извивался, прикрываясь тысячами благовидных причин, чтобы от него отстали.
От желания скривиться, вспомнив недомуженька, отвлекает хихикнувший Иван. Свернувшись клубочком, он стекает по сидению вниз и устраивает голову у меня на бедре, чтобы вновь отдать все внимание «Маше и медведю». Я же непроизвольно зарываюсь рукой в его мягкие волосы и поглаживаю их, пропуская сквозь пальцы.
Приятно, не передать. И малышу тоже нравится, судя по его довольной моське.
До невозможности ласковый и очень тактильный ребенок. Как Лешка, когда был в таком же возрасте.
– Да, охраны, – соглашается Роман, жадно наблюдая за моей рукой. – Вам обоим она нужна, учитывая последние обстоятельства.
Алешка прищуривается.
– А можно узнать причины?
– Конечно.
Что меня приятно удивляет и в то же время восхищает, Зотов Алексею в ответе не отказывает и любимое взрослыми слово «надо» не использует. Четко, пусть и не вдаваясь в подробности, раскладывает факты, обосновывая суть предложения.
Тоже прислушиваюсь, хотя все и так знаю. Но буквально выпадаю в осадок, слыша, что Киров умудрился на днях и Назарову подгадить, сорвав тому какой-то важный контракт по поставке и программированию роботов.
– Мне Рита вчера ничего об этом не говорила, – сиплю, испытывая стыд за поступок когда-то близкого человека, и припоминаю, что подруга о проблемах мужа ни словом не делилась.
– Она не в курсе была, Олесь. Олег не хотел ее волновать. А теперь и незачем. Вопрос по сути решился. «Оснастик» уже в понедельник подписывает предварительный договор с новыми заказчиками и, поверь, ничего в итоге не теряет.
– Так оперативно?
– Угу.
– Здорово! Но, погоди… Ты столько всего знаешь. Выходит, ты ему помог?
Ну а кто еще? Даже думать нечего.
Пеняю самой себе.
– Фактически я ничего не сделал, – отмахивается мужчина. – Единственное, свел Назарова с друзьями отца, которые давно искали надежных исполнителей в сфере робототехники. Остальное – заслуга самого Олега.
– Но всё же…
– Нет, Лесь. В бизнесе дружба по-другому работает. Никто не сливает миллионы просто так. И, раз с Назаровым захотели сотрудничать, значит, он сам себя показал замечательно.
Слова Зотова звучат убедительно. Отступаю, признавая его правоту. Но тем не менее испытываю глубокое признание за помощь. Знакомство-то организовал он.
– Спасибо, Ром.
Не знаю, как иначе выразить то, что кипит внутри, поэтому тянусь к нему и, накрыв его руку своей, сжимаю. А он усмехается и ладонь переворачивает, чтобы уже мои пальцы оказались в его власти.
– Только меня Рите не выдавайте, – усмехается и на нас с Лексом по очереди смотрит. – Я Олегу обещал.
– Конечно, – киваем одновременно.
А после Алешка добавляет:
– Я согласен с охраной.
Услышав ответ сына, а заодно его обещание быть аккуратным и не поддаваться на провокации, тихонько с облегчением выдыхаю. Раз дал слово – сдержит. А ведь я до последнего боялась, что станет сопротивляться. Не столько доказывая самостоятельность, сколько не воспринимая поведение отца всерьез.
Но по всему выходит, что Киров не только мои розовые очки разбил, но и своего ребенка.
Оставшийся день проходит удивительно чудесно и остается в моей памяти, как один из самых лучших и ярких моментов за все ранее прожитые годы.
Заручившись нашим с Лексом согласием, Роман предлагает не только познакомиться с теми, кто будет нас защищать, но и выбраться на прогулку. Вчетвером.
– А куда?
– Сюрприз!
Не отказываемся и в итоге нисколько об этом не жалеем. Все потому, что никаких сомнений, недовольства или грусти словить не успеваем, зато позитива, смеха и ликования – у всех через край.
Что может быть общего у трехлетнего малыша и четырнадцатилетнего парня? Многие скажут, что ничего.
А я теперь знаю точно – много всего. Это одинаковые искорки радости в глазах, заливистый смех, вызывающий ответные улыбки, и безграничное счастье, что плещется в каждой фразе, когда мальчишки, перебивая друг друга, делятся впечатлениями. А их море.
… Мы в дельфинарий?.. Круто!.. Как купаться? С дельфинами?.. Правда-правда?! Ого! Супер!.. И картину подарят?.. Ух, ты! Надо рамку... А вот тех черепашек смотреть будем? Даже трогать? Вань, ты боишься? Нет?.. И я нет, тогда, пойдем! Ма, а на верблюде обоим можно?.. А по кругу? А если мы будем крепко держаться?.. Ма, ну хватит нас фоткать!.. Ну ладно, фоткай!.. Ага с обезьянками. Вань, иди сюда, эта макака не страшная… Опять не боишься?.. Ну ты мужик!.. Кинотеатр? Какой? 5Д или 7Д? Ваня, хочет в оба… Ага, и я с ним. Па, мы на паровозик. Да, Леша тоже… Нет, он хочет покататься… честно, ага. И мороженое хочет… два… Ух ты, вот это жуть, а не кино… Я про попкорн забыл… И ты? Молодца! Тогда еще пойдем. Тут же супер!
– Я думаю, сегодня оба будут спать без задних ног.
– Так это ж замечательно.
Посмеиваемся с Романом, сидя бок о бок на диванчике открытой террасы кафе в парке аттракционов и наблюдая за мальчишками. Ванюшка с помощью удочки пытается на скорость поймать в искусственном пруду рыбок, а Алешка его подбадривает, закидывая советами.
– Знаешь, а я совершенно не чувствую давления от того, что охрана за нами смотрит, – признаюсь, ловя внимательный взгляд Зотова.
– Так и должно быть. Они защищают, а не угрожают.
– Спасибо тебе!
– Не за что, Олесь. Я ведь и для себя стараюсь.
– Для себя?
В горле как-то резко пересыхает, когда мой затылок осторожно накрывают пальцы Романа. Он приближает лицо, удерживая мой взгляд.
Странное притяжение завладевает сознанием, отрезая все ненужное.
Наши губы почти соприкасаются, почти…
Размеренное мужское дыхание касается кожи и плавно наполняет уверенностью.
– Для себя, – повторяет он глухо. – Я на время закрывался от мира. Так проще было… восстановиться от жесткого удара, пережить предательство, принять собственные ошибки и смириться с потерей. Я жил лишь сыном. Плыл по течению. А теперь не могу.
– Почему?
Вопрос произношу почти беззвучно, голос пропадает. Взгляд сам собой опускается на его губы и скользит обратно. Я падаю в пропасть, когда смотрю в серые глаза. Лечу вниз с непостижимой высоты.
– Из-за тебя, Лесь. Ты как лучик солнца, появилась и зажгла во мне то чувство, которое, как я думал, угасло насовсем. Оживила душу и тянешь к себе магнитом. Я прекрасно понимаю, что всё происходит слишком быстро, странно, непросто. Наверное, я даже тебя пугаю дикой активностью, но иначе, прости, не могу. Потому что абсолютно точно
