на открытую дверь помещения. Есть только Тео и его руки, которые щелкают пряжкой ее ремня и стягивают жесткую неудобную ткань до колен.
У Фиби упругая попка, и Тео не может удержаться – наклоняется и легонько целует сначала одну половинку, потом другую.
Она просит его быть с ним. Просит быть жестким, грубым, каким угодно, только не оставлять. Обещает стать взрослее и рассудительнее, обещает поговорить с отцом и уничтожить все записи об арестах. Клянется, что никогда не позволит Тео быть несчастным. Только бы он был с ней.
Тео цепляется пальцами за шею девушки, обхватывает ее за плечи и утягивает в подсобку, не позволив даже возмутиться.
Она ловит его губы своими, рвано дышит, просит, умоляет. И Тео снова целует ее, но на этот раз нежно – медленно, вырисовывая языком узоры на внутренней стороне щеки.
Отстраняется только для того, чтобы оглядеть гладкое тело и с наслаждением рыкнуть. У Фиби все плечи в засосах и укусах, и это так заводит.
Он опускается на колени и выцеловывает дорожки на внутренней стороне бедра девушки, гладит упругие ягодицы руками, потирает ребром ладони между половинками, заставляя ее всхлипывать…
- Боже, Тео, я с ума по тебе схожу, - она раздвигает ноги так, чтобы пальцы Тео свободно скользили по сжатому в кольцо отверстию попки.
Тео и сам возбужден до предела, он чувствует, как горит в штанах и как больно сжимает ткань давно уже твердый член.
- Ты такая податливая, Фиби… я хочу растянуть тебя… Хочу твою попку.
И не дожидаясь согласия, он облизывает указательный палец и осторожно вводит в узкую дырку, с удовольствием отмечая, что там так катастрофически узко, и, что Фиби нравится, вероятно, ведь не зря же она так громко стонет.
Тео не спешит, он не входит до конца, только на одну фалангу, позволяя ей привыкнуть.
У Фиби закрыты глаза, а рот, наоборот, открыт, и это выглядит так безбожно пошло, что Тео не выдерживает, вынимает палец из ее попки и толкает в рот. Фиби закусывает его совсем легонько, а потом посасывает, смачивая слюной уже гуще.
Во второй раз палец входит до конца, и на несколько секунд Фиби замирает, впуская в себя ощущения, расслабляясь.
Тео хорошо. Его волчья сущность уже на вершине, где-то между землей и небом, а человек позволяет себе наслаждаться.
- Нравится?
- Д-да.
Он двигает пальцем, наращивая темп, довольно закусывает губу и опускает вторую руку на свою ширинку, сжимая член сквозь ткань.
Фиби двигает бедрами, насаживаясь на палец, и уже через минуту просит добавки, просит еще палец, потому что ей слишком мало. Тео не может не выполнить просьбу.
Второй палец идет туго, и в голове у Тео только одна мысль – как же тесно там, а что если оказаться внутри? Что если почувствовать?
- Ты уже делала это сама, да? Растягивал свою попку?
Пошлые разговоры, а голос – чужой, незнакомый. Уж очень похотливо-животный.
- Да.
Раздвигает пальцы ножницами, чувствуя, как податливо тянутся тугие девственные стенки.
- Ты думала обо мне, когда делала это?
- Да, Тео.
Она стонет, как чертова порнозвезда. Она вспоминает таблицу умножения, трещит что-то о том, как будет здорово приготовить на ужин морковный салат. Она отвлекает себя. Боится быстро кончить.
Тео кажется это милым, а вот сама Фиби прекрасно понимает, что как только она дойдет до оргазма – Тео уйдет.
- Ну же, детка… Не сопротивляйся.
Да если б она только могла. Но в ее заднице пальцы Тео, которые с садистским напором медленно входят и выходят, растягивая стенки.
- Н-н-ет.
- Кончай…
- Нет. Нет. Черт, да…
Она кончает без пошлых криков на этот раз. Она просто бьется затылком о стену и кусает губу до крови. Тео слышит собственное сердце, когда припадает ртом к ее киске и глотает смазку, которую она выделяет, всю до последней капли…
Несколько раз проводит по бугру в своих штанах и тоже кончает, даже не раздеваясь.
Они еще долго дышат, сплетаясь пальцами и соприкасаясь мокрыми от пота лбами.
А потом Фиби обхватывает его за шею и мягко целует, впитывая в себя свой собственный вкус.
- Я хочу большего, - тихо произносит она.
- Большего нельзя, сладкая.
Тео улыбается. В груди у него тепло и ярко, и, как бы странно они не выглядели в этот момент, волк Тео чувствует себя в своей тарелке.
- Потому что я тебе не нравлюсь?
Фиби тут же кусает себя за язык, но, слово – не воробей.
У нее задница горит от проникновения, но тело расслабленно. И от сильных ладоней Тео, крепко сдавливающих талию, хочется мурлыкать.
Он проводит пальцами по ее щеке, выше, цепляет мокрую прядь волос и откидывает ее со лба.
- Потому что твой отец пристрелит меня и вывезет за город, в какую-нибудь очень вонючую и глубокую канаву. Так что... Как насчет ужина?
Тео легкий. Спокойный, открытый. Фиби надеется, что это все не иллюзия, и это не собственная фантазия играет с ее чувствами.
- Голодна, как волк.
Они выбирают самую отдаленную от центра закусочную, где Фиби демонстративно садится не напротив Тео, а рядом. И берет его за руку. Задерживает дыхание, потому что боится, что Тео оттолкнет. Но он не отталкивает – только посмеивается, целует в висок и делает заказ.
Они прощаются у магазина, там, где бросили машину Фиби. Целуются, снова практически срывая друг с друга одежду. Худи Фиби растянута и пахнет Тео. Она возвращается домой счастливая, с глупой улыбкой на губах и засыпает почти уверенная, что теперь они уж точно встречаются.
Тео пропадает еще на месяц.
Фиби увольняется из магазина, где чертова стойка и кассовый аппарат, и крошечное подсобное помещение напоминают о нем. .
Она чувствует, как моментально взрослеет без Тео. Как перестает видеть мир в розовом цвете, как прекращает радоваться мелочам, подобно какому-то ребенку. Она меняется.
Отец видит перемены в ее поведении и тайком (на самом деле Фиби делает вид, что не замечает), тайком проверяет сообщения в ее телефоне. И электронную почту. И берет распечатку звонков.
Тео приезжает ночью, когда шериф на работе, а мама уже крепко спит. Не сигналит и не стучит в дверь – просто сидит в своей машине рядом с домом и ждет.
Фиби выходит – как она уверена – только для того, чтобы врезать этому говнюку. Чтобы исхлестать это самодовольное, непозволительно-красивое лицо
