Она так спешила, что, закрыв дверь, тут же толкнула мужчину, загородившего ей дорогу.
— Ой, простите! — вырвалось у Даниель.
— И вы меня, — произнес он приятным низким голосом.
Глаза ее встретились с его глазами и утонули в них.
Высокий, широкоплечий. Его темные волосы были зачесаны назад, открывая взору мужественное широкоскулое лицо с прямым носом, тонкими губами и глазами, в которых плескался неприкрытый интерес.
— Извините еще раз, — растерянно пробормотала Даниель, — но мне надо идти.
— Да, конечно, — сказал он, и не думая посторониться.
Даниель уже хотела обойти его, чтобы продолжить путь, когда он остановил ее вопросом:
— Как вам клуб?
Она растерянно замерла.
— Очень даже ничего, — ответила через несколько мгновений.
Он усмехнулся, с любопытством ее разглядывая.
— Не совсем понял. Вам здесь понравилось?
— В общем да. А почему вы спрашиваете?
Он пожал плечами.
— Просто вдруг стало интересно ваше мнение, — пояснил он, явно не желая вдаваться в подробности.
Даниель улыбнулась.
— Проводите опрос посетителей? — не удержалась она.
— Нет. — Он улыбнулся. — Только очень красивых посетительниц.
В его фразе проскользнул недвусмысленный намек. И Даниель порадовалась, что в полумраке коридора он скорее всего не заметил румянца, выступившего у нее на щеках.
— Что ж, удачи вам в дальнейшем анкетировании.
— Спасибо. Но, честно говоря, оно мне уже не потребуется.
— Почему? — вырвалось у нее прежде, чем она успела прикусить язык.
— Потому что я уже узнал все, что хотел. Разве что кроме имени моей очаровательной собеседницы.
Даниель пожала плечами, постаравшись, чтобы ее лицо выражало равнодушие.
— Не вижу в этом необходимости, — сдержанно заметила она.
Он усмехнулся.
— А если вдруг я захочу пригласить вас куда-нибудь? — задал он вопрос в лоб. — Вы пойдете со мной? — Он пытливо посмотрел на нее.
Но она не спасовала, не отвела взгляда, вдруг обретая душевное равновесие.
— Нет, я отклоню ваше предложение, — просто ответила ему. — Меня с детства учили никуда не ходить с незнакомцами.
— Ай-ай-ай! Я ни на секунду не усомнился, что вас правильно воспитали. Тогда тем более нам надо познакомиться, чтобы были соблюдены все правила общения. Вам так не кажется? — Он окинул ее лукавым взглядом.
— Не знаю. — Даниель пожала плечами. — Знаете что, — произнесла она через несколько секунд, делая вид, что ее только что посетила гениальная идея, которой она спешила с ним поделиться, — а пригласите кого-нибудь другого. Я заметила здесь много красивых женщин. Думаю, кто-нибудь из них согласится провести с вами время.
— Но только не вы?
— Только не я. — Она обошла его и поспешила в зал.
— А я все равно вас найду! — бросил он ей вслед. — Если найду, вы согласитесь со мной встретиться?
— Безусловно! — Она обернулась. — Но для этого вам придется очень постараться.
Он понимающе оглядел ее.
— Победителя ждет награда?
— Конечно! — Даниель улыбнулась и скрылась за углом.
Удивительно, но во время разговора им не помешал никто из посетителей клуба, подумала она.
Судьба? Она не знала. Но сердце ее бешено колотилось, а перед глазами до сих пор стояло его лицо. Надо немедленно бежать, скрыться от наваждения.
Разыскав Адель, которая уже встретила знакомых и болтала с ними у стойки бара, Даниель попрощалась с подругой и вызвала такси. Она не стала ничего объяснять. Однако понимала, что на следующий день Адель забросает ее вопросами.
Ну что ж, во всяком случае это будет не сейчас.
И только оказавшись в салоне такси, она вдруг поняла, что мужчина, встретившийся ей в коридоре и заигрывающий с ней, был не кем иным, как хозяином клуба.
Как же она сразу не догадалась?..
Мэтт открыл глаза и перевернулся на другой бок.
Рядом лежала Дороти, оставшаяся у него на ночь. Тихонько поднявшись и стараясь не разбудить ее, Мэтт прошел босиком в ванную.
Душ приятно взбодрил его, заметно поднимая настроение.
Бреясь, Мэтт раздумывал над несовершенством жизни.
Он и сам не понимал, что с ним происходит. Но иногда накатывала такая тоска, хоть вой. И никакая близость, никакая женщина не могли отогнать это гнетущее чувство. Как бы он ни старался, какие бы шаги ни предпринимал.
Вот и вчера.
Опять та же картина. Спасибо Дороти, что согласилась приехать. Они провели вместе ночь, занимаясь сексом.
Но потом, когда она задремала, удовлетворенная и довольная, хандра вновь атаковала его, заставляя размышлять о жизненных приоритетах.
Женщины.
Их было много. Стройные и не очень. Блондинки и брюнетки. Умные и не очень. Сексуальные и не очень.
Но ни одна из них не зародила в нем желания остаться с ней навсегда.
Его родители прожили вместе много лет и до сих пор любили друг друга. Глядя на них, Мэтт невольно завидовал силе объединяющих их чувств.
Он тоже хотел встретить именно ту, единственную.
Однако так и не встретил.
Смешно.
Лишь Даниель была с ним на протяжении долгих лет их дружбы. Лишь она пережила всех его подружек.
Но потом она уехала, исчезла из его жизни. Теперь их связывали лишь редкие звонки.
А ведь прошло только два месяца. Что же будет дальше?
Он не хотел себе признаваться, но он скучал по ней, по ее язвительным замечаниям, по ее улыбке, ее зеленым глазам.
Когда же она успела так запасть ему в душу? Когда?
Мэтт вздохнул. Наверное, в этом и заключается настоящая дружба? Или нет?
Даниель.
Тот поцелуй в аэропорту. Он чуть не заставил Мэтта остановить ее, вернуть. Однако он дал ей уйти. Жалел ли он? Трудно сказать.
Но одно он знал точно: он безумно соскучился по ней и ничего не мог с этим поделать.
— Привет. — В дверях показалась Дороти. Она предстала перед ним полностью обнаженной, ничуть не стесняясь своей наготы.
Мэтт бросил в ее сторону одобрительный взгляд.
Дороти была невысокого роста, стройная, даже несколько худощавая, со светлыми волосами и огромными голубыми глазами, с интересом взирающими на окружающий мир. Тонкие губы ее, как правило, всегда были изогнуты в усмешке.
— Прости, если разбудил, — пробормотал он, кладя бритву на стеклянную полку перед зеркалом и поворачиваясь к ней.
— Ну зачем же извиняться? — Она протянула руку и медленным движением сняла с его бедер полотенце. — Мы ведь не будем тратить на это наше драгоценное время.
Мэтт сразу почувствовал, что возбуждается. Быстро привлек Дороти к себе и впился в ее губы требовательным поцелуем.
