круче связи.
— Проходи, присаживайся, — показывает на кресло напротив.
Мы пожимаем друг другу руки, ради приличия обменивается любезностями, я отказываюсь от кофе и решаю перейти к основной сути визита.
— Игорь Валентинович, ваша дочь заявляет, что беременна, — внимательно слежу за реакцией собеседника. Он слегка поднимает бровь. Удивлен. — Так вы не в курсе, что скоро станете дедом? — ухмыляюсь.
— Кто счастливый отец? — только и спрашивает Гречихин. Он тщетно пытается скрыть свои эмоции, мужчина в ярости.
— Ну явно не я, — откидываюсь на кресле. — По всей видимости, мой младший брат. Я сам лично им, кхм, — слегка откашливаюсь, вспоминая как снимал Софию с Дэниеля, — Помешал однажды, — тесть молчит. Лишь желваки на скулах ходуном ходят.
Да, Игорь Валентинович, твоя дорогая дочь не такая белая и пушистая, как ты о ней думаешь! Она самая последняя тварь на земле! Ее уже ничего не перевоспитает.
Ты, как хороший отец, можешь сделать лишь одно. Забрать ее обратно, приставить церберов и следить за тем, чтобы она ничего не натворила.
— Давно? — спрашивает глухим голосом.
— Что именно? — смотрю на него. — Снимал с члена брата или она беременна? — спрашиваю в лоб. Мужчина краснеет.
— Подбирай выражения, Габриель! — рычит со злостью. Смотрю на него и понимаю, что мне просто срать!
— Поверьте, я как раз именно это и делаю! — заявляю ему ухмыляясь. — Если бы не следил за своим языком, то вас бы уже давно хватил удар! — наклоняюсь вперед, пристально смотрю на собеседника. — Хотите, проверим?
— Что от меня хочешь? — не своим голосом спрашивает Гречихин, когда я включаю флешку с видеозаписями из дома, где проживает его дочь и мой брат.
— Чтобы вы внимательно посмотрели и прослушали то, что вам показываю, — отвечаю ему. Внешне я совершенно спокоен. Изнутри же во мне ключом бьют ярость и злость.
На экране воспроизводится весьма многозначительное видео.
Я не отключал систему видеонаблюдения и до сих пор все происходящее там записывается и хранится на моих серверах. Никто не сможет подобраться ни к самой системе, ни к данным. Подобный исход наших взаимоотношений с братом был рассмотрен начальником службы безопасности уже очень давно.
Сейчас я рад, что тогда с ним согласился и позволил провести все необходимые изменения в проекте дома.
И вот теперь, я стал обладателем таких сведений, от которых волосы дыбом встают!
Сначала хотел показать как низко пала София. Их с Дэном разврат, устраиваемые групповушки, толпы обдолбанных наркотиками мужиков и баб.
Но решаю не добивать старика. Он нужен мне здоровым.
Поэтому предоставляю запись, на которой моя дражайшая до мозга костей супруга вместе с моим замечательным во всех смыслах братом разрабатывают план по свержению меня. Точнее, план моего и Настиного убийства.
Я это видео увидел только вчера. Разговору несколько дней от силы.
Гады даже размышляют, где найти нужные деньги! И тут не обойдется без моего любимого тестя.
Доченька должна позвонить своему папочке, поныть и попросить перевести ей крупную сумму на платье. И на организацию торжества на день рождения мужа.
Якобы она собирается помириться со своим супругом. То есть мной.
А вот о том, как ублюдки планируют расправиться с принадлежащим мне бизнесом после моей смерти и сами подробности расправы надо мной и Настей, решаю не раскрывать. Я хоть и мудак, но не настолько, чтобы до сердечного приступа доводить мужика.
— Как давно сделана запись? — не своим голосом спрашивает Гречихин переводя взгляд с монитора на меня. Смотрю на его лицо, там застыло волнение.
Ага. Значит, я опоздал и папенька уже поддался на уговоры дочери.
— Когда были переведены деньги? — спрашиваю у него в лоб. Мнется. Я не выдерживаю. — КОГДА?!! — рявкаю, не скрывая своего гнева.
— Вчера вечером, — говорит Гречихин хватаясь за сердце.
Мужчина резко бледнеет, ему становится плохо. Он ослабляет галстук, делает несколько глотков воды.
Твою мать! Сердечного приступа еще не хватало!
— Срочно! Вызывайте “Скорую”! — не своим голосом ору секретарю. Девушка заскакивает в кабинет, вскрикивает, убегает. Я распахиваю окно, помогаю мужчине с кресла перебраться на пол, укладываю его, параллельно звоню своему лечащему врачу, описываю ситуацию, делаю все, что велит кардиолог.
— Лекарство, — шепчет Гречихин. — Верхний ящик стола.
Подлетаю к тумбочке, открываю ящик, достаю блистер с таблетками. Говорю их название кардиологу, он одобряет, только после этого даю их тестю.
Проходит минута, другая, мужчине становится легче. Он начинает более уверенно дышать.
Сажусь рядом с ним прямо на пол, выдыхаю. Мы успели. Спасли.
— Игорь Валентинович, ну что же вы себя не бережете, — обращаюсь без злобы к лежащему на полу мужчине.
— Габриель, — он берет меня за руку. — Обещай, что не дашь моей дочери совершить глупость! — Гречихин буквально умоляет меня.
Представляю себя на его месте и становится вовсе не по себе. Да, мне неприятно, что мой брат решил избавиться от меня таким страшным способом, но я это как-то переживу. А вот что испытывает отец девушки, которая сознательно пошла на заказной убийство собственного мужа, лучше никогда и не знать.
Уверен, ему гораздо больней!
— Если останусь жив, — отвечаю ему думая о своем. — Если останусь жив…
— Мирон Анатольевич, — звоню начальнику службы безопасности. — Поднимите по тревогу всех своих подчиненных. В офис не пускать посторонних, ни при каких обстоятельствах! Пусть хоть атомный взрыв! — даю свои указания. — К моему дому пришлите охрану, никого постороннего вообще не подпускать!
— Габриель Вахтангович, что-то случилось? — интересуется мужчина. Он спокоен и собран. Как всегда.
— На меня и на Анастасию готовится покушение. Киллер один, будет действовать тихо. Твои люди должны помочь спецслужбам его взять, — коротко объясняю. — Живым.
— Понял, — быстро отзывается. — Все сделаем в лучшем виде! — заверяет меня. — Сам где?
Называю адрес, мне обещают что в течение получаса пришлют охрану. Гречихин заверяет, что даст своих парней.
Звоню Сергею. Рассказываю вкратце как обстоят дела, он матерится, но обещает помочь.
Спустя час я сижу в своем кабинете. Как бы ни хотелось приехать к Насте, специалисты заверили, что этого делать не
