— К-как поживаете? Я рада п-познакомиться с вами.
Рука Мишель уже загрубела от постоянной работы, но рукопожатие было теплым и крепким. Кэрри как зачарованная все еще не могла оторвать взгляд от ее лица. Какой красивый ребенок! Неземная, как нимфа, такие тонкие, нежные черты лица, а глаза! Темно-синие, мягкие, задумчивые и невыразимо печальные.
— Мишель… — наконец вырвалось у нее, и вот уже сестры обнимали друг друга, забыв о мужчине на кушетке и о женщине, которая вышла из кухни, чтобы не пропустить их встречу.
— Как чудесно, что я наконец вижу тебя! — Кэрри целовала девочку, кружила ее, одновременно и смеясь и плача. — Ты не помнишь меня, — добавила она глухо, — но я тебя помню. Ты была такой крошечной и забавной. — Ее голос прервался. В напряженной тишине, повисшей в комнате, Кэрри пыталась справиться с чувствами, обуревавшими ее.
Мишель снова заговорила, не вынимая обеих рук из ладоней Кэрри:
— Мама и папа говорили, что у меня две сестры, и я часто пыталась представить вас. — Она покачала головой, две слезинки скатились по ее щекам. — Ты совсем не похожа на ту, которую я представляла себе. Я хочу сказать, — торопливо добавила она, — ты гораздо красивее.
— Красивее? — Кэрри быстро оглянулась на женщину, стоящую в дверях. Ей хотелось немного побыть с Мишель наедине, но пойти было некуда, разве что в спальню. — Что ты имеешь в виду?
— Ну, так как ты на десять лет старше, я думала, что ты довольно скучная… и немного высокомерная. Но ты выглядишь так молодо, гораздо моложе своих двадцати трех лет. И ты такая хорошенькая… — Мишель заглянула Кэрри в глаза и глубоко вздохнула. — Я так рада, что ты решила отыскать меня. Папа рассказал мне, что твоя тетя оставила тебе наследство.
Голос Мишель был мягким, с приятными интонациями, а улыбка — робкой и очень милой.
— Я тоже очень рада, что сумела найти тебя, — ответила Кэрри все еще охрипшим голосом. — Ты очень красивая, Мишель.
Мишель негромко рассмеялась и вытерла слезы.
— Значит, ты не разочарована. О, ты не представляешь, как я этого боялась!
— Она такая глупая, — незлобно проговорила миссис Джонсон. — Мы старались разуверить ее, но она так беспокоилась с того самого момента, как появился мистер Хэслетт, что трудно описать.
— Я боялась, Кэрри посмотрит на меня, решит, что я не такая, как она ожидала, и уйдет, и я больше никогда не увижу ее.
— Я уверена, твоя сестра ни в коем случае не может быть такой недоброй, — сказала миссис Джонсон и опять направилась на кухню, где на плите уже посвистывал чайник.
— Ну, я теперь и сама это вижу, — уверенно заявила Мишель. — Я уже больше не буду бояться.
Девушки так и стояли, взявшись за руки, пока Кэрри рассказывала, что Авриль тоже нашлась. Но внезапно, словно что-то почувствовав, она обернулась, и выражение, которое она заметила на лице мужчины, мгновенно заставило ее снова напрячься. Стивен Хэслетт однозначно дал ей понять, что ему не понравился этот человек, а у Кэрри не было сомнений в проницательности молодого адвоката, его опыте и умении с ходу оценить чей бы то ни было характер.
— Очень трогательно, — проговорил мужчина лишенным всякого выражения тоном. — На самом деле очень трогательно.
Мишель покраснела и убрала руки.
— Я помогу маме с чаем, — пробормотала она.
Кэрри, закусив губу, следила, как девочка исчезла на кухне. Мужчина разрушил мгновение, которое Кэрри хотелось бы растянуть как можно дольше, и одно его присутствие сейчас действовало ей на нервы. Она посмотрела на него: давно небритый, отталкивающий своей преждевременной тучностью. Он инвалид, внезапно вспомнила она, но это не помогло ей изменить отношение к нему. Кэрри снова присела, не спуская глаз с двери на кухню, так как не хотела упускать ни одного движения очаровательной девочки, которая порхала по кухне, расставляя посуду на подносе, раскладывая ложечки по тарелкам, открывая пакет с печеньем. Наконец миссис Джонсон внесла поднос и поставила его на стол. Мишель по-прежнему была на кухне. Прислушавшись, Кэрри услышала разговор между ней и одним из детей.
— Мишель, я порезал палец о стекло — у, как больно! Ты не перевяжешь мне палец?
— Да, дай-ка я посмотрю. Сначала нужно хорошенько промыть рану. Подержи палец под водой.
Немного спустя, когда Кэрри уже пила чай, на кухне появился еще один малыш. Мишель как раз внушала первому ребенку, что он должен быть осторожнее.
— Не снимай повязку с пальца, а то туда попадет грязь, и может произойти заражение.
— Мишель, я хочу сандвич!
— Я хочу пить, — пропищал совсем тоненький голосок, и Кэрри догадалась, что это один из близнецов.
— Попроси Томми дать тебе воды. Я готовлю Бриджит сандвич. И кроме того, мне бы хотелось вернуться к сестре.
Решительно нахмурившись, Кэрри взглянула на женщину, сидевшую за столом. Та как раз поднесла чашку к губам.
— А разве Мишель не будет пить с нами чай? — не удержалась девушка от вопроса, задав его самым ледяным, если не сказать больше, тоном.
— Да, да, разумеется. Мишель! — позвала женщина. — Иди сюда и выпей с нами чаю.
— Она присматривает за детьми, — резко вмешался мистер Джонсон, с вызовом глядя на Кэрри. — Мишель приходится выполнять эту работу, мисс Фэрклоу. Она достаточно взрослая и умелая, и ни моя жена, ни я не собираемся баловать детей.
Его взгляд был тяжелым, мужчина явно был готов к ее протесту, на который — Кэрри не сомневалась — последовал бы мгновенный ответ. И она промолчала. Ее мысли невольно обратились к Авриль — Авриль, у которой было все.
Мишель наконец вошла в комнату и, присев за стол, налила себе чашечку чая.
— Мне давно пора налить еще чаю. — Отец протянул ей чашку.
Мишель взяла ее, наполнила и отнесла ему на кушетку, по дороге взглянув на Кэрри и так очаровательно улыбнувшись, что у той все словно затрепетало внутри.
— Можно мы с Мишель куда-нибудь сходим? — спросила Кэрри спустя какое-то время. — Я заметила очень милый ресторан недалеко отсюда, когда вышла из автобуса. Я думаю, они открыты по воскресеньям?
— Они открыты, это верно, но я уже сказал, у Мишель много работы.
Мишель уже собирала на поднос чайную посуду, но, услышав это, остановилась и взмолилась:
— Может, мне можно пойти? Только один раз, пожалуйста, разрешите мне, папа.
— И оставишь мать одну следить за всеми детьми? Категорически нет. — Он в упор посмотрел на Кэрри. — Простите, что разочаровываю вас, мисс Фэрклоу, но Мишель нужна здесь.
Тон не терпел возражений, и, хотя внутри Кэрри так и кипела, она сумела сдержать резкие слова, сами собой рвущиеся с ее языка. Мишель была почти в слезах; ее губы дрожали, она старалась избегать озабоченного взгляда сестры.
