— Э-э… Да, — кивнула я, растерянно глядя на неё. — Кать, нам придётся отказаться от твоих услуг.
— Как так? — расстроилась женщина. — Я что-то натворила? Вас не устраивает, как я готовлю? Или, может, где плохо убрала? Так я переделаю.
— Нет, что ты, — мягко улыбнулась я ей. — Ты умница, Кать. Мы тобой очень довольны сколько лет. Неужели думаешь, что за какой-то проступок мы бы тебя отправили вон?
Катерине уже под пятьдесят, и она действительно была в нашем доме незаменимым помощником… Мне очень жаль расставаться с ней, но выбора нет.
— А что тогда? — не понимала Катя. — Где же я такую работу ещё найду? Да и привыкла к вам, к Ксеньке…
— Дело не в тебе, дорогая, — снова вздохнула я. — Просто теперь мы оказались в таком положении, что я не смогу не только платить тебе за работу, но даже и за услуги в этом коттедже. Мне придётся его сдать в аренду, а себе снять квартирку в спальном районе.
— Да вы что? — прижала ладонь к губам Катя. — А что случилось?
— Паша… Его посадили.
— Бог ты мой, — осела на стул за кухонным столом Катя. — За что же?
— Прости, но об этом я говорить не хочу… — ответила я и закусила нижнюю губу, чтобы не рыдать. — Это неважно… Горе у нас в семье. И денег платить тебе у нас просто нет теперь.
— Понятно… Очень жаль. — Она смотрела на меня так, словно её в мороз выгнали на улицу.
— И мне жаль, Кать, — шмыгнула я носом. — Спасибо тебе большое за работу. Хочешь, я тебя порекомендую знакомым своим? Может, кому нужна толковая домработница…
— Хочу, — тоже зашмыгала носом Катя.
— Договорились, — улыбнулась ей сквозь слёзы я. — Сегодня дорабатывай, я оплачу этот день. А завтра уж извини…
— Поняла, Таисия Константиновна…
* * *
Оставив домработницу в кухне, я ушла в гостиную. Села на диван, забравшись с ногами, и обняла подушку.
Кстати, о работе. Её теперь придётся искать не только Кате, но и мне. Спасибо Алексею!
Пальцы сами собой крепче сжали мягкую ткань. Отлупить её, что ли? Представить, что это Алекс? Может, легче хоть станет…
Лёша, Лёша… Что же ты творишь, Алексей? Бесстыдник.
Ты готов даже уволить меня с работы, потому что я не бегу выполнять твои прихоти? Ты способен воевать с женщиной, которая заведомо гораздо слабее тебя и положением в обществе, и статусом, и физически, и морально? Ты способен опуститься до того, чтобы заставить меня делать то, что хочешь ты?
Не ожидала я от тебя, Алексей Сергеевич. Да и много чего ещё не ожидала. Такие предложения себе пусть засунет в п…
В папку подальше.
Придумал тоже — отличный способ совратить чужую жену!
Гениально.
Я аплодирую стоя.
Всё это смех смехом, конечно, а вот на диване я лежала и утирала слёзы вовсе не весёлые…
Обидно, чёрт возьми. Что это за предложения такие? Он меня на Ленинградском шоссе будто подцепил и предлагает стать его любовницей так, словно это просто сделка на сырьё.
Я не смогла бы сказать ему «да». Как гордый птиц, ушла, отказавшись от его помощи, но…
Я понимаю, что, скорее всего, никакого решения просто не найду, и Паша всё же сядет. Разговоры со следователем и нанятый адвокат не дадут ничего особенного, адвокат не избавит моего мужа от судимости вовсе, лишь поможет смягчить наказание и сбить срок… На адвоката, кстати, тоже нужны деньги, а счета Павла арестованы.
Зашла в личный кабинет банка, посмотреть, что у меня там на картах из остатков имеется.
— Да бли-и-ин, — огорчилась я, когда вошла в кабинет.
Все карты и счета горели красным цветом — арест.
— Ну какого драного кота, а? — Нажимала я на все вкладки и видела одно и то же — счета заблокированы.
В отчаянии бросила телефон в подушки на диване.
Прошла к сумке в коридоре и проверила кошелёк. В нём нашлось всего лишь несколько некрупных купюр и мелочь. Наличкой пользуюсь очень редко, езжу на машине, плачу за бензин картой, как и за продукты в магазине. У меня почти никогда наличных денег не бывает.
