еще не все потеряно.
Пока я стою, задумавшись под экраном с надписью, ко мне подскакивает взбешенная Арина, внимательно смотрит вверх, где все еще горит надпись и со всего размаха бьет мне пощечину.
— Ты совсем охренела? Че творишь? — отскакиваю от нее и перехватываю руки с острыми красными когтями.
— Ты кобель бешеный, мне зачем голову морочил все это время? — орет с надрывом, пытаясь вырваться из моих тисков.
— Я тебе ничего не обещал, ненормальная и сюда приезжать не звал. Ты сама себе все придумала, теперь таскаешься за мной. Отвали от меня. Исчезни уже насовсем, — зло отвечаю и отталкиваю ее от себя.
— Ты пожалеешь об этом, — шипит мне напоследок, какое-то время с ненавистью сверлит меня злобным взглядом, потом разворачивается и уходит. Наконец-то.
Спустя час мне звонят ребята с доставки и говорят, что Ника отказалась принимать цветы, выставила всех курьеров на улицу и захлопнула дверь прямо перед их носом.
Ну, ничего. Я знаю еще один способ вручить их тебя, милая.
Отправляю ребят к студии танцев и прошу их выгрузить все прямо в зале, где занимается Ника и сам еду туда же, проконтролировать процесс.
Нам везет, потому что в зале занимается незнакомая группа девушек. Я говорю им, что хочу сделать сюрприз для любимой девушки и поставить везде цветы. Они шокировано расступаются и в полном восторге следят за нашими действиями. Кому-то, кажется, уже не до танцев.
Ника заходит в зал уже тогда, когда работа сделана в полном объеме. Она ненадолго замирает, потом делает глубокий вдох и подходит ко мне. Меня сразу обдает ее обалденным запахом и мои мозги процентов на сорок вообще перестают соображать.
— Что из слов оставь меня в покое, тебе еще непонятно, — говорит уверенным голосом, но в глаза старается практически не смотреть. Это хороший знак. Надеюсь. Значит не так уверена в своей выдержке.
— Мне не нужны цветы от тебя, мне вообще ничего не нужно. Мы разошлись и поставили точку.
— Нет, не поставили. Я ошибся, Ника, всего один раз. Людям свойственно ошибаться, и еще свойственно прощать. Пожалуйста, прости меня, — проникновенно говорю ей, пытаюсь поймать взгляд, но она все время его отводит.
— Не все можно простить, Кирилл. Для меня ты перешел грань, за которой невозможно простить еще там, на парковке, а потом еще добавился наш разговор в твоем клубе. И не только разговор. Я выхожу замуж за другого мужчину, перестань меня преследовать. К тебе я больше не вернусь. И сюда я больше не зайду, пока все цветы не выкинут или просто хотя бы не вынесут отсюда.
— Это же просто цветы, Ника, они же ни в чем не виноваты, просто прими их, — с грустью привожу ей свой единственный оставшийся аргумент.
— Это цветы от тебя, от постороннего мужчины, которым ты теперь являешься, а я сейчас невеста другого, поэтому не приму, — обрубает разговор и выходит из зала. Каждым словом, как раскаленным железом прижигает.
Мне теперь делать здесь абсолютно нечего, и я уезжаю домой.
Вечером пытаюсь ей дозвониться, сначала на мобильный, но там я у нее в черном списке. Потом звоню на домашний, но мне говорят, что Ника там больше не живет. От мысли, что она могла переехать к своему жениху меня начинает разрывать на части от отчаяния. Теперь я уже не так уверен в своих силах и совсем не уверен, что верну ее. В этом момент я начинаю осознавать размеры катастрофы, потому что ко мне приходит полное осознание того, насколько она дорога мне. Как никто другой. Я люблю ее, черт возьми, всем сердцем и душой. Как я буду жить без нее?
Собрав в кулак всю свою силу воли, чтобы окончательно не раскисать и действовать дальше, решаю навестить ее подружку. Для начала мне нужен адрес. Вероятность уйти от этой сумасшедшей невредимым практически равна нулю, но выбора у меня нет, хотя я все еще помню, как она вцепилась в меня своими когтями на парковке.
Скажем так, сегодня мне несказанно везет, хотя бы в том, что увечий она мне не нанесла никаких, а вот в другом, я в пролете. Эта мерзавка показала мне средний палец и захлопнула дверь прямо у меня перед носом.
А потом, когда я отъехал уже достаточно далеко, мне на телефон прилетает сообщение с адресом. От Юльки. Помогла все-таки. Но вдогонку написала. «Это не ради тебя, это для нее. Хочу, чтобы она была уверена в том, что не делает ошибку. И ты не делай больше». С улыбкой смотрю на сообщение, даже дышать становится легче. А это ненормальная начинает мне нравиться.
Адрес-то я узнал, а что дальше. Убедился, что это квартира ее лично, не жениха, значит, живут не вместе. Выдохнул с облегчением, хотя в целом это роли уже не играет, я все равно хочу ее обратно.
Теперь я приезжал к ее дому каждый вечер, ночевал возле подъезда, просто ради того, чтобы увидеть ее силуэт в окне и хоть ненадолго прикоснуться к тому миру, в котором она живет. Если сейчас я могу быть с ней рядом только так, то я буду.
Однажды в окне я увидел еще один силуэт, очень похожий на мужской, психанул, уехал, потому что ревность разрывала на части и травила своим ядом все внутренности, но через день все равно пришел опять под ее окна.
Я искал с ней встречи днем, потому что скучал, вечером снова стоял под ее окнами, а ночью… Ночью стоило только закрыть глаза, перед ними стояла Ника. Она снилась мне каждую гребаную ночь. С улыбкой на пухлых губах, со злостью в глазах, танцующая для меня, на моих бедрах…
В университет я теперь всегда приезжал к первой паре, чтобы было больше возможностей пересечься, и не уезжал до тех пор, пока не уедет она. Таскался за ней по пятам, как самый настоящий сталкер. Мне даже было плевать, что она ненавидит меня, избегает, бесится, злится, не хочет видеть. Я просто чувствовал необходимость видеть ее каждый день, вдыхать ее запах, слышать голос и ловить взгляд.
Я виноват перед ней, черт возьми, так виноват. Я обидел ее, и теперь она ненавидит меня. Да я и сам себя ненавижу. Эти ее слова про доверие между любящими людьми, которые я постоянно теперь слушаю в своем телефоне, как нож в сердце. Она не простит. Такая правильная и честная, идеальная. Она для меня слишком хорошая, а я полный идиот. Где вообще были мои мозги, когда
