— Но, Реджи… — Дайана с облегчением вздохнула. — Папа совсем не хотел тебя обидеть. Он всегда дает нам деньги. Это означает, что он уже считает тебя членом семьи… О черт!..
Она осеклась, осознав, какими последствиями грозит подобное заблуждение. Как теперь объяснять родителям, что столь понравившийся им жених оставил ее? Да Дайану будут считать неудачницей всю оставшуюся жизнь! Однако эта сторона проблемы в данный момент не очень интересовала Реджиналда. Он просто-таки кипел от злости.
— Мне двадцать четыре года и я еще никогда ни у кого не просил денег! Все вы, американцы, одинаковы. Неужели твой отец считает, что я не могу о тебе позаботиться!
— Конечно, можешь. Но мой папа предпочитает сам заботиться о своих дочерях, понимаешь? Мы для него все еще маленькие девочки в панталончиках с оборками. Он просто не хотел тебя обременять лишними тратами. Ты ему понравился, Реджи.
— Правда? — усомнился он.
— Конечно! Ты что, не видел, как он на тебя смотрел? Как на утраченного и вновь обретенного сына. Черт меня побери, если он не гордится тобой!
Реджиналд с тревогой посмотрел на молодую женщину.
— Ты находишь ситуацию забавной, да, Ди?
— Во-первых, меня зовут Дайаной. А во-вторых, что тут такого? Просто скажем, что ты не можешь приехать, а потом сделаем вид, что поссорились и расстались. Вот и все.
— Нет, я так не могу. — Взгляд Реджиналда сделался серьезным. — Ты хочешь, чтобы я нарушил обещание? Я же сказал твоему отцу, что приеду к вам на выходные! И что мне теперь делать, как думаешь?
— Забыть об этом!
— Забыть?! Мало того, — продолжал Реджиналд, гневно глядя на Дайану, — что твой отец оказался человеком, с которым наша семья ведет дела, так ты еще предлагаешь мне обмануть его! Господи, да я должен был уйти сразу, как только понял, что передо мной Фред Маринер! Но я не мог оставить тебя одну.
— Вот спасибо!
— Разве ты не понимаешь, Ди? Теперь получается, что я связал себя обязательствами. Что подумают твои родные, твой отец, если я возьму и исчезну? Это же значит опозорить себя и свою семью!
— И что ты предлагаешь? — вяло спросила Дайана. Надо же было столкнуться с таким моралистом! Неужели все англичане зануды?
Реджиналд посмотрел на нее и что-то пробормотал себе под нос.
— Что ты сказал?
— Сказал, что нам придется несколько продлить эту «помолвку».
— Ты с ума сошел, да? — воскликнула молодая женщина так громко, что редкие в эту пору прохожие на площади все как один посмотрели в их сторону.
— До сегодняшнего вечера я полагал, что нахожусь в своем уме. Теперь — не знаю, — покачал головой Реджиналд.
— И что нам теперь делать?
— Я уже сказал: придется еще некоторое время притворяться, что мы жених и невеста.
— Ни за что!
— В этом вся ты! Тебе наплевать на других. Что может подумать твой отец?
— Это ты думаешь только о своей дурацкой чести! — Дайана была в панике. Ситуация неожиданно вышла из-под контроля. Если продолжать в том же духе, можно окончательно запутаться. — Я сказала «нет»! И это означает «нет» окончательно и бесповоротно!
Однако Реджиналд не собирался сдаваться. Он схватил свою «невесту» за руку и затащил под крышу галереи Библиотеки святого Марка, где было значительно суше. Теперь они могли спорить сколько угодно, не опасаясь промокнуть.
— Послушай, нам ничего не грозит. — Для пущей убедительности молодой человек обнял Дайану за плечи. Его синие глаза блестели. — Мы прекрасно сможем изображать жениха и невесту еще какое-то время. Твои родители завтра уезжают, да? Как часто ты видишься с ними?
— Не слишком часто.
— Прекрасно! Значит, они никогда не узнают, провели мы эту неделю вместе или нет. Все, что мы должны сделать, так это выдержать еще одни выходные!
Еще одни выходные… Возможно, этот темноволосый молодой человек прав: нельзя так огорчать родителей! Надо постепенно подготовить их к мысли, что они с Реджиналдом расстаются… В конце концов, она ему кое-чем обязана.
— Как долго нам придется еще притворяться?
— Достаточно долго, чтобы я не выглядел коварным соблазнителем, а ты — брошенной. Потом сможешь сказать родителям, что сама меня оставила. Но теперь, когда, по твоим заверениям, мы страстно любим друг друга, внезапный разрыв вызовет подозрения.
— Да, ты прав, — сдалась Дайана.
Реджиналд с облегчением вздохнул и шутливо поклонился, снова изображая куртуазнейшего из рыцарей.
— Итак, миледи, не окажете ли вы мне честь стать моей невестой? На одни выходные, разумеется.
— Хорошо, но с одним условием, сэр.
— Я весь внимание.
— Не надейтесь вынудить меня таким образом выйти за вас замуж, — произнесла Дайана полушутя-полусерьезно. — А не то мне придется решить, что вы больше заинтересованы в моем отце, чем во мне.
— Не думаю, что хочу жениться на американке, — без тени улыбки сообщил Реджиналд. — Тем более если она имеет такого отца, как Фред Маринер.
— Это все, что я хотела услышать.
— Кстати, Ди… — он иронически хмыкнул, — ты сама-то можешь представить нас женатыми?
Дайана Маринер закусила губу.
На следующее утро Реджиналда разбудил телефонный звонок. Недовольно ворча, он вылез из постели, нащупал ногами тапочки и прошлепал к дребезжавшему аппарату. Хотя в отеле, где он снимал номер, топили, все равно было довольно холодно.
— Алло! Я слушаю.
К его удивлению, сквозь треск и шипение прорезался голос матери.
— Реджи, милый, это я! Как ты там?
— Все в порядке, мама. Только сыро.
— Ну, в Венеции всегда сыро. Это не новость. Познакомился с кем-нибудь?
Реджиналд насторожился. Родители очень редко звонили ему, если он куда-нибудь уезжал. Не считали нужным беспокоить, наверное. Интересно, что же случилось на этот раз?
Поговорив для приличия несколько минут о пустяках, он все-таки вытянул из матери истинную причину.
— Ты понимаешь… — чуть помедлив, начала она, — нам позвонил Фред Маринер. Ну, тот самый, из «Мейджик Миссайл». Он говорил с твоим отцом… Это правда, что у тебя роман с его дочерью?
Так! Коготок увяз — всей птичке пропасть. Только этого ему и не хватало! Впрочем, кажется, у него действительно роман с рыжеволосой дочкой короля инвестиционных компаний.
— Похоже, да, мама. Я не знал, что Ди его дочь.
— Ее зовут Дайана?
Реджиналд нервно вытер пот со лба, придерживая трубку плечом. Судя по тону леди Джессики, ему предстоял пренеприятный разговор.
— Да, ее зовут Дайана. А что?
— Ты с ней обручился?
— Нет еще, но…
— Хочешь сказать, что собираешься преподнести фамильное кольцо Ланкастеров какой-то американке, к тому же дочери человека, с которым у твоего отца плохо идут дела!
