— Шериф, я бы хотела расспросить мисс Тремейн о…
В дверях появилась взволнованная Сьюзен:
— Прости, Ник. Я вышла в туалет, и она прошмыгнула, пока меня не было. — Сьюзен взяла Пэт под руку и потащила ее к двери. — Пойдемте. У меня есть копии криминальных сводок, если вам нужно.
— Да, но я хотела поговорить с мисс…
Ник закрыл за ними дверь.
— Извини. Пэт считает себя первоклассным репортером, но она не умеет держать язык за зубами. И что еще хуже, когда она чего-то не знает, то восполняет пробелы домыслами.
— Удивительно, как это Тай ее держит.
— У него нет выбора. Пэт не просто репортер. Она еще и редактор. Она пишет передовицы, статьи для садоводов, дает советы по обустройству дома и прилегающей территории, хотя ее конек — весьма предвзятые политические статьи с детективным уклоном. Многих они приводят в восторг и столь же многих раздражают.
— Прямо человек-оркестр.
— Да, очень похоже. Только будь осторожна с ней. Пэт не подлая, но она готова пойти на все ради сенсации.
— Спасибо, что предупредил. — Рокси взглянула на часы, — Мне пора. Я должна встретиться с Кларой и компанией и еще выполнить кое-какие поручения мамы.
Ник театрально вздохнул:
— Вся в делах, да?
Она кивнула, хотя на самом деле никаких срочных дел не было. Тело ее бурно реагировало на присутствие Ника. Он был совсем близко. Одно движение, и она могла закинуть руку ему за шею и поцеловать его…
— Рокси, если ты будешь так на меня смотреть… — На дне его глаз закипала страсть, и она вздрогнула.
Рокси перестала думать. Она сделала шаг вперед, закинула свободную руку ему за шею, приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам.
Первое мучительное мгновение он оставался неподвижен. Затем глухо зарычал, прижал ее к себе и стал целовать — горячо и страстно.
Рокси наслаждалась, купаясь в ощущениях. Эти сильные руки, так крепко обнимающие ее. Она сгребла в охапку его рубашку и…
Он отпустил ее и отступил, тяжело дыша.
— Черт, каждый раз, когда я с тобой, я забываю о главном.
— Забываешь что?
— Все! Я забываю, где я, забываю, что на мне форма. — Он покачал головой, закусив губу. — Рокси, я думал, что мы можем соблюдать дистанцию, пока работаем над этим делом, но, очевидно, это невозможно.
— Но мы, конечно, можем…
— Нет, — хрипло сказал Ник. — Я не могу допустить, чтобы что-то помешало моей работе. Я пообещал себе, когда Ли облажался, что… — Он еще больше насупился. — Я не желаю отвлекаться от своей работы каждый раз, когда тебе вздумается сюда забрести…
— Ник, что ты несешь, черт возьми?
— Я хочу сказать, что… О черт. Я не знаю. — Он потер ладонью щеку. — Мне не следовало предлагать нам вместе работать.
— Ты сказал, что хочешь, чтобы я тебе помогла.
— Я хочу! Я просто не ожидал… Эй! Куда ты?
Рокси даже не оглянулась. Она просто продолжала идти. Она вышла из его кабинета, прошла через приемную, даже не ответив на удивленное восклицание Сьюзен, спустилась по лестнице, прошла через парковку — прямо к своей машине. Она громко хлопнула дверцей, завела двигатель и не остановилась ни разу, пока не приехала в Пайн-Хиллз. И ни разу не сбавила скорость.
Она не привыкла к тому, чтобы ее отвергали. И все же если Ник так хотел вести игру, тогда ладно, она тоже поиграет. Она станет ледяной принцессой — бесчувственной, недоступной, она превратится в ту самую женщину, какой была для Брайана.
В горле встал ком. Она не хотела домысливать то, что пришло ей в голову. На мгновение Рокси даже испугалась, что может заплакать, но плакать она не стала. Она вытащила из сумки телефон и набрала номер.
— Алло? — ответила Танди.
— Привет, Танди. Марк дома?
— Уехал в церковь пару минут назад.
— Черт!
— О, миз Рокси, у вас голос как у рассвирепевшей осы. Что-то не так?
— Со мной все прекрасно, Танди. Мне просто надо немного выпустить пар.
— В «Биггер-Джиггер»? — с надеждой в голосе спросила Танди.
Рокси приподняла брови. А почему бы нет? По крайней мере тамошние завсегдатаи способны ее оценить по достоинству.
— Это самая лучшая мысль, которую я услышала за день. Мне надо кое-что сделать, но к четырем я вернусь домой.
— Отлично, потому что в пять начинается «счастливый час». Заканчивайте и приезжайте домой. Будем готовиться к вечеринке!
Леска со злобным шипением рассекла воздух — Ник забросил удочку в тихий пруд. Он уселся на складной стул, один из оставленных Томом на причале. Надо было успокоиться. Солнце уже село, комары только начали жужжать, и легкий ветерок, забираясь под футболку, холодил тело.
Он потратил весь день, опрашивая потенциальных подозреваемых и свидетелей, методически следуя составленной схеме. Мэр Харкинс в день смерти Дойла встречался с налоговым инспектором в Эшвилле и задержался там допоздна, так что у него было алиби. Как, впрочем, почти у всех жителей города. Если, конечно, они говорили правду.
У всех было алиби, кроме Робин Райт. Она сказала, что находилась дома и читала как раз в то время, когда произошло преступление. К тому же она подозрительно покраснела, когда ей предъявили утерянную сережку.
Но что такого знал Дойл о Робин, что могло подвигнуть ее на крайние меры?
Где-то на середине пруда плеснула рыба.
Он вздохнул и натянул леску, ожидая, что рыба клюнет. Он раз десять уже тянулся за телефоном, чтобы позвонить Рокси, но всякий раз трусил. Как он все запутал? Может, стоит подъехать к ней домой и…
На дорогу, ведущую к пруду, свернул пикап. Ник улыбнулся вышедшему из машины Тому. Тот нес ящик со снастями и блестящий черный спиннинг.
— Клюет?
— Не сегодня.
Том бросил на него острый взгляд:
— Сегодня один из тех дней, да?
— Да, Я сделал, как вы советовали, и привлек Рокси Тремейн к расследованию.
— И?
— Она прирожденный детектив.
Том вытащил клещи с острыми концами и с их помощью навесил грузила.
— Неудивительно. Она проницательная. Как ее мать.
— Слышал, вы за ней присматриваете?
— Насколько она мне позволяет это делать, — сказал Том, — а позволяет она мне совсем немного. И все же… это приятно.
Том забросил удочку, и поплавок его закачался на воде совсем рядышком с поплавком Ника.
— У Лилы отличное чувство юмора. Она так забавно пародирует свою горничную Танди. Никто так бы не смог.
— Смею сказать, что Танди тоже отлично пародирует Лилу.
— И это меня не удивляет. — Том вытянул ноги. — Как продвигается расследование по делу Дойла?
— Продвигается. Я сократил список подозреваемых до восьмидесяти трех.
