— Я не уверен, что он заслуживает снисхождения, — сердито сказал Чарлз и снова встал.
Ливви мысленно призвала себя сохранять спокойствие.
— Сначала я тоже так считала, но, как ты думаешь, Чарлз, каких действий с твоей стороны пожелала бы Лора? Не пора ли стать взрослым и взять ответственность на себя за свои поступки? Джейсон заслуживает того, чтобы знать правду. И если ты не хочешь поговорить с ним ради него, то сделай это ради меня. — Ливви сглотнула слюну. — Я люблю его, — прошептала она. — Я не хотела влюбляться и никогда не думала об этом. Однако это произошло, и теперь мне страшно. Он хороший человек. Я знаю, он…
Ее голос осекся, и она всхлипнула.
Чарлз поднял ее со стула и обнял.
— Я сожалею, Ливви. Не плачь. Ты права. Он хороший человек, и я давно должен был признаться в своих грехах. Я сделаю это, несмотря ни на что. Не беспокойся, Джейсон вернется к тебе. Я благодарен судьбе за то, что имел такую сестру, как Лора. Теперь я буду вдвойне благодарен, когда ты и Джейсон поженитесь и у меня появится другая любимая сестра.
Оливия шмыгнула носом.
— Джейсону повезло иметь такого шурина.
— Надеюсь, ты сможешь убедить его в этом.
— Думаю, он сознает это в глубине души.
— Вероятно, где-то между восьмым и девятым кругами ада?
Ливви улыбнулась сквозь слезы, когда они снова сели за стол.
— Мне тоже повезло иметь такого друга, как ты. Я не думала, что когда-нибудь захочу еще одного брата. Ты поймешь почему, когда познакомишься с моим старшим братом Генри, но если бы все мои братья были такими хорошими, как ты, я не отказалась бы иметь дюжину братьев.
Чарлз погладил ее по волосам.
— Видимо, я не рассказывал тебе, что в детстве отрывал головы у кукол Лоры.
Оливия засмеялась и укоризненно покачала головой:
— Однажды Генри поступил также с куклой Иззи, и она отомстила ему за это. Мне кажется, только в Уэстон-Мэноре имеется безголовый игрушечный конь. Я никогда не забуду, как визжал Генри, когда, проснувшись, обнаружил голову коня в постели рядом с ним.
— О Господи! Никогда больше не напоминай мне об этой черте характера своей сестры.
— Да, она порой могла быть жестокой, — согласилась Ливви, — однако должна признаться, что это я подала ей такую идею.
— Меня почему-то это не удивляет.
Оливия пожала плечами:
— Это природный дар.
Чарлз едва не подавился яичницей. Ливви привстала и похлопала его по спине.
— Тетя Кейт и я наметили план, — сказала она. — Мы уезжаем в Лондон во второй половине дня.
— В таком случае я тоже уеду.
Ливви нахмурилась:
— Ты должен остаться и поговорить с Джейсоном.
Чарлз отчаянно замотал головой:
— Надо, чтобы Джейсон приехал в Лондон для разговора со мной. Я подозреваю, что мой зять попытается убить меня, когда узнает всю правду. В Лондоне у меня будет по крайней мере шанс, что кто-нибудь услышит мои крики о помощи.
Где ты, милая, блуждаешь,
Что ты друга не встречаешь
И не вторишь песне в лад?
Брось напрасные скитанья,
Все пути ведут к свиданью,
— Это знает стар и млад.
У. Шекспир. «Двенадцатая ночь»
Городской дом маркиза Шелдона,
Лондон
— Ты уверен? — спросила Оливия дрожащим голосом. — Ты ведь знаешь, Эдвард, что, сделав предложение, нельзя отказываться от своих слов.
Стоя перед ней на коленях, он поднял голову:
— Я люблю тебя, Ливви.
Ее глаза наполнились слезами, и она смахнула их тыльной стороной ладони.
— Ты ведь не будешь плакать все время? — спросил Эдвард. — Это радостное событие.
— Я постараюсь не плакать, — пообещала Оливия.
— Теперь вы помолвлены, — объявила Шарлотта. Потом добавила шепотом: — Дай ей подарок, Эдвард.
Эдвард достал из кармана часы и протянул их Оливии. Она с восхищением смотрела на них, не зная, что делать дальше. Это была ценная вещь с фамильной эмблемой, выгравированной на крышке, и с большим рубином на застежке. Оливия попыталась вернуть часы Эдварду.
— Нет, — возразила Шарлотта, — ты должна их хранить.
— Это символ моей любви, — добавил Эдвард.
Оливия подавила улыбку:
— Это прекрасный подарок, Эдвард, но у меня такое чувство, что эта вещь тебе не принадлежит.
— Будет принадлежать, — убежденно сказала Шарлотта. — Сейчас эти часы принадлежат моему брату, но со временем все его вещи перейдут к Эдварду. Я сказала ему, что он должен подарить тебе что-нибудь, после того как сделает предложение. Это единственная вещь, которую мы смогли найти и которая достаточно маленькая, чтобы ее можно было носить с собой. Ты видишь, она занимает не много места.
О да.
Три дня назад, когда они отправлялись в путь, Шарлотта настаивала, чтобы Мистер Дог — так она назвала щенка, которого Джейсон подарил ей — поехал в карете вместе с ними. Тетя Кейт сказала, что не считает это возможным. В результате поднялся такой оглушительный крик, что Ливви упросила тетю согласиться и позволить собаке лечь на пол.
Когда они сделали первую остановку, тетя Кейт обнаружила, что щенок не только измусолил ее розовые лайковые туфли, но также ухитрился сжевать шелковый бант на одной из них. Она заявила, что не намерена ехать дальше с таким ужасным вонючим чудовищем. Она приказала Димпси принести ящик для собаки, и Шарлотта бурно запротестовала. Причина такой реакции девочки стала очевидной, когда Димпси вернулся с Эдвардом вместо ящика.
— Кажется, мы обзавелись еще одним щенком, миледи. Он прятался в ящике.
Тетя Кейт устремила сердитый взгляд на дочь:
— Этот ящик был заперт снаружи, не так ли?
— Да, миледи, — ответил Димпси.
— Значит, кто-то помог Эдварду там спрятаться. Шарлотта, может быть, ты догадываешься, кто это мог быть?
Девочка прижала свою игрушечную королеву к груди и приняла совершенно невинный вид:
— Нет, мама.
— Не лги мне.
— Я не лгу, — сказала Шарлотта. — Ты спросила, догадываюсь ли я, кто бы это мог быть. Я знаю, что это сделала я. Нельзя догадываться, когда знаешь точно.
Тетя Кейт страдальчески вздохнула:
— Я начинаю понимать, почему некоторые самки пожирают своих детенышей.
Они решили, что Эдвард может поехать вместе с ними в Лондон, где ему будет обеспечен надлежащий уход. Затем они отправили слугу назад, в замок Арлисс, с запиской для Говера, в которой объясняли ситуацию и просили его сообщить обо всем своему хозяину, как только тот вернется домой.
Вот так Оливия оказалась в детской в городском доме тети, хотя полагала, что он принадлежит Джейсону, так же как и фамильная ценность, которую его сын подарил ей, чтобы скрепить тем самым их помолвку. Она едва ли желала такого приключения. Как она могла забыть, что героини романов обычно ужасно страдают, прежде чем наступает счастливый конец? Они всегда плачут и жалуются на свою несчастную судьбу.
