за руку и пытается перегородить дорогу, берет телефон и кричит в него: — Она тут, я ее нашла, давай сюда. — А после, обращаясь ко мне, произносит: — Извини, извини, пожалуйста, я не хотела причинять тебе боль или неудобства. Ты, наверное, в шоке сейчас, но, поверь, я… нет, мы не из плохого умысла, слышишь, Алина! Я как сестра эгоистично думала лишь о брате, прости меня. Но вроде же у вас есть взаимная симпатия, а? Я так радовалась, что угадала… Алина, пожалуйста, скажи что-нибудь, у тебя сейчас такой пустой взгляд, что мне даже страшно. Ты такая холодная, и волосы все еще мокрые, давай вернемся в дом, ты же можешь заболеть…
Резко одергиваю руку.
— Элен, мне с тобой не о чем разговаривать. И не трогай меня, пожалуйста.
Я сама не узнаю свой голос, как будто говорит совершенно другой человек, настолько безжизненно и надтреснуто он звучит.
Она выполняет мою просьбу и делает шаг назад.
— Еще раз извини, если я обидела тебя. Надеюсь, мы все же станем подругами…
После этих бесполезных слов она замолкает, а меня вдруг хватают за плечи, и рывком разворачивают к себе, и прижимают к груди.
— Я так испугался, боялся, что не найду тебя…
— Ты меня задушишь, — пытаюсь до него достучаться.
— Ой, извини, ты в порядке? — Эрик выглядит взволнованным, странно, чего это он? — Алина, позволь мне объясниться. Все, что мы тебе сказали в квартире…
— У тебя телефон с собой?
Мой вопрос застает Эрика врасплох.
— Что? Да, конечно.
— Дай.
Эрик достает мобильник из заднего кармана и протягивает мне.
— Номер Ромы есть?
Он кивает.
— Набери.
Эрик внимательно на меня смотрит, не понимая, что происходит, но все же выполняет.
Когда я слышу первые гудки, забираю телефон из его рук и прикладываю к уху.
— Эрик, куда вы исчезли? И Алину забрал, моей женушке скучно без нее, — весело болтает Урусов.
— Рамазан, ты вернул тачку в салон, ту, что мне купил?
Воцарилась небольшая пауза, после которой Рома все же заговорил:
— Алина? Да, я… да… я вернул, когда ты сказала, что тебе она не нужна…
— Хорошо, тогда я бы хотела, чтобы ты перечислил эти деньги на мой счет. Ты же сможешь? Ровно ту сумму, в которую ты оценил свою благодарность мне.
— Э… да… конечно, — медленно, с осторожностью отвечает он.
— Отлично, тогда жду в понедельник.
На этих словах сбрасываю вызов и протягиваю трубку Эрику. Он стоит в недоумении и просто смотрит на меня.
— Ты в порядке? — как ни в чем не бывало спрашивает у меня Миллер.
— Лучше не бывает, — отвечаю с кислой миной.
— Помнишь, ты спрашивал, не мой ли это бывший парень, что я так болезненно отреагировала на него.
— Ну, — осторожно уточняет.
— Так вот, это не бывший парень, а лучший друг моего жениха, который погиб в автокатастрофе, шесть лет назад. А ты, Эрик, — делаю шаг вперед и тыкаю в него указательным пальцем, — был заменой Ильи. Сказать по правде, хреновой заменой, вернее — никакой.
Надеюсь, эти слова хоть немного заденут его за живое, если не душу, то хотя бы гордость.
Ты Илье и в подметки не годишься, ни внешностью, ни характером, ни душой. И, думаю, пора прекращать этот цирк. Ты хотел развлечься, я хотела найти замену, ни у кого из нас ничего не получилось. Так смысл продолжать общаться?
Эрик застыл как кукольное изваяние, и мне пришлось обойти его, чтобы продолжить свой путь.
Однако уйти далеко мне не дали.
— Ты обижена, и что бы я сейчас ни сказал, ты мне не поверишь. Поэтому я позволю тебе сейчас уйти. А после, когда ты остынешь, мы поговорим.
Его слова пробивают вакуум, в который я сама себя вогнала, чтобы суметь пережить боль от услышанных слов. Он мне позволит?!
— Ах ты мудак! — разворачиваюсь и бегу на него, размахивая руками, бью по груди, плечам. — Подонок, урод! Да кем ты себя возомнил! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — повторяю раз за разом, нанося удары, стараясь причинить хоть малую часть того адского пепелища, что он устроил в моей душе.
— Я люблю тебя…
— Гад, ублюдок, убила бы тебя, — продолжаю остервенело наносить удары, посылая проклятья на его душу.
— Я люблю тебя…
— Что ты такое?! За что ты так со мной!
— Я люблю тебя, Алина…
Эрик хватает меня за плечи и трясет, стараясь докричаться.
— Ты слышишь меня? Я люблю тебя!
— Нет, нет.
Я не верю в то, что слышу. Он не способен на это чувство, и уж точно не ко мне. Верчу головой в разные стороны. Нет, нет! Он пытается задурить мне мозги.
— Да, да, и уже давно, просто не признавался сам себе, не мог поверить, что смогу полюбить… Но ты все изменила… Ты заставила меня поверить в то, что существуют такие люди, которые по доброте своей могут просто помочь, быть отзывчивыми к чужому горю…
— Нет, нет…
Я словно в трансе продолжаю отрицать его слова, иначе боюсь поверить и вновь уничтожить себя.
— Да, ты показала, что даже без особых богатств можно иметь гордость и честь и не быть корыстной. Быть красивой, умной, гордой, но в тоже время милосердной, любящей и искренней…
— Нет, отпусти меня, Эрик, отпусти…
— Не могу, ты изменила меня, я теперь без тебя не могу и дня. С ума схожу оттого, что не могу видеть тебя, прикоснуться, поцеловать…
— Нет. Ты убьешь меня, я уже не могу, Эрик. Твои эмоциональные качели доконают меня…
