Во всяком случае, попробует. Когда они расторгнут фиктивную помолвку и она вернет эту бриллиантовую грушу.
– Извините, я опоздала, – пробормотала Патрисия, закрыв за собой дверь комнаты отдыха.
Несколько женщин за круглым пластмассовым столом обернулись. Патрисия села и улыбнулась подругам.
– Было много бумажной работы.
– Что-нибудь связанное с Третьим? – спросила София, нервно теребя локон белокурых волос.
София мечтала выйти замуж за мифического сына Рекса II – Рекса III, который должен был возглавить компанию уже со следующей недели и персональным помощником которого уже назначена София.
– Нет. А как насчет Майка? – спросила Патрисия, доставая свой ланч. Она положила перед Оливией шоколадное пирожное, которое испекла накануне. Забеременевшая подружка стала страшной сладкоежкой. – Майк из Отдела доставки корреспонденции чертовски хорош собой, правда, девочки?
– Не мой случай. Насколько я понимаю, этот парень пока не намерен ничего менять в своей жизни. А я решила, наконец, устроить свою. Я хочу детей, дом, мужа, который бы разделял мои интересы и в то же время к чему-то стремился, был симпатичным и…
– Как Третий, – поддразнила Рэйчел, миниатюрная брюнетка из бухгалтерии.
Женщины рассмеялись, а София, нацелив палец на Рэйчел, серьезно произнесла:
– Запомните мои слова: через шесть месяцев на моем пальце будет кольцо Рекса Третьего.
– Такое же внушительное, как у Патрисии? – Оливия схватила ее за руку и подняла вверх, демонстрируя кольцо. – Карата четыре?
– Четыре с половиной, – машинально поправила Патрисия, стараясь высвободить руку и спрятать ее под стол. Но все уже уставились на бриллиантовую грушу.
– Вот это да! – воскликнула София.
– Цирконий? – спросила Молли, машинистка из рекламного отдела. – Я слышала, что в центральном универмаге была распродажа украшений из полудрагоценных камней и бижутерии.
– Это бриллиант, – тихо ответила Патрисия.
Раздалось дружное «ах!».
– Никогда не думала, что такие огромные бриллианты делают и для обычных людей, – заявила Рэйчел. – Я имею в виду, не для членов королевских семей и звезд шоу-бизнеса.
Пока подруги охали и ахали над кольцом, Патрисия изо всех сил старалась скрыть дрожь. Она впервые лгала своим подругам и ужасно мучилась из-за этого. Она и опоздала-то из-за того, что двадцать минут репетировала перед зеркалом свое «выступление».
И вот премьера! Внимание зала приковано к главной героине…
– Я должна кое-что сказать вам…
Пять женщин враз замолчали и уставились на Патрисию. Та облизала пересохшие губы, сделала глубокий вдох и произнесла:
– Я обручилась.
Повисшая тишина была почти осязаема. А если подруги догадаются, что она обманывает? И отвернутся от нее, когда правда всплывет наружу? Может, это их последний совместный ланч?
Оливия оглушительно взвизгнула. От неожиданности Патрисия вздрогнула, решив, что у нее начались роды. Но, то был вопль радости и восторга. Оливия обняла подругу и прижала к себе, насколько позволял ей большой живот. Вслед за Оливией заговорили и зашевелились остальные девушки, поздравляя Патрисию.
– Это чудесно, – восторженно произнесла Рэйчел.
– Кто же этот счастливчик? – задала София вопрос, которого Патрисия ждала и боялась.
– Действительно, кто он? – Оливия разжала объятия и пристально посмотрела на подругу. – Ты ни с кем не встречалась, поскольку все твои мысли занимал Сэм. Всем известно, что он записной плейбой, хотя теперь, когда он помолвлен… Постой-постой, он же расторг помолвку с Мелиссой, да?
Патрисия молча кивнула, боясь, что голос подведет ее.
– И он сделал это, потому что понял, что любит тебя, а не ее? – замирая от восторга, спросила Рэйчел. – Просто, как в любовном романе.
Пять девушек смотрели на нее, нетерпеливо ерзая на стульях. Они ждали захватывающей истории о роковой любви.
– Да, именно так все и случилось. – Никто не пошевелился и не произнес ни слова. Патрисия вздохнула и продолжила: – Помните, я сказала, что попытаюсь? Ну и попыталась…
– И что ты сделала? – спросила София почему-то шепотом. – Что?
– Соблазнила его, да? – пришла на помощь Оливия. – Патрисия, да? Как тебе это удалось, ведь у тебя никогда не было мужчины?
– Удалось, – призналась Патрисия, теребя воротник блузки. Оливия права, она понятия не имеет, как соблазняют мужчину. – Именно так – я его соблазнила.
– Ты соблазнила Сэма Уэнрайта? – недоверчиво переспросила Рэйчел. – А как это произошло? У него в кабинете? Во время рабочего дня? А ты не боялась, что кто-нибудь войдет?
