Теперь Алекс несколько растерян и даже напуган решимостью Крис отправить Тину в Бразилию. А когда выясняется, что попросить у сэра Харви Хонимена разрешения на замену невозможно, не слишком гуманная позиция Крис окончательно выбивает его из колеи.
— До сэра Харви нам не добраться, — отчеканивает она, сверкнув глазами, — рано утром он уехал в Штаты, поэтому мы и просидели в кабинете весь день, обсуждая все подробности моей поездки, так что предоставь мне объяснить все шефу, когда он вернется.
— Но как же другие участники экспедиции, — настаивает Алекс, — не станут ли они возражать, когда к их компании присоединится посторонний человек?
— Они никогда об этом не узнают! — с победоносным видом заявляет Крис. — Никто из этих людей со мной не знаком, а у нас с Тиной одинаковое полное имя — Кристина Доннелли, так что комар носа не подточит! Все, что нужно Тине, — это помалкивать, и все пройдет как по маслу.
Напрасно Алекс пытался втолковать ей, что глупо посылать неопытную девочку в путешествие к самому сердцу джунглей Амазонки с видавшими виды исследователями. Он с жаром объяснял, каким она то и дело будет подвергаться опасностям без присмотра человека знающего и о том, что несправедливо возлагать на других участников экспедиции ответственность за ребенка, совершенно не приспособленного к суровым условиям жизни в диких, неосвоенных местах. Однако все попытки врача переубедить женщин потерпели полный провал из-за «преступного, как он выразился, упрямства людей, от недостатка воображения неспособных представить ужасных последствий задуманного ими плана».
Из прошлого в настоящее Тину вернул голос капитана, громко, чрезвычайно учтиво и жизнерадостно оповестивший пассажиров о высоте, скорости и курсе их самолета, и Тина нервно передернулась, на миг возненавидев этого человека за то, что сейчас он был в полном смысле слова орудием судьбы, именно капитан стремительно увлекал ее навстречу суровым испытаниям. Меж тем от одной мысли о них у Тины пересыхали губы и все тело покрывалось холодной испариной.
Никто, кроме самой Тины, не знал о ночных кошмарах, преследовавших ее с самого детства. В ее душе прочно засели яркие детские воспоминания о непрестанных переездах с места на место, о бесчисленных неприятных происшествиях в пути. И все это оставило в памяти живой след на долгие-долгие годы, навсегда. Тина невольно вспомнила, как лежит в детской кроватке с легким белым сетчатым пологом, а за ним вьются огромные мухи, не прекращая попыток пробраться внутрь и сесть на нее. А вот другая комната — возможно, в иной стране, и Тина опять под защитой белого полога, но не в силах отвести полных ужаса глаз от огромного черного мохнатого паука, застывшего в углу под потолком мрачной угрозой для маленькой девочки. Она бы закричала, но мама все равно слишком занята, чтобы прийти на помощь. Только незнакомый черный человек откликнется на ее зов, но Тина по собственному опыту знает, что этот добрый помощник не в состоянии понять ее необоримого страха. Крикам животных тоже нашлось место среди ночных кошмаров: злобный рев льва, гортанное рычание тигра, жуткое шуршание быстрых как молния и смертельно опасных змей. Все это и еще многое другое, не менее страшное, поджидало в темноте там, где не укроешься противомоскитной сеткой. Но самый отчаянный страх был связан с судьбой родителей — Тина постоянно боялась за них. Они ходили, смеялись и разговаривали в гнетущей черной пустоте за пологом защитной сетки, а иногда просто улыбались и гладили дочь по голове, когда в холодном свете дня она пыталась объяснить им свои детские тревоги.
Но девочка знала, что когда-нибудь неустанно поджидающие враги доберутся до них обоих, и когда, несколько лет спустя, тетя Крис разбила ей сердце, сказав, что мама с папой умерли где-то далеко в джунглях, для Тины это стало неизбежным итогом их странствий. Она всегда знала, что так или иначе кошмарные дикие джунгли предъявят на них права. Точно так же Тина ни капельки не сомневалась, что при случае они погубят и ее саму, если сдуру туда полезет… Тину передернуло — по позвоночнику пробежал холодный озноб. С той минуты, как она приняла решение занять в экспедиции место тети, все тело словно окаменело, девушку терзали дурные предчувствия, а сердце крепко зажал в тиски леденящий ужас. Однако Тина и виду не показывала, скрывая страх, потому что знала: стоит разок дать слабину — и она разлучит Крис с Алексом, возможно, навсегда. Ни тот ни другой не догадывались, что за радостным возбуждением девушки скрывается неизбывный ужас. И он настолько скрутил Тину, сковав все мысли и чувства, что, выйдя из самолета в Манаусе, она полностью замкнулась в себе, словно плотно скрепила створки неприступной раковины отчуждения.
Ответив на вежливые прощальные слова стюардессы сухим кивком, Тина ступила на раскаленный солнцем бетон и быстро зашагала к зданию аэропорта. Потом она получила багаж, поймала такси и зарегистрировалась в гостинице, где и встретилась с остальными участниками экспедиции. К тому времени лицо ее мокрым и между лопатками стекали струйки пота — воздух тут оказался нестерпимо влажным. Над Манаусом, готовясь к посадке, очерчивал круги белый самолет. Тина метнула взгляд на извилистые щупальца густых темно-зеленых джунглей, сжимавших в цепких объятиях город, и один их вид с новой силой всколыхнул все детские страхи и горести.
Час спустя, освеженная прохладным душем и слегка успокоенная современной обстановкой и уютом гостиничной спальни, девушка переоделась в легкий белый костюм на «молнии» и спустилась в столовую. Едва Тина нерешительно остановилась в дверях, не зная, какой столик выбрать, к ней бросился вежливый официант. Девушка попыталась улыбнуться, но нервно сведенные губы не желали слушаться, а голос от волнения прозвучал холодно и сухо.
— Мне сказали спросить группу сеньора Вегаса, — сообщила Тина официанту. В темных глазах вспыхнуло одобрение, и он с вежливым поклоном предложил девушке идти следом. Через весь зал они проследовали к стоявшему у широкого окна столику, за которым весело болтали несколько мужчин, очевидно с нетерпением ожидая первого блюда. При виде Тины все вдруг умолкли, и на лицах застыли выжидательные полуулыбки.
— Я Тина Доннелли, биолог, — спокойно представилась она, — ищу группу сеньора Вегаса.
И тотчас шесть пар рук протянулись, спеша отодвинуть ей стул, шесть пар глаз изучающе вперились в невозмутимое лицо, и хор мужских голосов разразился приветствиями. Потом на несколько секунд воцарилось неловкое молчание — каждый ломал голову, что бы такое сказать, пока наконец роль спикера не взял на себя мужчина, сидевший справа от Тины. С сильным американским акцентом этот господин сказал, что его зовут Феликс Крилли и он естествоиспытатель. Девушке понравились свежее, пышущее здоровьем лицо Крилли и теплый взгляд, которым он ответил на ее улыбку. Потом Крилли указал на двух светловолосых молодых гигантов, добродушно улыбавшихся ей через стол.
