— А ты почему здесь, Милли?
— Предписание врача.
— Неужели?
— Ну, не совсем. Босса. Я не была в отпуске уже давно.
— Насколько?
Второй кусок рыбы, казалось, превратился в ошметок старой грубой кожи и встал поперек горла. С огромным усилием она все же проглотила его, сделала вдох и выдавила:
— Два года.
Чейз склонил голову и продолжал внимательно следить за ней. Как много он заметил?
— Долгий срок, — наконец изрек он.
— Вот так же и босс сказал.
— Но ты не хотела идти в отпуск?
— Думаю, это очевидно.
— Угу.
Милли поддела вилкой рис.
— Я люблю работать.
— И ты действительно менеджер по инвестициям с высокой степенью риска?
— Да.
— И тебе нравится?
«Конечно да» попыталось сорваться с ее губ, но не смогло. Она покраснела.
Почему он вообще спрашивал такие вещи? Естественно, ей нравится, иначе она бы не работала на износ.
— Ясно, — прервал ее молчание Чейз.
Ярость вспыхнула с новой силой.
— Ничего тебе не может быть ясно, — огрызнулась она.
Почему, черт возьми, этот мужчина вызывал в ней столько эмоций? Заставлял терять контроль?
— Может, и нет, — согласился Чейз. Его эта грубость никак не тронула.
Милли хмыкнула. Свидание было ужасной идеей.
— Ладно, твоя очередь.
— Что? — не поняла она.
— Теперь ты можешь задать мне личный вопрос.
Милли не ожидала такого, но сориентировалась быстро:
— Почему ты так ненавидишь быть одним из семейства Брайант?
— «Ненавижу» — слишком сильное слово…
— Но это так.
— Я не говорил этого.
— Не было необходимости. — Она сделала глоток воды. — Ты не единственный, кто может «читать» людей.
— Ты, стало быть, тоже можешь? — удивился Чейз.
Он наклонился вперед. В глазах отражались огни свечей, а на лице была видна проступившая щетина. Милли вдохнула его теплый мускусный аромат. Истинный мужчина.
— О чем я думаю прямо сейчас? — медленно спросил Чейз.
Снова вызов. Но Милли не смела отвечать.
Она хотела взять его колючий подбородок в свои ладони и прижаться к его властным губам. Ей хотелось полностью сдаться на волю его языка. А она ведь едва знала этого мужчину. Но за последние пару часов Чейз каким-то образом смог выудить из нее больше, чем кто-либо со дня смерти Роба. Он разглядел в ней грусть и не купится на ее отговорки. Даже у родителей и ее сестры, которую она считала лучшей подругой, этого не получилось.
Смог только Чейз. А он был незнакомцем. Незнакомцем, который мог подарить ей поцелуй, даже не моргнув глазом.
— Я не знаю, о чем ты думаешь, — сказала Милли и отвернулась.
Чейз мягко рассмеялся:
— Трусишка.
Да, может, она и трусишка, но и он не лучше! Чейз просто перевел стрелки, чтобы не отвечать на ее вопрос о семье.
Она отодвинула тарелку, хоть и почти не притронулась к рыбе.
— Как насчет обещанной прогулки по пляжу?
— Ты сыта? — удивился он.
О да. Сыта по горло. Чем скорее кончится это свидание, тем лучше. Только гордость не давала ей отказаться. Даже сейчас, когда Милли чувствовала уязвимость, неуверенность и даже злость, она решила довести дело до конца. Она справится.
— Все было вкусно, но мне хватит.
— И никакого двойного смысла…
— Ты можешь думать, что хочешь, — отрезала она, изобразив улыбку.
— Хорошо, Милли, — произнес Чейз и лениво поднялся из-за стола. — Давай прогуляемся.
Он потянулся к ее руке, и она, не подумав позволила ему коснуться ее.
Их пальцы переплелись, и Милли вновь ощутила взрыв внутри себя. Она пропала.
По руке Чейза побежали мурашки. Пальцы Милли были такими тонкими и хрупкими. Он вдруг ощутил непреодолимый порыв защитить ее. Это было что-то вроде давно забытого инстинкта — привет от пещерного предка. Но если на свете и существовала женщина, которой не требовалась ничья защита, то это определенно была Камилла Ланг.
Чейз думал, что она выдернет руку, но Милли не стала. Скорее всего, она собиралась, но просто не хотела проявлять слабость. Он довольно ухмыльнулся и, решив воспользоваться возможностью, притянул ее поближе. Милли напряглась.
Да, у этой розы много шипов. Чейз был уверен, что и скелетов в ее шкафу немало. Неудачные отношения, разбитое сердце или что-нибудь похуже. Кто знает? Он точно не станет совать нос не в свое дело. Ему хватало собственных проблем, которыми он тоже не собирался делиться с Милли.
Они покинули террасу, спустились вниз, вышли из здания, миновали бар и очутились на песчаном побережье. Все это время Милли молчала. Она не выдергивала руку, но Чейз чувствовал, что она сдерживается с трудом.
Так они и стояли на песке, держась за руки в темноте. Мягкое шуршание пальмовых ветвей на ветру и тихий шепот прибоя нарушали тишину. Вдалеке едва слышались голоса обитателей курорта. Вдруг Милли резко освободила руку:
— Давай пройдемся.
— Звучит здорово.
И они молча пошли по побережью. Прохладный песок под ногами казался шелком. В море переливались огни чьей-то яхты, и до Чейза донесся хриплый смех какой-то женщины, которая наверняка отдастся сегодня владельцу этой яхты.
Да уж, Милли точно не такая. Она шла рядом с ним. Ее осанка была идеальной, голова — высоко поднятой. Одежда все еще казалась свежевыглаженной. Как будто она здесь под дулом пистолета!
Чейз остановился как вкопанный. Что он забыл тут с такой женщиной? Неужели нет лучшего способа провести этот вечер?
— Что? — обернулась Милли.
Он вновь увидел ее теплый взгляд, в котором крылась тщательно скрываемая уязвимость.
— В смысле «что»?
— Ну, ты о чем-то размышляешь.
— Я всегда о чем-то размышляю. Большинство людей вообще часто думают, Милли.
— Нет, я имела в виду… — покачала она головой и запнулась, закусив губу. — Ты жалеешь? Об этом глупом свидании?
«Если она будет продолжать так кусать губы, заработает настоящий шрам», — подумал Чейз.
— А ты нет?
Она слегка улыбнулась:
— Это факт, так?
Обязательно все должно быть так? Им нужно было исполнять свои роли легкомысленного плейбоя и неприступной бизнес-леди? Чейзу хотелось выйти за рамки. Он почувствовал непреодолимое желание повалить Милли на песок, чтобы ее идеальная одежда помялась и испачкалась, волосы спутались, а губы распухли от поцелуев…
«Черт возьми», — подумал Чейз и отступил на шаг, зарываясь руками в волосы.
— Мы очень разные, Милли.
— Слава богу.
Он не смог сдержать смешок. Слишком много эмоций разрывало его: страх, злость, желание. Да уж, смесь еще та! Чейз пригласил ее, потому что думал весело провести время. А этот вечер стал напрягать. Ему противопоказано напряжение…