– Но мы не делали этого…
– А что же вы делали?
– Просто целовались, – попыталась выкрутиться Патрисия.
– Конечно, – поддержала подругу Оливия.
– И после поцелуев у тебя на пальце появился огромный бриллиант? Это как же надо было целоваться! – с дружелюбной иронией пошутила Синди. Синди и ее босс – один из вице-президентов компании, возглавляющий Отдел новых разработок, – уже назначили день свадьбы. – Ладно, хватит. Неважно, что ты сделала, чтобы заполучить это кольцо. Главное, что ты счастлива. – В глазах у Синди Патрисия увидела одобрение и искреннюю радость.
– Молодец, подружка, – поддержала Рэйчел. – И что он сказал, когда ты призналась ему в своих чувствах?
– Рэйчел, они не разговаривали, они це-ло-ва-лись, – вмешалась Оливия.
Если бы ее подруги знали правду! Она никогда не целовалась с Сэмом Уэнрайтом и никогда не говорила ему о своих чувствах.
– Я сказала ему, что он всегда мне нравился, – продолжала Патрисия.
– Ты решила действовать поступательно, – прокомментировала София, но на нее тут же зашикали.
– А Сэм сказал, что всегда чувствовал то же самое по отношению ко мне. – Патрисия напрягла всю фантазию, чтобы ложь выглядела более-менее правдоподобно. – А потом… он… ну… поцеловал меня.
– И попросил выйти за него замуж?! – снова не удержалась София. Она сочувственно вздохнула. – Это невероятно. И так романтично. Как бы я хотела, чтобы и у меня с Рексом Третьим было так же.
– Ты прекратишь к месту и не к месту упоминать Рекса Третьего? – возмутилась Синди. – Мы сейчас говорим о Патрисии.
– Прости, Патрисия, – тут же извинилась София, – я вовсе не собиралась переводить разговор на себя.
Они даже представить себе не могли, как хотелось Патрисии перевести разговор на что-нибудь другое. Хоть на того же Рекса III. Хоть на кого угодно.
– И все-таки я не понимаю, – сказала Оливия, разворачивая шоколадное пирожное. – Мы все знаем, что он разорвал помолвку с Мелиссой только на прошлой неделе, а сегодня ты появляешься в офисе с кольцом и говоришь…
– Перестань, Оливия, – вмешалась Рэйчел. – Ты прямо как адвокат, ведущий в суде перекрестный допрос свидетеля.
– Я и есть адвокат.
– Отлично! Но мы-то говорим о любви, – урезонила ее Рэйчел. – Думаю, надо подумать о девичнике.
– Нет, девочки, не стоит, – взмолилась Патрисия, но подруги уже обсуждали предстоящую вечеринку.
– А почему? – спросила Оливия, засовывая в рот последний кусочек пирожного. – Есть что-то, чего ты нам не сказала?
– Нет, что вы, – испугалась Патрисия. – Девичник – это чудесно, мне просто не хотелось создавать проблем. – Она постаралась придать голосу энтузиазм.
– Давайте соберемся у меня дома, – предложила Синди.
– Лучше у меня, – возразила Рэйчел. Патрисия завернула в бумагу нетронутый сандвич. Она чувствовала себя мухой, попавшей в паутину лжи, сотканную ею самой и Сэмом. Внезапно она почувствовала на себе пристальный взгляд Оливии. Сейчас та обвинит ее, Патрисию, в бессовестной лжи.
– Если ты не будешь есть свой сандвич, можно я его съем? Могу поклясться, ты готовишь самый вкусный куриный салат во всем штате Аризона.
– Конечно, ешь. – Патрисия еле сдержалась, чтобы не расхохотаться. – Я слишком возбуждена, чтобы есть.
– Я тоже была сама не своя перед свадьбой, – понимающе произнесла Оливия. – Я так рада за тебя. Ведь это именно то, о чем ты всегда мечтала.
Патрисия обвела взглядом стол. Пять женщин, ставшие ее подругами, искренне радовались за нее, хотели помочь, планировали девичник.
Сможет ли она когда-нибудь объяснить им, что лгала во имя счастья Сэма?
Лавируя на своем стареньком голубом пикапе по извилистым улочкам по направлению к ресторану «У Делии», Патрисия почувствовала себя почти авантюристкой. Слава Богу, что мать в Париже и ничего не узнает. Патрисия не выдержала бы ее вмешательства. Она давно поняла, что не создана для блеска и публичности, которые для матери были главным условием существования.
Ее удивила большая толпа у входа. Сэм любит шик и роскошь, подумала Патрисия, а также женщин в блестящих облегающих платьях и с высокой прической.
Она окинула взглядом свой слегка помятый серый костюм, туфли, так понравившиеся ей в магазине и походившие сейчас на ортопедическую обувь, и вылезла из своего пикапа, уверенная, что служащий объяснит ей, что она, должно быть, ошиблась адресом. Сэма перед входом не было.
