Просто я не предполагала, что ты можешь любить классическую музыку, и рада, что ошибалась.
— Но почему? — опять повторил Джейк, однако он включил проигрыватель, и Оливия опустилась на ближайший стул, в душе радуясь установлению какой-то новой связи между ними, совсем забыв, что никакие отношения с Джейком нельзя поощрять.
— Не смотри на меня так, — сказал он, — а то я могу забыть о своих благих намерениях.
— О каких же?
— Больше не дотрагиваться до тебя.
Она почувствовала, что краснеет.
— Я рада, что ты понял свою ответственность, — дрогнувшим голосом сказала она.
— Не изображай из себя моралистку. — Его тон был презрительным. — Лучше иди сюда. — И он пошлепал по подлокотнику своего кресла.
Оливия не двинулась с места.
— Нет.
— Может быть, ты и права, — вздохнув, сказал он.
— Конечно, я права. Приходится выбирать одно из двух.
— Что ты сказала?
— Ты должен знать, что я имею в виду.
— А я не знаю. Объясни, пожалуйста.
— Раз ты женат, между нами ничего не может быть. Ты сам это сказал.
— Я так сказал? Когда я сказал, что я женат? — Он пристально смотрел на нее, положив свои натруженные руки на колени.
— Ты сказал не совсем так, но Мейвис дополнила твои слова.
— Что же тебе сказала Мейвис? — Он чуть повысил голос.
— Сказала, что вы тайно поженились. Она просила меня никому об этом не говорить, но я теперь все знаю... Пожалуй, я пойду, — сказала она, поднимаясь со стула. — Ева просила передать вам приглашение на вечер, который она устраивает в субботу, вам всем, включая бабушку и Кевина...
— Садись, — сказал Джейк.
— Но я должна идти, я...
— Садись! — приказал он, повысив голос.
Она подчинилась, испугавшись его внезапного гнева.
— Значит, Мейвис сказала тебе, что мы тайно поженились. — Его голос звучал зловеще. — И ты ей поверила?
— Ну, — начала Оливия с жаром, — она бы не стала говорить подобные вещи, если бы это было неправдой, верно?
Когда Джейк ничего не ответил, а только продолжал смотреть на нее с каким-то странным выражением, она поспешно добавила:
— Ведь это правда? Должно быть правдой. Тогда это все объясняет.
— Например, что? — поинтересовался он. — Я нахожу этот разговор просто захватывающим. Так что же это объясняет?
— Ты сказал мне, что несвободен, помнишь? Что есть другая женщина. Мейвис зашла к нам, когда я была одна; она принесла кошелек, который я потеряла, когда упала с велосипеда. Она говорила со мной о тебе и наконец сказала, что мне пора узнать всю правду.
Джейк встал, сложив руки на груди, и внимательно слушал.
— Это кое-что проясняет. Продолжай.
— Что еще можно сказать?
— Многое, я думаю.
— Нет, теперь твоя очередь, — сказала Оливия.
Но он только гордо вскинул голову.
— Почему я должен что-то говорить, когда ты готова поверить любому вымыслу Мейвис?
— Значит, это вымышленная история? Это все неправда? О Джейк! Пожалуйста, ответь мне! Не оставляй меня в неведении!
— Боже мой, за кого ты меня принимаешь? Неужели ты искренне верила, что я, женившись на одной, стану встречаться с другой? Ну спасибо! Большое спасибо. А ты охотно поощряла меня, но при случае тут же бежала к своему учителю... О, женщины! — презрительно бросил он.
— Это нечестно, — воскликнула она. — Ты сам посоветовал выйти за него замуж. Ты же сказал, что ты несвободен.
— Я не вправе жениться. Но я не женат ни на Мейвис, ни на ком-либо другом.
Несмотря на свое смятение, Оливия испытала огромное облегчение: он не был женат!..
— Когда я женюсь, я с гордостью скажу об этом всем, — продолжал Джейк. — И я женюсь на девушке, которой я смогу гордиться. Не на такой, которая готова поверить первой же сплетнице... — Его слова звучали язвительно.
Оливия расплакалась.
— Ты жесток. Неужели ты не понимаешь, каково мне?
— А каково мне, как ты думаешь? — ответил он. Видеть, как ты ходишь с этим парнем и улыбаешься ему!
— Джейк! Что же нам делать?
— Что делать? — резко бросил он. — Делай что хочешь! Меня это не волнует!
— Я ненавижу тебя! — сквозь слезы воскликнула она. — Я тебя ненавижу!
Тут распахнулась дверь, и в комнату вошла миссис Хадсон.
Старая дама остановилась в дверях, переводя взгляд с сердитого молодого человека на плачущую девушку. Музыка кончилась, проигрыватель выключился и наступила тишина.
Старушка обратилась к Джейку.
— Ты зачем обижаешь девушку, невежа? — закричала она и, с трудом доковыляв до Оливии, ласково погладила ее по руке. — Не обращай внимания, дорогая. Он бывает невыдержан на язык, но у него доброе сердце.
— Я пошел в душ и переоденусь; сегодня больше не пойду на работу, — заявил Джейк.
— А как насчет моего чая, хотела бы я знать! — требовательно произнесла старая дама, направляясь к своему любимому креслу в сопровождении старого спаниеля.
— Кристина приготовила все на кухне. Тебе только осталось разогреть воду, — сказал Джейк.
— Я приготовлю вам чай, — сказала Оливия, справившись наконец со слезами.
Джейк вышел из комнаты, даже не взглянув в ее сторону.
Когда Оливия поставила чайник на плиту, старушка позвала ее. Она указала на стул рядом с собой.
— Садись и расскажи мне, что случилось. Чем Джейк так расстроил тебя? Почему это ты не приходила так долго навестить меня? Конечно, у молодежи не остается времени на стариков.
— Я думала, вы не хотите меня видеть, — робко сказала Оливия, — а то бы я пришла.
— Глупости. Я ждала тебя. Ты мне нравишься. Ты подала мне дельную мысль тогда вечером. Сначала я рассердилась, но теперь уже остыла. В этом доме скоро будут перемены. Я обдумала твои слова, девочка, о том, что не стоит пользоваться кнутом. Ты влюблена в моего внука?
