class="p1">— А ты не знаешь, что случилось с Пал Михалычем? — спросила я Романа.
— Заболел.
— Чем?
— А тебе прямо все надо знать?
— А у тебя что, язык отвалится, если скажешь? Я, может, за него волнуюсь. Он не в больнице? Может, его навестить? Прямо в костюмах. Думаю, ему понравится…
— Думаю, его состояние резко ухудшится, если он тебя увидит.
Я резко развернулась к Роману. Во мне все кипело от возмущения. Мне хотелось сказать ему столько всего… И все вертящиеся в моей голове выражения были крайне неприличными. Я и не знала, что моя память хранит такое!
— Мы что, раньше были знакомы? — напустилась я на Романа. — Я тебя чем-то обидела? Может, мы ходили в один детский сад и я сломала твою машинку?
— Вроде, нет.
— А чего тогда ты мне непрерывно грубишь? Или ты со всеми такой?
— Я со всеми такой, — выдал он. — Особенно в Новый год.
— Почему — в Новый год? — растерялась я.
— Ненавижу этот праздник!
Вот тебе на. Дед Мороз ненавидит Новый год! И как прикажете с таким типом поздравлять детишек?
После нескольких минут молчания Роман выдал:
— Может, все же не стоит детей пугать? Зайдешь, а они разбегутся.
— Хочешь сказать, я страшная?
Я почувствовала, как к глазам подступили слезы. День явно не задался. Моим напарником оказался самый противный из всех Дедов Морозов на свете!
— Честно скажу: я в первый момент испугался, — произнес он. — Ты себя в зеркало видела?
Я опустила зеркало на козырьке над лобовым стеклом. И не удержалась от вскрика. На меня смотрело вульгарнейшее существо с ярко-голубыми тенями вокруг глаз, оранжевой помадой и малиновым румянцем во всю щеку. А еще в уголках глаз были потеки, как будто тушь размазалась.
Ну девчонки, ну стервы!
Все еще 28 декабря)
— Остановись у какого-нибудь магазина! Мне нужно купить мицеллярную воду! Или что-нибудь такое.
— Продуктовый подойдет?
— Нет! Нужен магазин косметики.
Я с ужасом смотрела в зеркало, и готова была тереть лицо снегом, чтобы побыстрее избавиться от этого кошмара. Но я знала, что снег все только испортит.
Роман притормозил у торгового центра, я взяла сумочку и собралась выйти. Но потом моя рука так и застыла на ручке двери.
— Рома, — произнесла я максимально дружелюбно. — А не мог бы ты сходить?
— Я?
— Мне стыдно показываться на людях в таком виде, — призналась я.
— Чего это вдруг? До этого ты спокойно ходила по офису…
— Да я не знала, что так выгляжу! — воскликнула я.
— С закрытыми глазами красилась?
— Меня подружки накрасили. И зеркало не дали.
— Хорошие у тебя подружки, — усмехнулся Роман.
— Да уж. Я подозреваю, это все из-за тебя.
— Я-то чем виноват? — он удивленно и возмущенно вытаращился на меня.
— Да они с самого утра уговаривали меня отдать им роль Снегурочки. А я не согласилась. Я же не знала, что вместо Пал Михалыча будешь ты!
— А если бы знала?
Я пожала плечами.
— Пошли вместе, — произнес Роман. — Я в этих штуках не разбираюсь.
— А как же…
— Спрячешься за моей спиной.
Мы выбрались из машины. Пошли к торговому центру. На полпути Дед Мороз вернулся и прихватил пакет с конфетами. Хорошая идея!
Это было не очень быстро. Нас постоянно останавливали радостные детишки, я пыталась по-быстрому сунуть каждому конфетку и утащить Деда Мороза дальше. Но не всегда получалось. Дети жаждали общения!
На то, чтобы добраться до косметического отдела, у нас ушло пятнадцать минут. Хорошо хоть на кассе нас пропустили без очереди. Видимо, увидев мой макияж и средство для его удаления в моих руках, поняли, что я не могу ждать.
Мы вернулась в машину. Роман завел мотор. А я принялась при помощи ватных дисков стирать вульгарную маску со своего лица.
К тому моменту, как мы добрались до первого адреса, на моем лице не осталось ни следа макияжа. Правда, я была немного розоватой от того, что натерла кожу. Но это вполне можно списать на действие легкого морозца.
Роман заглушил мотор, повернулся ко мне… и замер. Он вглядывался в мое лицо слишком долго и слишком пристально.
— Что? — спросила я. — Что-то осталось?
— Нет, — помотал он головой.
— А чего ты так на меня смотришь? Как будто у меня звезда во лбу выросла.
— А ты красивая, — внезапно выдал мой Дед Мороз. — Очень.
Я почувствовала, что румянец на моих щеках резко усилился.
Все прошло просто замечательно, я даже не ожидала. Дети встречали нас восторженными воплями, с удовольствием читали стишки, некоторые даже забирались на табуретки. Мы играли в забавные игры, хохотали, звали Деда Мороза и зажигали елочку.
Дед Мороз постепенно отмораживался. Если в первых квартирах он просто слушал стихи, хвалил детишек и раздавал подарки, то ближе к концу начал импровизировать и принимать участие в играх. Забавно было смотреть, как он вместе с детьми носится вокруг елки, швыряется ватными снежками или танцует танец маленьких утят.
Когда мы вышли из последней на сегодня квартиры, я произнесла:
— Может, все же навестим Пал Михалыча? Ты вообще знаешь, что с ним? Он дома или в больнице?
— Папа дома, все нормально. У него давление… Вчера приезжала скорая, но ехать в больницу он отказался.
Во всей этой тираде я услышала только одно слово: “папа”. Оно заставило меня остановиться на лестничной клетке.
— Так ты… сын Павла Михалыча? — произнесла я.
И уставилась на Романа в немом изумлении.
— А ты не знала? — удивился он.
Я помотала головой.
— Я думала, ты наш охранник. Мне Ирка так сказала.
— Это одна из твоих подруг? — поинтересовался Роман.
Я кивнула.
— А они тебе точно подруги?
Вот и я задаю себе этот вопрос…
Зачем вообще нужно было так глупо врать? Не понимаю. Может, Ирка думала, что с охранником я буду вести себя как-то иначе? Стану этакой нахальной девицей, к тому же размалеванной, как проститутка… Видимо, все это нужно было для того, чтобы я точно не понравилась Роману.
Когда мы оказались в машине, я, наконец, решилась на личную просьбу. Теперь, когда я знала, что Роман — не охранник, а сын Павла Михайловича, просить его почему-то было сложнее.
— Я еще хотела поздравить детей одной знакомой… Съездишь со мной?
Он задумчиво почесал шапку и произнес:
— Слушай, сегодня мне некогда. Хотя…
Я уже приготовилась радостно улыбнуться. Но повода не представилось.
— Я поеду с тобой при одном условии.
— Что за условие?
— Сядешь ко мне на колени, расскажешь на ушко свои самые сокровенные желания. А
