— Агата, девочка моя, прости.
Цепляюсь за рубашку, глажу сквозь ткань тугие мышцы спины и реву, захлебываюсь от плача. Не верится, что все позади, и Арсен здесь, со мной. Он резко отрывает меня от груди и обхватывает лицо ладонями. Я целую ему пальцы, а он снова поворачивает лицом к себе.
— Скажи мне что-то, Агатка, девочка моя бриллиантовая…
Да, да, конечно, любимый, мне просто надо собраться и перестать плакать. Быстро утираю слезы, набираю побольше воздуха и говорю, глядя в любимые серые глаза:
— Ар-сен… Я… тебя… люб-лю…
Его подбородок дрожит, он снова впечатывает меня в широкую грудь. Я глажу его по щекам, вытираю влагу, а он шепчет мне в волосы:
— И я тебя люблю, Агатка, больше жизни…
Раздается жалобное попискивание, мы оба поворачиваем головы. Наш сын проснулся, узнал отцовский голос и теперь отчаянно требует внимания.
— Агатка, — сипло спрашивает Арсен, — как его зовут?
Трусь щекой о его ладонь, целую шероховатую кожу и улыбаюсь:
— Ар-сен.
Мон Шерр непонимающе смотрит на меня, потом на мгновение прикрывает глаза.
— Его… зо-вут… Ар-сен.
Он быстро наклоняется, чтобы поцеловать мне руки, а когда поднимает голову, в его глазах сверкают настоящие звезды.
— Я никогда не устану благодарить тебя за него, моя любимая…
Смеюсь сквозь слезы, но это хорошие слезы, счастливые. Арсен встает и подходит к люльке. Для женщины нет трогательнее момента, чем первая встреча ее ребенка с его отцом.
Мой мужчина осторожно берет на руки сына, которого я родила от него и для него. И я остро чувствую, что они одно целое, и что из-за малыша мы с Арсеном тоже одно целое.
Мальчик у него на руках перестает хныкать. Арсен жадно его рассматривает, а потом целует маленький лобик и прячет лицо, уткнувшись в животик своего сына.
— Здравствуй, родной, — шепчет он сквозь стиснутые зубы. — Прости меня, сынок.
Я потом скажу ему, что наш сын его тоже любит. Он сам ему скажет. Когда Арсен увидит на спинке своего мальчика справа, прямо над лопаткой, продолговатое родимое пятно.
А сейчас больше всего я хочу, чтобы он забрал нас с Арсенчиком и увез домой. В наш с ним дом, где мы будем жить, где будет расти наш сын, и где он будет любить нас так, как умеет только он — самый лучший мужчина на свете.
Эпилог
— Как я выгляжу? — Арсен нервно ослабил узел галстука и повернулся к Демидову-старшему.
— Ну, — протянул Макар, сидевший напротив в кресле, — можно было бы, конечно, и помоложе…
Ямпольский нетерпеливо дернул плечом. Вот уж чье мнение его интересовало в последнюю очередь!
— Макар! — одернул его отец. — У Арсена сегодня такой день! Ну что ты человеку настроение портишь? А ты не психуй, — он поправил Ямпольскому галстук и пригладил воротник пиджака, — нормально выглядишь. Красавец. Хоть сейчас под венец.
— А он куда собирается? — ухмыльнулся Макар и поднялся с кресла. — Ладно, папа, не сцы, ты у нас и правда красавчик. Надо Лехе охрану усилить, а то еще украдут.
Он снисходительно похлопал Арсена по плечу и прошел к кулеру с водой. Зять до сих пор отходил после позавчерашнего мальчишника, где они с Алексеем зажгли так, что непонятно было, у кого свадьба, у Арсена или у Алексея. С Макаром.
— Будешь? — повернулся к Алексею, тот отлип от стенки и кивнул.
Макар набрал воды, передал безопаснику, салютнул стаканом и залпом выпил.
— Пойду посмотрю, чего так долго водители возятся.
Ямпольский снова повернулся к зеркалу. Кто думал, что он будет так нервничать в день своего бракосочетания?
Арсен сделал предложение по всем правилам, с полной спальней цветов и в костюме, когда их сыну исполнился месяц. Обручальные кольца Агата захотела сделать сама, и это должен был быть сюрприз, так что Арсен понятия не имел, как выглядят их кольца.
Он и церемонию не стал бы устраивать, но девочкам нужны свадьбы. Эва с Вероникой возмутились и в один голос затребовали свадебное платье, цветочную арку и фотосессию.
