— Я думаю, он потрясающий! Если бы Ник не выиграл эту поездку, я была бы рада возможности познакомиться с ним.
Чувствуя, что Тереза почти загнана в угол, Беатрис решила не давать ей передышки.
— В агентстве никогда не узнают о нашем невинном сговоре, — произнесла Беатрис нежно, но с непоколебимой уверенностью. — Клянусь, я не позволю себе ничего лишнего; Маккензи и дети его сестрицы останутся довольны. Мне достаточно всего лишь посмотреть замок и доложить Джерри, насколько там осуществима идея организации центра здоровья. Он видел Кроуфорд только снаружи, проезжая мимо пару месяцев назад. А ему нужны реальные основания, чтобы сделать Маккензи деловое предложение.
— Но ты говорила, что Джерри уже встречался с ним и получил довольно недвусмысленный отказ?
— Не надо, дорогуша! — хмыкнула Беатрис. — Попробуем без сантиментов. Каждый при продаже пытается набить цену. Именно поэтому Джерри нуждается в четкой информации. Он дает мне четыре недели, чтобы я могла сориентироваться в финансовых возможностях Маккензи. А как мне подобраться к нему? И тут появляешься ты… — Беатрис ласково взяла ее за руки. — Это не простое совпадение, Тереза. Поверь, это судьба.
Тереза еще колебалась, но, как всегда, Беатрис добилась своего. На следующее утро она проводила влюбленную парочку в аэропорт.
— Я боюсь… вдруг что-нибудь случится? — простонала Тереза, будто ребенок, которого оставляют одного в пустой квартире.
— Не волнуйся, все будет хорошо, — прощебетала Беатрис, целуя ее и подталкивая к паспортному контролю. — Я сумею управиться с мистером Маккензи. Предоставь его мне.
Джип резко затормозил перед светофором, и это вернуло Беатрис к действительности. Теперь-то сомнений не оставалось — ей, глупой, самоуверенной девчонке такой фрукт явно не по зубам. Но отступать поздно! Глядя на ритмичное движение дворников, скользивших по ветровому стеклу, Беатрис постаралась сосредоточиться. Ведь она играет роль Терезы, напомнила она себе, а та больше бы проявляла внимания к детям, чем к хозяину.
— Кто сегодня остался с ребятами? — Собственный голос почему-то показался ей фальшивым, но Ральф вроде бы не заметил этого.
— Мария, моя домоправительница, согласилась остаться на ночь. Я как чувствовал, что сегодня будут сплошные приключения. Обычно она уходит домой после ужина. Да, совсем забыл сказать, что вам придется заниматься приготовлением еды и уборкой. Мария вчера повредила руку, ничего страшного, но все же растяжение связок…
— Вы хотите, чтобы я готовила?
— Я сегодня утром объяснил ситуацию в агентстве, — уточнил Ральф, заметив испуганное выражение ее лица. — Естественно, ваша зарплата будет больше, и в агентстве заверили меня, что вы не станете возражать. Они сказали, что вы прекрасно готовите.
Может быть, Тереза и отличается кулинарными дарованиями, любит торчать часами на кухне с кучей кастрюль. Что же касается ее, Беатрис, то все было совсем наоборот.
— Боюсь, вам преувеличили мои достоинства, — нервно возразила она.
— Я не жду ничего особенного. Обычная, простая еда, которую дают всем детям.
Сердце Беатрис упало. Простая еда! Только этого не хватает… Всегда и во всем она предпочитала нечто необычное. Стоило ли тратить время на приготовление каши или овощного супа? Погрузившись в хмурое молчание, Беатрис наблюдала, как хлещет дождь, как неистовые порывы ветра озлобленно швыряют брызги в ветровое стекло. Неужели и Рождество будет таким безрадостным? С тоскливым вздохом она закрыла глаза.
— Почему вы называете себя Беатрис? — Эти слова прозвучали внезапно, в полной темноте казалось, что старенький джип стал пристанищем двух призраков.
— Это мое второе имя, — отозвалась Беатрис, которая предчувствовала этот вопрос.
— А почему не Тереза? Вполне благозвучное имя.
Конечно, она могла бы ограничиться самым незамысловатым объяснением и покончить с этим, но девушка была прирожденной фантазеркой и оказалась не в состоянии противостоять сочинительскому искушению. Еще в школе о ее виртуозных экспромтах ходили легенды.
— Все девочки в нашей семье носят имя Тереза, — моментально начала импровизировать Беатрис. — Мы пользуемся вторым именем, чтобы не было путаницы.
— Вас всех зовут Тереза? — Его глаза настороженно сверкнули. — Но, ради всего святого, почему?
— Из-за прапрабабушки, — без запинки пояснила Беатрис, испытывая прилив подлинного вдохновения. — Тереза — святое имя для нашей семьи. Она была миссионером.
Ральф подозрительно притих, но азартная Рассказчица уже не могла остановиться.
— Потомки аборигенов, которых она обратила в христианство, поставили ей памятник. Так гласит семейная легенда. Где-то на островах в южной части Тихого океана.
— Вот как… а где же именно? — поинтересовался Ральф.
Это был непростительный прокол. Беатрис не учла, что тихоокеанские острова для Маккензи отнюдь не диковинка.
— Тереза провела в странствиях большую часть жизни, — неопределенно ответила Беатрис. Но подобная концовка показалась ей слишком скучной. Она вздохнула и почти шепотом с благоговением произнесла: — Если верить семейному преданию, Терезу съели каннибалы… Однажды прапрабабушка на каноэ направилась к новому острову. Больше ее никогда не видели.
— В самом деле? — произнес он с нескрываемой иронией.
Нет, не поверил! Беатрис была несколько разочарована. Наверное, это не самая лучшая из ее легенд. Но так или иначе, история пришлась ей по вкусу. Мифическая Тереза стала для нее почти реальностью, а Ральфу просто не хватает воображения, которое с детства доставляло ей столько хлопот. Беатрис сознавала, что, научись она сдерживать фантазию, жизнь стала бы гораздо проще, но не так увлекательна.
Буря нарастала с дикой силой, ничего подобного она никогда не видела. Ральф вел машину со спокойной уверенностью, лишь руки, твердо державшие руль, выдавали, какого напряжения это стоит. Беатрис хотелось заснуть, но в молчаливом присутствии Ральфа было что-то беспокоящее ее. Будто в ловушку попалась…
Когда они свернули с Инвернесской дороги, навстречу попался только один автомобиль, и у Беатрис бессознательно складывалось впечатление, что ее визит в Шотландию утрачивает последнюю связь с реальностью. Дождь перешел в снег, белые мокрые хлопья назойливо, но как-то успокаивающе пытались залепить стекла. Незаметно ее окутал сон.
Девушка понятия не имела, сколько прошло времени, когда ругательства Ральфа и плеск воды напомнили о том, что происходящее отнюдь не плод ее фантазии.
