—Вы и так выглядите прекрасно.
Таир уселся на водительское сиденье, но Молли не сдвинулась с места. Она боялась оставаться с Таиром наедине.
Посмотрев на нее, принц поднял бровь:
—Так вы едете?
—Я просто... — она умолкла, чувствуя себя невероятно уязвимой.
Таир рассердился:
—Вам помочь забраться в машину?
Молли приказала себе успокоиться. Ведь она едет в клинику ради Тарика и Беатрис, так что незачем уделять столь пристальное внимание тому, какие чувства вызывает в ней Таир.
Когда Таир свернул на грунтовую дорогу, Молли подумала, что он решил сократить путь. Потом она решила, что они заблудились.
В это время автомобиль подскочил на очередном ухабе, и Молли непроизвольно громко ахнула. Таир мельком взглянул на нее:
—С вами все в порядке? —Да.
Он снова стал смотреть перед собой, а она принялась украдкой разглядывать его профиль. Молли едва заметно улыбнулась, подумав о том, что сейчас Таир кажется ей воплощением идеального мужчины.
Автомобиль снова тряхнуло, и Молли вновь ахнула. Таир посмотрел на нее:
С вами, правда, все в порядке?
Я просто прикусила язык, — солгала Молли, отчего сразу же покраснела. Она сидела, положив крепко сцепленные в замок руки на колени, и разглядывала унылый пустынный пейзаж, не понимая, чем в свое время восхищалась Беатрис. Возможно, матери Молли также не нравилась здешняя природа?..
Я думаю, здесь не обойтись без системы навигации, — беспечно сказала она, заметив, что Таир не включил систему.
Он повел широкими плечами:
—Не обойтись, если для вас пустыня — непривычное место. Я же легко ориентируюсь здесь.
Она промолчала, словно выражая сомнение, что только заставило Таира продолжить рассказ о себе.
—Моя мать происходила из племени бедуинов, шейхом которого был мой дед.
Она широко раскрыла глаза. Посмотрев на него, она сразу представила себе Таира в одежде бедуина.
Люди по-прежнему живут в племенах? — спросила она.
Племенной образ жизни постепенно уходит в прошлое, — признался он. По выражению его лица было невозможно догадаться, приветствует он такое положение вещей или нет. — Однако люди, подобно моему деду, придерживаются традиций.
Ваш дед жив?
Таир улыбнулся, и на какое-то мгновение выражение его лица смягчилось.
Мой дед жив и здоров, а вот моя мать умерла, когда я была ребенком.
Моя мать тоже умерла...
У вас нет родственников?
Опустив глаза, Молли тряхнула головой:
—Мой отец жив, а еще у меня есть две сестры и два брата.
Он поднял брови:
—У вас большая семья.
Больше всего на свете Молли не любила семейного образа жизни. Ей казалось, что ураган намного безопаснее, чем проживание в семье.
—В ванную комнату постоянно выстраиваются длинные очереди, — сказала она, стараясь закончить разговор на эту тему.
Таир посмотрел на нее:
—Вы росли среди других детей. Вам не было одиноко.
Неужели Таиру было одиноко в детстве? Внезапно Молли представила себе темноволосого одинокого мальчика, которого захотелось утешить.
Она опустила глаза, задаваясь вопросом, понравятся ли ей крепкие объятия Таира.
Я не была одинока, — вызывающим тоном сказала она и вздрогнула от собственных слов. У нее — был прекрасный отец, но две сводные сестры уделяли ей слишком мало внимания. Сью и Роузи занимались собой, явно давая понять Молли, что она слишком отличается от них. — Я предпочла бы, чтобы вы следили за дорогой, поэтому не стану отвлекать вас разговорами.
Будь я подозрительнее, счел бы, что вы намеренно избегаете разговора.
Просто я не хочу приехать в клинику ради того, чтобы самой получить помощь, — выпалила она, думая о том, что сейчас помощь психолога оказалась бы ей кстати.
Таир улыбнулся так, как улыбается уверенный в своей привлекательности человек.
Я вот тут подумал, так же вы хорошо целуетесь, как выглядите?
Ах, вы, самодовольный... — выдохнула она и покраснела.
Мое самодовольство всегда при мне. И все же приятно, что вы обратили на него внимание.
Мне нет до вас никакого дела, — тихо сказала она.
Таир не услышал ее ребяческого ответа.
Мы почти приехали, — произнес он.
Куда? Это ведь не аэропорт!
Молли не увидела перед собой ничего, кроме двух зданий из ржавого железа, стоящих посреди бескрайних просторов рыжего песка.
—Двадцать лет назад здесь был аэропорт. Она посмотрела на Таира и почувствовала, как
ее охватывает страх:
—Зачем вы привезли меня сюда? Автомобиль завернул за угол здания, и Молли
увидела самолет, стоящий на покрытой рытвинами взлетно-посадочной полосе.
—Это часть моего зловещего плана вашего похищения, — он поднял темную бровь.
Молли смутилась и покраснела.
Извините, но когда вы сказали, что мы полетим на самолете, я думала... — она неловко пожала плечами. — Мне показалось, что мы проделали очень долгий путь, а приехали...
Вы сомневаетесь в моих намерениях? — Он остановил автомобиль в нескольких метрах от самолета.
—Нет, конечно, я всего лишь взволнована поездкой по пустыне, — сказала она, желая сообщить Таиру,что он и никто другой заставляет ее нервничать.
Наступило неловкое молчание.
—Где же взлетно-посадочная полоса? — выпалила Молли. Пусть он думает, что она обеспокоена безопасностью полета, а не желанием...
—Здесь.
Она проследила взглядом за направлением, на которое указывал принц.
И вы здесь приземляетесь? — вскрикнула она. — Даже в темное время суток?
Конечно, внешне полоса выглядит не очень хорошо...
Молли рассмеялась. Посмотрев на огромные рытвины на взлетно-посадочной полосе, она решила: либо Таир очень хороший пилот, либо просто везунчик.
—Да такая полоса предназначена для пилота со стальными нервами, — заметила она.
Он сжал губы и без всякой иронии ответил:
—Вы учитель, а значит, обладаете отменной выдержкой. — И, когда Молли снова рассмеялась, насупился: — Что в этом смешного?
—Я смеюсь над вами, — честно призналась она. Таир бросил на нее настолько изумленный
взгляд, что Молли просто расхохоталась.
По-вашему, я обладаю отменной выдержкой? И это говорит мне, возможно, самый сдержанный в эмоциях мужчина на свете, — опустив глаза, она нарочито цокнула языком, изображая удивление. — Вы ведь никогда не полагаетесь на волю случая. Всегда думала, что мужчины, подобные вам, страдают от женского коварства.
Мужчины, подобные мне, предпочитают самоуверенных женщин, которые считают все сказанное ими очень мудрым, — подколол ее Таир.
