— Послушайте, советник, — она постаралась придать голосу побольше небрежности, — все это несколько вяло. Вот, смотрите.
И впилась в него губами, жадно, настойчиво, глубоко, умело. Так, будто проделывала это с мужчинами ежедневно.
Он ответил с энтузиазмом.
Отлично. Она подняла коленку и провела ею вдоль его ноги. И вдруг почувствовала его руки на своих бедрах. Горячий, страстный поцелуй при этом не прерывался.
Таня услышала его стон, но что это? Оказывается, она вторит ему. Он поднял ее и посадил на стол.
Усилием воли девушка оторвалась от Джейка.
— Минутку, советник. — Она пыталась отдышаться.
— Зови меня Джейк, — прошептал он.
— Джейк.
— Все еще вяло?
О нет! Все пропало. Таня поняла, что не сможет отказать ему. Это был ее мужчина, такому она могла отдаться.
Но тут на ум пришли ее собственные слова: «Ни за что не стану жить в вашем мире». Она знала, что следует уйти, пока ничего не изменилось.
Разве только еще один поцелуй. Только один, и она уйдет навсегда.
Он снова пробежал пальцами от подбородка к ложбинке у ее груди. Она ощутила, как один сосок устремился ему навстречу, затем другой, будто говоря: «Меня, нет, меня!»
Таня немедленно приоткрыла рот и пустила внутрь его язык. Он принялся гладить ее грудь, а она мечтала только о том, чтобы это не кончалось. Какой уж тут последний поцелуй?!
Он стал медленно клонить ее спиной к столу.
— Джейк, я не шутила, когда говорила, что мы поцарапаем стол. — И она показала на острые края своих браслетов.
— Слушай, может, снимем их пока, а? — И он мягкими, нежными движениями расстегнул браслеты, не сводя с нее безумного взгляда. — Боже, Таня, как ты хороша! — Сердце от радости подскочило в ее груди. — У меня есть вопрос, — сказал он, поцеловав ее в ладонь.
— Спрашивай.
Он погладил ее волосы.
— Какие мягкие! Не знаю почему, но мне казалось, что они не могут быть такими.
Таня застыла. «Черт! Сентиментальная дура! А ведь он, наверное, думал, что у меня волосы как щетина у зубной щетки».
Она оттолкнула его и с усилием встала со стола.
— Таня, что случилось?
Она избегала смотреть на него. Он был так хорош в полурасстегнутой рубашке, с горящим от желания взглядом! От желания овладеть ею? Или ей показалось?
— Ничего нового. Просто я вспомнила, что профессор Хиггинс так никогда и не переставал считать Элизу Дулитл замарашкой цветочницей. Забыла на минутку об этом. Сама виновата.
Он взял ее за руку.
— О чем ты, Таня?
Она отстранилась, боясь его прикосновения, которое минуту назад заставило ее растаять.
— Не следовало нам играть в эти игры.
— О'кей, только позволь напомнить, это была твоя идея.
Она деланно рассмеялась:
— Да, моя. Но теперь все кончено. — И повернулась, чтобы уйти.
— Ты придешь завтра, Таня? Не забывай, у нас договор.
— Да, у нас договор. — Она метнула на него строптивый взгляд. — Так предъявите иск, советник. Вы больше никогда не увидите Таню Престон.
Таня ковыряла резиновую подошву своих туфель, стараясь не обращать внимания на болтовню других курьеров.
Она вздохнула. Обстановка обеденного перерыва в «Велосипедной службе доставки» постоянно напоминала ей кафетерий в университете. Такое же нескончаемое движение. Перестроенный склад в южной части Маркет-стрит был забит старыми пластиковыми столиками. За ними сидели курьеры всех цветов кожи, на лицах многих выражение усталости и равнодушия. Вдоль стены их ждали велосипеды, словно кони Дикого Запада своих ковбоев.
Обычно Тане нравилась добродушно-задиристая атмосфера, царящая во время ленча. Контрасты и легкая сумасшедшинка забавляли ее, но сегодня она чувствовала себя вялой и апатичной. Вчера она не пошла к Карлайлу и Брубеку. Ей не нужна благотворительность Джейка, не нужна респектабельная работа. Таня прекрасно представляла себе, что такое офисный робот и как быстро им становятся.
Она тихонько выругалась. Кем он себя возомнил? С чего вообще лезет к ней? И где, черт возьми, научился так целоваться?
Таня с трудом пыталась совместить представление о Джейке Карлайле как о наглухо застегнутом на все пуговицы адвокате с тем страстным человеком, который пригвоздил ее к столу два вечера назад. Она совершенно не ожидала этого. Даже подумать страшно, что могло произойти дальше. Таня представила разбросанные по кабинету бумаги, опрокинутую лампу и сильно исцарапанный ее браслетами стол. Не меньше трехсот долларов ущерба!
Он загадочный симбиоз непроницаемого представителя делового мира и искрометного обаяния с милыми ямочками на щеках. Чем больше она думала о том вечере, тем яснее вспоминала, как обиделась на Джейка за его мимолетное замечание о ее прическе, вернее, о волосах. Три месяца назад она приняла решение низвергнуть приличия. Но возможно, тот образ жизни, против которого она восстала, легче было бы вынести, если бы в том мире было побольше таких, как Джейк Карлайл.
К этому моменту Таня отковыряла кусок резины от туфель и швырнула его в сторону.
— Ничего себе, смотрите, кто к нам пожаловал! — Резкий голос ворвался в ее размышления. — Не иначе заблудился.
Таня посмотрела в направлении входа и чуть не потеряла сознание. Там стоял Джейк Карлайл и кого-то искал глазами по разношерстной толпе. Какого черта? Зачем его принесло?
Она пригнулась, но хорошо понимала, что она, со своим цветом волос, так же незаметна, как жираф-альбинос. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кого он ищет.
Два лакированных ботинка выросли перед ее глазами.
— Привет, Таня.
Она чувствовала на себе любопытные взгляды всех находившихся в столовой и удержалась от саркастического ответа. Хотела сказать: «Привет, советник», но вместо этого у нее вырвалось лишь невнятное бормотание. В темно-сером костюме, с кейсом в руках он выглядел столь важно и неприступно, что на секунду девушке пришло в голову, а не приснился ли ей тот его страстный взгляд и растрепанные волосы.
— Ищете кого-нибудь?
— Я бы хотел поговорить с тобой, Таня. Наедине.
— К вашим услугам. Куда бы вас пригласить? Жаль, у меня в кабинете еще не закончен ремонт. — Она пожала плечами. — Вы же знаете этих рабочих. Ничего не делают в срок.
Он сжал губы, взял ее за руку и потащил к выходу, словно непослушного ребенка.
— Идем отсюда.
— Как скажете, советник.
Таня высоко подняла голову и, грациозно изогнув свободную руку, проплыла мимо населения столовой с идиотской ухмылкой, словно «Мисс Америка» на дефиле.
