— И оставишь мать одну следить за всеми детьми? Категорически нет. — Он в упор посмотрел на Кэрри. — Простите, что разочаровываю вас, мисс Фэрклоу, но Мишель нужна здесь.
Тон не терпел возражений, и, хотя внутри Кэрри так и кипела, она сумела сдержать резкие слова, сами собой рвущиеся с ее языка. Мишель была почти в слезах; ее губы дрожали, она старалась избегать озабоченного взгляда сестры.
Кэрри не могла уйти, не предприняв последней попытки забрать с собой девочку, поэтому она попросила разрешения поговорить с родителями Мишель наедине.
— Что-то важное? — И, не дожидаясь ее ответа, мистер Джонсон кивнул по направлению к двери. Мишель немедленно исчезла.
Кэрри едва ли знала, как начать. С одной стороны, Стивен Хэслетт уже сделал запрос, о чем Кэрри прекрасно помнила, но с другой — не было ни малейшей уверенности, что Мишель вообще захочет расстаться с приемными родителями. Бедный ребенок не знал ничего, кроме своего почти рабского положения, вырос с этим чувством, которое уже превратилось в привычку, и, может, у Мишель и не было желания расставаться с этой привычкой. Не лучше ли подождать, пока девочка получше узнает Кэрри? Если бы она смогла пригласить сестру к себе домой на какое-то время…
— Вы что-то хотели нам сказать, мисс Фэрклоу? — наконец заговорил мистер Джонсон, и Кэрри была вынуждена ответить:
— Я подумала… вы позволите, чтобы я забрала Мишель к себе на каникулы?
Его лицо так и перекосилось от одной лишь мысли о столь ощутимой для них потере. Кэрри чувствовала, как от гнева ее кровь разгорается в венах, словно пожар.
— Разве я уже не говорил, что Мишель нужна нам здесь? Каникулы? Почему это ей нужны каникулы, если мы сами не отдыхали уже семь лет?
— Так как мы только что нашли друг друга, — убеждала Кэрри, удивляясь собственным терпению и сдержанности, — я подумала, для нас обеих будет неплохо провести вместе — ну, скажем, неделю.
— Разве вы не работаете?
— Работаю, но я взяла бы отпуск.
— В этом нет необходимости. Мишель останется с нами.
Кэрри повернулась к женщине. Она была не более чем бессловесной исполнительницей воли мужа, насколько поняла Кэрри, поэтому девушка не смогла не почувствовать к ней легкого презрения. Тем не менее она спросила, изобразив приятную улыбку:
— Миссис Джонсон, а вы не хотели бы, чтобы Мишель провела со мной каникулы?
— Ну, вы понимаете, мисс Фэрклоу, мне приходится работать. Я уже объяснила это вашему адвокату. Поэтому Мишель присматривает за детьми — ведь мой муж болен.
Болен? Кэрри изучающе посмотрела на него:
— Что-нибудь серьезное, мистер Джонсон?
— Старое сердце. Не могу выполнять тяжелую работу, а так как я работал на стройке, то с этим пришлось завязать до конца моих дней.
— Нет, если мы займемся тем бизнесом, о котором мы с тобой говорили… — вставила его жена со вздохом и одновременно с наигранным оптимизмом.
— Где мы найдем деньги для этого бизнеса? — нетерпеливо огрызнулся он.
— Ну, ведь ты играешь в лотерею, и ты всегда говорил, что рано или поздно у нас появится свое дело.
— Вы сможете заняться бизнесом? — не удержалась Кэрри, эта идея поразила ее воображение.
— Магазин на углу выставлен на продажу в течение трех месяцев. Я мог бы заниматься бухгалтерией; мать встала бы за прилавок, — объяснил он.
Кэрри закусила губы; ее осенила спасительная мысль.
— Сколько они просят за этот магазин? — поинтересовалась она.
Мужчина и женщина взглянули на нее с удивлением.
— Три тысячи фунтов.
Три тысячи фунтов… А Авриль богатая наследница. Кэрри была уверена, что ей не составит большого труда уговорить Авриль заплатить эту сумму. Хотя есть еще дядя и, по всей вероятности, именно он распоряжается ее деньгами. И все же он должен понять — да, Кэрри была убеждена: он охотно разрешит Авриль потратить деньги на освобождение Мишель.
Понимая, что идея слишком преждевременна, чтобы ее обсуждать, Кэрри все же спросила:
— Если мне удастся достать деньги для вашего бизнеса, вы позволите, чтобы Мишель жила со мной — безо всяких условий с вашей стороны?
Последовало ошеломленное молчание. Затем женщина произнесла:
— Мы никогда не расстанемся с Мишель…
— Помолчи, — резко оборвал ее мужчина. — Мисс Фэрклоу, вы это серьезно предлагаете?
Посмотрев на него и заметив алчное выражение его глаз, Кэрри с величайшим трудом скрыла свое презрение.
— Это не было предложением, мистер Джонсон, так как у меня нет таких денег. Но не исключено, что я смогу их достать. — Она остановилась и взглянула на миссис Джонсон. Губы у женщины дрожали.
Было очевидно, что она испытывала к Мишель некоторую нежность. Но это не могло поколебать Кэрри: она заботилась только о благополучии сестры — ее счастье, ее будущем. Но она снова настойчиво повторила о своем желании жить вместе с Мишель.
— Если вы дадите мне три тысячи, то да, можете забирать Мишель.
— Тогда я сделаю все, что в моих силах, мистер Джонсон. — Кэрри посмотрела на кухонную дверь. — Могу я поговорить с Мишель несколько минут?
— Разумеется.
Мужчина позвал Мишель, которая мыла тарелки. Его жена сидела рядом, опустив голову, и Кэрри, нахмурившись, подумала, не плачет ли она, потом перевела взгляд на хрупкую девочку в дверях, вытиравшую руки полотенцем, — милое юное личико бледно и устало, глаза озабочены, как у взрослой, — и с трудом сглотнула комок в горле.
— Пока до свидания, Мишель, дорогая. — Обняв ребенка, Кэрри поцеловала ее.
Они долго простояли обнявшись, а когда Кэрри хотела отстранить Мишель, та почти с отчаянием приникла к ней. Родители Мишель наблюдали за этой сценой, но сестры совершенно забыли о них.
— Я скору приду опять. — Кэрри машинально повернулась к мужчине: — Вы не станете возражать, если я буду регулярно навещать Мишель?
— Приходите, когда захотите, — оживленно закивал тот и многозначительно добавил: — Может, наше дело и выгорит, а, мисс Фэрклоу?
— Да, мистер Джонсон, может, и выгорит, — повторила она и только после того, как вышла из дома, вспомнила, что так и оставила свои подарки рядом со стулом.
Начиналась гроза. Кэрри бегом бросилась к автобусной остановке. Небо потемнело из-за огромных дождевых туч, которые завесили его отвратительно-серой пеленой, без единого яркого проблеска.
— Как раз подходит к моему настроению, — усмехнулась Кэрри, стоя на остановке в ожидании автобуса, который, конечно же, опаздывал. Она горестно припомнила свое волнение и оптимизм, когда, получив наследство, решила потратить его на поиски сестер. А все, что она приобрела взамен, — это глубокая озабоченность, которая вытеснила ее природную жизнерадостность. Но это временно, упрямо твердила Кэрри самой себе, это только вопрос времени. Ведь три тысячи уже ждут ее в банке, и тогда ей передадут опеку над Мишель.