Бросила кошелёк обратно в сумку и вернулась к дивану. Плюхнулась в подушки, повернувшись лицом к стене.
Ну и что теперь делать? Почему мои счета тоже арестовали? За компанию с Пашкой, раз жена?
У нас нет денег даже на еду, какой уж там адвокат. Только расчёт завтра может нас спасти. Кстати, надо попросить бы дать его мне наличкой… Иначе денег не получить. Надеюсь, хотя бы это Алекс сделает ради меня?
А с Пашей как быть, вообще не знаю.
Помочь может только Алекс, но сегодня я лишилась его поддержки. А что оставалось делать? Он себе как, в принципе, это представляет?
«Я хочу тебя, Тая!» — говорит мне он.
«Да не вопрос вообще! — отвечаю ему я и падаю на пол, раскинув ноги в стороны. — Бери меня полностью, Лёх!»
Вздохнула и перевернулась на другой бок.
Ну и бред мне в голову лезет на нервной почве…
Среди подушек стал разрываться мобильный. Пришлось искать его, чтобы узнать, кто звонит. На экране горели цифры неизвестного мне номера, а такие звонки не приносят добрых вестей…
— Да, — приняла я вызов.
— Добрый день, — услышала я глубокий мужской бас. — Капитан Новиков Анатолий Сергеевич беспокоит. Вострова Таисия Константиновна мне нужна.
— Это я.
— Ваш супруг, Востров Павел, находится в нашем СИЗО.
— Да, я уже знаю, — ответила я. — Как раз хотела с вами поговорить об этом… Можно приехать?
— Нужно, — сказал мужчина. — Вы мне тоже нужны для дачи показаний.
— Каких? — спросила я, чувствуя, как леденеют пальцы. Они и меня решили туда приписать? — Я ничего не знала о махинациях супруга.
— Вот и будем разбираться. Жду вас завтра к десяти утра. Адрес направлю по СМС.
— Спасибо, у меня есть… — ответила я на автомате.
— Вот и прекрасно. Тогда до завтра, Таисия Константиновна.
— До свидания.
Он повесил трубку, а на меня вновь накатило отчаяние, руки задрожали.
Паша, ну что ты натворил? Ну зачем? Как я должна теперь выкручиваться?
Набрала другой номер — моей старшей сестры. Она ждала вестей от меня по поводу Паши. Она знает, что его вчера вечером увезли, и тоже беспокоится.
— Алло, Юль, — позвала я её, когда она взяла трубку. — Паша в СИЗО.
— О боже! — переполошилась сестра. — Ты сейчас где?
— Дома пока. Но скоро надо ехать за Ксюнькой в садик.
— Вместе съездим. Я щас приеду.
— Давай. А то я тут с ума сойду одна.
— Бедная моя, — сочувственно ответила Юля. — Сейчас приеду, расскажешь мне всё, и будем думать.
— Да что тут думать? — сокрушалась я. — Посадят его, да и дело с концом. Ребёнок сиротой останется…
— Да погоди ты раскисать! — отозвалась она. — Придумаем что-то обязательно. Скоро буду.
Звонок завершился.
— Придумаем мы что-то… — бурчала я себе под нос, вытирая новые слёзы. От плача голова болела дико. — Ничего мы не придумаем. Дурак, ну какой дурак!
Уже минут через сорок Юля была в моём доме..
— Кот, — сочувственно обняла она меня. — Плакала весь день? Глаза красные.
— А ты как думаешь?
Юля вздохнула и покачала головой. Потянула меня за руку к дивану.
— Ну, рассказывай, — плюхнулась она на подушки рядом со мной.
— Паша в СИЗО.
— За что?
— Оказалось, за дело, — вздохнула я. — Вчера у меня такая паника была… Я думала, его бандиты какие-то забрали вообще, уже и в живых его не увижу.
Я снова тихо заплакала, сжимая в руке салфетку. Вспомнила тот ужас, что пережила вчера. Это очень страшно… Хорошо, что при Ксюше они хотя бы вели себя спокойно, и ей мы сказали, что папа должен уехать и поговорить со своими друзьями, но даже она поняла, что это никакие не друзья папы. Напугали ребёнка, не то что меня…
— Милая, — сжала моё плечо сестра. — Крепись, девочка. Сейчас надо быть сильной, чтобы помочь Пашке. Нужно взять себя в руки.
— Я знаю, — ответила я, давя рыдания, что рвались наружу. — Но как?
— Для начала расскажи, что ты узнала. Ты ездила к следователю или как ты узнала, где находится Паша?
