одноклассников, которые оказали столь «тёплый» приём. После переходит на другие, как это бывает у женщин. С темы на тему, никак не связанную с предыдущей. Общаются по телефону с Ленкой и Гелей, которые смогли ответить и поговорить немного. В это время парни ходят туда-сюда, готовя мясо. Каждый раз, как Тим оказывается рядом с Яной, он зажимает её и тискает, пока та с вскриком не сбегает от него, раскрасневшаяся и довольная донельзя. Алёнка провожает их тоскливыми взглядами — ей тоже хочется такого баловства. В один из таких походов Кутузов оставляет телефон на спинке дивана, на который недавно перебрались девушки.
В разгар спора «надо ли ехать в Гималаи с Ленкой» смартфон начинает часто вибрировать от приходящих сообщений, после чего несколько раз переходит на звонок и ненадолго замолкает.
Тимофей
— Тим, тут с тобой упорно хотят связаться, — Яна выходит на террасу, из которой открывается отличный вид на навес с мангалом.
— Кто? — не смотрю на неё, потому что проверяю готовность мяса.
— Не знаю, я не смотрела, — девушка спускается, чтобы через несколько секунд оказаться рядом, протягивая телефон.
— Так посмотри, — прошу, закрывая решётку и ставя её обратно на мангал. — У меня руки грязные.
— Ты уверен? — Лучик почему-то сомневается.
— Ну да, — пожимаю плечами, глядя на растерянную девушку. — Что не так?
— Да нет, всё в порядке, — спешно опускает глаза на тёмный экран. — Тут пароль нужен.
Диктую его, отчего Яна удивляется ещё больше. Что не так-то? Почему она так реагирует? Перевожу взгляд на Ефима, чтобы он мне сказал, что не так, а он только показывает большой палец вверх, словно одобряет что-то, после чего уходит в дом. Помог так помог. Значит, сам буду разбираться.
— Милена просит о помощи, — закусывает нижнюю губу, а вид у неё такой, что становится понятно — сейчас что-нибудь не то надумает. — «Я не могу никому больше доверить это дело. Расскажу всё при встрече.»
Жду вопроса о личности написавшей мне так поздно даме, но его нет. Моя ревнивая упрямица. Вижу же, что ревнует, но упорно не желает этого показывать. Гордая моя. Замечаю, как темнеет взгляд. Видимо, мою улыбку неправильно понимают. Ничего — исправим сейчас. Вытираю руки о полотенце, притягиваю к себе мою Яну, решившую посопротивляться, и целую. Сразу по-взрослому. Так, как ей нравится. Так, что у неё ноги подкашиваются. Прижимаю к себе крепче, а потом вообще на руки подхватываю.
— Это дочка бизнес-партнёра отца, — сообщаю, оторвавшись от сладких губ, как только чувствую, что тело в моих руках расслабляется. — Её приставили ко мне с надеждой, что я ею заинтересуюсь. Но я сказал, что у меня в сердце только одна — это ты, — соблазняюще шепчу окончание фразы ей на ушко.
— Она красивая? — поборовшись с собой, всё же спрашивает Лучик.
Я делаю вид, что задумался. Яна мрачнеет.
— Её можно назвать красивой, — медленно говорю, наблюдая за сменой эмоций на любимом лице. — Вот только она не в моём вкусе. Ненастоящая какая-то. То ли дело ты, мой Лучик. Моя красавица. Богиня, — после каждого комплимента целую то в щёку, то в нос, то в губы, то в лоб. — Самая лучшая, — заканчиваю глубоким поцелуем, который топит моё сокровище окончательно.
— Гад ты, Кутузов, — бормочет она, когда мы отрываемся через несколько минут от нехватки воздуха в лёгких. — Как есть гад, — легонько ударяет меня по груди.
— Эй, вы там! — одновременно вздрагиваем. — Вы решили нас без шашлыка оставить?!
Это всего лишь Васнецова.
— Я думала, это Ленка сюда пробралась, — нервно хихикает Яна, пока я занимаюсь операцией по спасению мяса.
— Я тоже, — качаю головой с улыбкой. — Удивительная схожесть.
Яна
В аэропорте нас встречают так, словно мы вернулись из кругосветного путешествия, вовремя которого пропали без вести. Думаю, если бы им позволили, то они устроили бы концерт прямо посреди зала ожидания в нашу честь. На нас косятся. А я совсем не понимаю, как утихомирить всю эту братию без ощутимых потерь.
— Как хорошо, что мы встретились. Сейчас я тебе придушу, — с весельем в голосе сообщаю Арсению.
— Что сразу душить? — бурчит, но у него хватает совести смутиться. — Всё же хорошо закончилось.
— Да я чуть не посидела, когда эту парочку увидела в своей квартире! — эмоционирую я.
— А! Ты про это, — облегчено выдыхает друг и замирает, поняв, что проговорился.
— Чего ещё я не знаю?
Вот если бы Тимофей меня не обнимал за талию, то точно пошла бы наступление. А так довольствуюсь только мимикой и голосом.
— Оля и Серый изменили дату свадьбы, — говорит за него Виталя.
— То есть? — напрочь позабыв об Арсе, поворачиваюсь к будущим молодожёнам, вдвоём сдерживающим энергичность младшей Дементьевой. — Почему?
— Платье не успевают привезти, — поджимает губы Оля. — У них какая-то накладка с материалом произошла.
— О!
— Вот-вот, — влезает Ленка, которая не может долго терпеть, когда на неё не обращают внимание. — Только ругайся не ругайся, толку нет. Ладно нам хоть пошли на встречу, и все перенеслись почти без проблем. Я тут знаете что подумала…
Под болтание подруги мы вываливаемся гурьбой на улицу. Отделаться от соскучившихся друзей удаётся не сразу. Они так и норовят с нами поехать. Говорят, что хотят наверстать время, которое мы отняли у них, неожиданно уехав в какую-то глубинку. Но только их переглядывания никого не обманывают — выдают. Им явно хочется увидеть своими глазами и услышать своими ушами, что у нас с Тимом всё наладилось, поэтому им не о чем больше переживать. А то я не знаю, как некоторые из них разрываются между нами.
Мы разъезжаемся по домам, но уже через пару дней я обнаруживаю себя на пороге просторной квартиры со своими вещами. Тимофею всё же удаётся уговорить меня переехать к нему. Хотя я хотела повременить с этим — всё казалось, что рано. Но вот, я здесь, смотрю, как хозяин квартиры перетаскивает коробки с моими вещами поглубже в длинный коридор. Он такой домашний сейчас и довольный, точно кот. Сейчас парень на это своенравное животное походит особенно хорошо. Может в прошлой жизни Тимофей был котом? Каких-нибудь царских кровей. Представляю эту картину и весело хмыкаю, заслуживая удивлённый взгляд серых глаз, обладатель которых даже не может себе представить, что у меня на уме.
После обеда выхожу на работу, а то мои девочки уже соскучились по мне. Они сначала ругаются, что я пропала так надолго, но потом видят моё глупое выражения лица, на котором красуется широкая улыбка, не скрывающаяся даже маской, и понимают всё без