— Мы уложимся в самый краткий срок, папочка! — заверила Эва. — Как раз подходит ваша очередь.
— Очередь? — не понял Ямпольский. — Какая очередь?
— Мы заранее оставили заявку в свадебном салоне, там предоставляется весь спектр услуг, — невинно захлопала ресницами Вероника.
— Каком еще салоне? А вы Агату спросили?
— «Три-Д», он сейчас самый модный в городе, — Эва примирительно взяла отца под локоть, и ему сразу перехотелось возмущаться. — Зачем Агатку отвлекать? А там за полгода запись, но нам повезло, мы всего четыре месяца ждем.
— Так вы заранее сговорились? — Ямпольский пристально посмотрел на дочь.
— Как Агатка за шестой месяц перевалила, так и записались, — с готовностью подтвердила Вероника. — Решили, что лучше не затягивать.
— Что за странное название, — буркнул Арсен, внутренне поражаясь коварству женской половины своей семьи.
— Я знакома с владелицей, она так называет своих детей, — сказала Эва, — их трое. Данил, Давид и Дианка. Три «Д».
— Арсен совсем маленький, — сделал последнюю попытку достучаться до вредных девчонок Ямпольский, но те были неумолимы.
— На подготовку месяц-два уйдет, Арсюшка подрастет. Как раз можно будет уже всем с ним нянчиться. А пропустим очередь, будешь еще полгода бобылем ходить, — безапелляционно заявила Вероника, и Арсен молча сглотнул.
Разве их переговоришь? Тарахтелки…
Агата сразу сказала, что как Арсен хочет, пускай так и делает. Но когда он увидел, как загорелись ее глаза при виде свадебных каталогов, которые притащили с собой девушки, спросил лишь, насколько увеличить карточный лимит.
Подготовка шла полным ходом, на помощь из Парижа прилетела Кристинка, и Арсен чуть не сел от удивления, когда Алексей попросил разрешения ее встретить. Никакого инструктажа на этот счет от своих женщин Ямпольский не получал, поэтому на свой страх и риск своему главному безопаснику отказал.
— Правильно сделал, мон Шерр, — поцеловала его Агата, когда Арсен осторожно спросил, не протупил ли он и не сорвал ли какой-то очередной захватнический план. — Пускай помучается.
Она уложила ему на грудь маленького Арсена, сама устроилась на плече и рассказала, что Леша теперь лайкает фотки Криськи в инстаграме, для чего завел собственный аккаунт. Помогла ему в этом Машка, потому что Алексей и инстаграм — понятия взаимоисключающие.
Агата тут же продемонстрировала ему профиль Алексея, и Арсен пытался смеяться так, чтобы не разбудить спящего на груди малыша. В качестве аватарки Машка выставила отъевшуюся морду этого рыжего бездельника Шерика.
Говорила Агата медленно, растягивая слова, но уже не по слогам, как вначале. Она занималась с логопедом, и ее речь с каждым днем становилась все более связной и беглой.
Арсену безумно нравился ее голос — нежный, мелодичный. Сексуальный. Он слушал Агату, смотрел на крошечного мальчика на своей груди — у него таких трое в ряд спокойно могли поместиться — и думал, за какие заслуги их ему послали небеса.
Вспоминал, как ворвался в палату роддома и увидел усталое, измученное лицо своей девочки. Как впервые услышал ее голос, ее признание в любви, а потом впервые взял на руки сына. В мире теперь есть два Арсена Ямпольских, и за это Арсен, как и обещал, не уставал ее благодарить.
И Тагира. Потому что будь он хоть сто раз негодяй и мерзавец, но не приди ему в голову эта бредовая идея — обменять сына Ямпольского на наследство Маркелова, у Арсена не было бы ни жены, ни сына.
Алексей вычислил роддом, где рожала Агата. Ямпольский говорил с профессором Деревянко, который принимал роды, и знал, что отслойка плаценты началась от того, что Агата ударилась животом.
Тагир успел доставить ее в клинику вовремя. Поэтому Арсен не стал вмешиваться, когда покровители Мансурова попытались достать его из саудовской тюрьмы, где он сидит уже второй месяц.
Камень признали поддельным, хоть все эксперты в один голос заявили о высочайшем уровне выполненной работы. А сами саудиты зашли в тупик: или Тагир подменил бриллиант, или оказался жертвой обмана.
