Когда Грейс вернулась в свой кабинет, ее ждали заботы, отложенные перед тем, как отправиться на ланч. Сью-Эллен назначила ей встречу на следующее утро. Она собирала бригады родительского комитета и призывала к содействию других родителей, желающих активно участвовать в восстановлении репутации школы.
У Грейс начала побаливать голова — отчасти причиной тому была настойчивость Адама. Она так давно желала его, и вот он, кажется, наконец разглядел в ней женщину.
Вздохнув, она принялась искать папку, в которой Хосе делал заметки.
— Брюс, ты не видел мою папку с бюджетом школы? — крикнула Грейс, приоткрыв дверь.
— Она лежала на краю вашего стола, — ответил ассистент.
Грейс вернулась за стол и вдруг вспомнила, что положила в похожую папку рассказ, с которым хотела участвовать в конкурсе на лучшую романтическую историю.
О боже!
Вне себя от паники, она принялась просматривать все папки, не находя ни финансового отчета, ни своего рассказа «Владычица Адама».
Раздался стук в дверь, и Грейс подняла голову. Вошел Хосе с папкой в руках — такой же, как и все другие папки у нее в кабинете, ведь они в свое время приобрели большую упаковку.
— Можно вас на минутку?
— Конечно, — ответила она, удивившись тому, как спокойно и ровно звучал ее голос, в то время как в душе ей хотелось истошно кричать.
— Я забрал финансовый отчет, чтобы просмотреть его за ланчем. Думаю, нам надо еще раз проверить имеющиеся в наличии средства.
Грейс слегка успокоилась: у Хосе был финансовый план, а не ее рассказ.
— Нам, скорее всего, понадобится пятьдесят тысяч до конца учебного года, — сказал Хосе.
— Завтра утром у меня встреча с Сью-Эллен. Мне кажется, родители могут быть нам очень полезны. Хосе, пожалуйста, позвони председателю совета выпускников и спроси, сможет ли он завтра подъехать к десяти.
Когда Хосе вышел из кабинета, Грейс снова опустилась в свое кресло. Впереди несколько трудных месяцев. И она должна найти свой распечатанный рассказ. Ей не нужна лишняя головная боль по поводу того, что его может обнаружить кто-нибудь из учеников. Или, что еще хуже, Сью-Эллен или Малкольм.
А что, если его уже нашел Адам?
Не потому ли он пригласил ее на ланч и обещал помочь со школой? Неужели он назначит закрытое заседание администрации, где сообщит Малкольму про рассказ, а затем уволит ее?
День прошел очень быстро. Когда у Грейс выдался небольшой перерыв, она дюйм за дюймом обследовала свой кабинет, но так и не нашла распечатки рассказа.
— Грейс, пока вы были на собрании, вам звонила Доун О'Ши, — сообщил Брюс, неуверенно топтавшийся на пороге ее кабинета. — Она хочет поговорить с вами о том, возможно ли ей вернуться в школу. Я сказал, что вы позвоните ей на следующей неделе.
— Спасибо.
Брюс ушел в шесть часов. Грейс изучила предложения по сбору средств для школы и отправила по электронной почте несколько писем Хосе и Сью-Эллен. Она оторвала взгляд от монитора компьютера в половине восьмого, услышав голоса в приемной. При мысли о том, сколько всего еще надо сделать, у Грейс уже всерьез разболелась голова.
Ее очень пугала пропажа рукописи. Может получиться, что вся ее работа по спасению школы окажется напрасной. Она не подписалась своим настоящим именем, но имена героев — Адам и Грейс — ясно говорили сами за себя.
В дверь кабинета постучали, и в кабинет вошли Малкольм и Адам. Грейс заметила, что Малкольм небрежно сжимает в руке какую-то папку-файл, и улыбка приветствия застыла у нее на лице.
— Добрый вечер, джентльмены.
— Мисс Стивенс, у вас есть время, чтобы обсудить сейчас со мной ваш финансовый план? — спросил Малкольм.
— Конечно. Я только что собиралась заказать себе что-нибудь на ужин.
— Это не займет у вас много времени. Мы можем спуститься в конференц-зал, там больше места.
Они отправились в зал. Адам отстал от них, чтобы переговорить с ночным сторожем, и Грейс осталась вдвоем с Малкольмом. Она объясняла ему суть только что обнаруженной ошибки относительно дефицита и целых сорок пять минут обговаривала мельчайшие детали бюджета. Ей уже начало казаться, что уговорить Малкольма отсрочить закрытие школы — дело безнадежное.
А уж если где-нибудь обнаружится ее рукопись… Грейс вспомнила всех, кто был у нее в кабинете за день. Она принимала представителей студенческого совета, и, честно говоря, если бы папку нашел кто-нибудь из них, это было бы катастрофой.
— По-моему, мы просто зря теряем время. Мне очень жаль, Грейс. Лично к вам я отношусь с большим уважением, но я не могу пройти мимо того обстоятельства, что эту школу надо закрыть.
— Но я прошу вас не торопиться, Малкольм. Мы здесь очень внимательно относимся к детям. Многим из них нелегко завести друзей, у многих жизнь уже продумана так, что им надо получить образование именно в этой школе. И неважно, что мы приближаемся к банкротству или у нас случилось это скандальное происшествие, — мы все еще остаемся первыми по уровню образования.
— И что вы хотите этим сказать?
— То, что закрытием школы можно подорвать доверие учеников, предать их. И я знаю, что человек, переживший предательство, никому этого не пожелает, тем более подросткам, которым уже очень трудно только потому, что они еще растут.
Малкольм откинулся на спинку стула, изучая Грейс своим непроницаемым взглядом. Наконец он собрал документы и сложил их в портфель.
— Хорошее наблюдение, Грейс. Я подумаю о том, что вы сказали, до конца полугодия, когда будет очередное заседание администрации.
Старик вышел, оставив Грейс одну в зале заседания администрации. Но теперь она знала: у нее на счету победа. Временная победа в небольшом сражении, но ей все-таки удалось уговорить Малкольма.
Но если она не найдет свою папку, все может оказаться напрасным.
Кто-то дотронулся до ее плеча. Грейс оглянулась и увидела, что сзади стоит Адам. Он принялся массировать ей плечи, и накопившееся за день напряжение стало уходить.
— Малкольм даст вам время до конца полугодия, чтобы доказать, что школу закрывать не надо?
— Да, он согласился. Спасибо, Адам. Спасибо за то, что вступились за меня. Думаю, если бы не вы, администрация вряд ли согласилась бы дать мне шанс.
Грейс пыталась сосредоточить свои мысли на школе, однако в голове у нее все время вертелась мысль: не играет ли он с ней, потому что… почему? Судя по всему, Адам не был жестоким человеком.
— Не стоит благодарности. Все говорят, что если кто-то и сможет реформировать школу, так это вы.
— Почему они так думают? — спросила Грейс, ощущая некоторое смущение. Может, ей следовало принять поражение, не пытаясь спорить с администрацией? Тогда бы она ушла из школы с хорошей рекомендацией и нашла другую работу.
