Рандольф нахмурился, но взгляд его синих глаз был лукавым:
— Пусть! Когда вы станете моей, я буду вправе потребовать ваши конюшни и многое другое.
Элизабет покачала головой и усмехнулась. Неожиданное и дерзкое предложение Макквина опоздало: она дала слово служить королю Шотландии — человеку, поклявшемуся защищать свою страну от английского нашествия. Обычные женские мечты о замужестве — ничто в сравнении с главной и важной целью — независимостью Шотландии!
— Не касайтесь запретных тем, Рандольф. Вы не можете просить моей руки; я не приму ваше предложение.
— Прекрасно! Тогда я завоюю ваше сердце!
Элизабет оценивающе посмотрела на Рандольфа.
Несомненно, этот сильный, мужественный и немного опасный молодой мужчина был очень привлекательным.
У себя на родине Элизабет знала подобных мужчин: все они были такими же обаятельными и уверенными в себе.
К сожалению, во время частых поездок в южные земли она мало встречала столь же воспитанных и галантных мужчин. Но пока она служит герольдом короля Шотландии, романтика любовных приключений и замужество не для нее.
Другое дело на чужой земле: здесь, без наблюдательных, подозрительных придворных из свиты Брюса, штатных сплетников и интриганов, Элизабет может позволить себе забыть на время о службе и стать просто молодой привлекательной женщиной.
Еще одно обстоятельство тревожило Элизабет и склоняло ее к решению остаться здесь на некоторое время. Она подозревала, что Рандольф Макквин приехал в замок Дугласа не только для встречи с родным братом. Элизабет, как доверенное лицо короля Шотландии, считала своим долгом выяснить, почему Макквин, вождь одного из горских кланов, прибыл на враждебную территорию именно в то время, когда тут гостит английский монарх. Если Рандольф Макквин готовит заговор, обязанность герольда — узнать об этом.
«Рандольф Макквин вряд ли представляет для меня опасность, и его чарам я не поддамся», — решила Элизабет.
Кроме того, ей очень хотелось перехитрить самоуверенного молодого мужчину и выиграть в споре корабль!
— Принимаю ваше пари, Рандольф Макквин, — после долгой паузы наконец заявила Элизабет Гордон, — хотя я не умею управлять кораблем. Надеюсь, проиграв спор, вы останетесь джентльменом и обучите меня вождению корабля?
— Не сомневайтесь, леди, — улыбнулся Рандольф, теребя длинную черную гриву лошади. — Говорят, я неплохой учитель.
Придворные сплетники графини Наирна не без оснований называли его жестоким сердцеедом, которого ни одной из дам не удалось заставить на себе жениться.
Что ж, превосходная компания для молодой женщины, не имеющей права выходить замуж до окончания службы королю!
— Как долго вы пробудете в замке Дугласа? — вдруг спросила Элизабет Гордон.
— Пока… — Рандольф замолчал, глядя на поляну, где самка оленя оборонялась от настойчивых притязаний самца. — Пока… не выиграю пари или вы не покинете замок.
Элизабет Гордон показалось, что этот простой вопрос застал Рандольфа врасплох. Да, вне всякого сомнения, он что-то скрывает…
— Куда мы отправимся сейчас? — спросила она, с интересом поглядывая на своего спутника.
— Может, на соколиную охоту? — предложил Рандольф. — Обещаю уберечь вас от созерцания жертвы и ее предсмертных криков.
— Мы не привезли с собой птицу, — ответила Элизабет, глядя на Рандольфа.
— Дуглас, к сожалению, запустил свои клетки с соколами, — поморщился Макквин и проворчал:
— Кстати, мне сказали, что сегодня вечером нам опять подадут лососей.
Элизабет Гордон улыбнулась. Раньше ей не приходилось обсуждать вечернее меню с малознакомыми людьми.
— Вы опять помчитесь как вихрь? — поддразнила она Рандольфа.
— Если буду знать, что вы — позади меня.
Элизабет Гордон вдруг заметила, что у Рандольфа длинные, густые и темные ресницы.
— Клянусь вам, леди Элизабет, мысли о вас сбивают меня с толку.
Сказанный комплимент пришелся ей по душе, и она усмехнулась:
— Тогда какой же смысл в охоте?
Красноречивый и настойчивый взгляд Рандольфа заставил ее покраснеть. Похоже, она недооценивает этого молодого мужчину!
— Я люблю в женщинах стремительность.
— Вы предельно откровенны, Макквин, — заявила Элизабет Гордон.
Она тронула поводья, и белый жеребец отошел на несколько шагов от испанской кобылы Рандольфа.
— А вы утверждали, что мы не найдем подходящей темы для беседы! По-моему, мы понимаем друг друга с полуслова!
Из-за деревьев послышались хриплые предсмертные крики раненого зверя.
— Вперед! — крикнул Рандольф, стеганув лошадь, и махнул рукой, приглашая свою спутницу последовать за ним. — За теми вековыми дубами находится озеро. Поскачем туда. Побежденный исполнит желание победителя!
Элизабет Гордон ни минуты не сомневалась, что Рандольф, как и любой другой мужчина, потребует поцелуй, если, конечно, выиграет скачки, что вызвало у нее лишь легкую усмешку.
Некоторое время они мчались по лесу молча. Стук копыт заглушал доносившиеся крики раненых вепрей.
Когда они пересекали охотничью площадку, Рандольф неожиданно направил свою лошадь на широкую удобную тропинку, тем самым удлинив маршрут. Элизабет надеялась, что он поступил так не из-за лошадей — ее белый жеребец почти догонял приземистую испанскую кобылу Рандольфа.
Глядя на скачущего Макквина, Элизабет Гордон вдруг представила его на боевом коне и решила, что в сражении он так же ловок, силен и смел.
Сегодня утром во время молитвы в часовне она незаметно наблюдала за Рандольфом, стоявшим рядом с братом и юным племянником. Пока присутствующие почтительно склоняли головы в молитве, он украдкой поглядывал на своих родственников — брата Драммонда и племянника, как две капли воды похожего на старших Макквинов. Любящий взгляд Рандольфа и его преданность семье поразили и удивили Элизабет.
Осенний лес был устлан ковром из опавших разноцветных листьев, и их шуршание напомнило Элизабет о приближении зимы. Ее спутник вдруг обернулся, и она увидела сияющую, счастливую и самодовольную улыбку. Женщина вскинула голову и пустила своего белого жеребца галопом. Поравнявшись с Рандольфом, она неожиданно для самой себя послала ему воздушный поцелуй и молча помчалась дальше, выбрав кратчайший путь к финишу.
На большой поляне, окруженной со всех сторон могучими дубами, испуганные зайцы бросились врассыпную, а толстые пестрые куропатки шумно захлопали крыльями и улетели. Сквозь ветки деревьев виднелась блестящая поверхность озера, к которому несся белый жеребец Элизабет. Сзади слышался топот копыт лошади Рандольфа, но догнать жеребца ей было трудно: недавняя погоня за вепрем подорвала ее силы.
