Аня отогрелась в душе и сидела на кухне, завернувшись в теплый плед. Может, таблетки подействовали, может, вино, которое они пили с Сергеем, но Аня осталась у него на ночь и на следующий день, едва успев к поезду. Сергей не звал ее гулять по городу и не требовал, чтобы она вылезала из постели. Так что Анина мечта, можно сказать, сбылась.
Однако осталось неясным, что на нее нашло, когда она согласилась выйти за Сергея замуж. Какое-то затмение.
Свадьбу сыграли сначала в Москве, а потом в Питере. Аня переехала к мужу. Но ненадолго – через три месяца супружеской жизни она вернулась в Москву. Нет, они не развелись, не поругались. Просто Аня физически не могла жить в Питере и рассудила, что Сергею не нужна вечно мерзнущая и все время писающая жена. Тем более, в Москве ее ждала любимая работа, а в Питере она так и не нашла себе применения. Сергей же отказывался переезжать в Москву по тем же соображениям – в Питере у него была работа, и ему там «хорошо дышалось».
Они решили жить на два города. Идея была странной с самого начала, но Аня решила, что гостевые браки бывают гораздо крепче, чем союзы под одной крышей. Они люди современные, без предрассудков. К тому же быть замужней женщиной уже было пора по возрасту, и ее история любви и жизни на два города со стороны выглядела очень романтичной. Ей даже завидовали, особенно подруга и ее коллега, которые считали, что именно они поспособствовали Аниному счастью.
Сначала Сергей чаще приезжал в Москву, потом чаще стала ездить Аня. И ни разу она не приезжала с пустыми руками. Сергей заказывал ей по списку, что привезти из Москвы – начиная с книжных новинок и заканчивая едой, которую по каким-то причинам нельзя было купить в Питере.
Собственно, с этого и начинается история.
Сергей оказался гурманом. Он любил вкусно поесть. Домашненького. Аня приезжала и готовила, убеждая себя в том, что раз в две недели, а то и раз в месяц можно постоять у плиты. Еще один плюс такого брака – а то бы каждый день варила, жарила и парила.
– Анют, а привези мне стерлядки… – попросил по телефону Сергей перед очередной встречей.
– Из Москвы? А в Питере нельзя купить? – удивилась Аня.
– Здесь такой нет. А ты выберешь лучшую. Так хочется, просто умираю.
– Стерлядь и в Африке стерлядь, – сказала Аня.
– В Африке нет стерляди, – ответил Сергей. – Ну привези, пожалуйста. И приготовишь мне с лучком и лимончиком.
Аня все-таки была самоотверженной барышней. Она понимала, что статус замужней женщины накладывает на нее определенные обязательства, и приготовление стерляди – одно из них.
– Как я довезу стерлядь в поезде? – спросила Аня, обдумывая, в какой таре везти рыбину.
– А ты на самолете. Два часа, и ты уже у меня, – предложил Сергей. – Только чтобы живая была!
– Я или стерлядь? – пошутила Аня.
– Стерлядь, конечно, – не понял шутки Сергей.
Аня вздохнула и поехала в подмосковный рыбсовхоз вылавливать рыбину. Она выбрала не самую большую, но самую красивую, как ей показалось.
– А как мне ее живую довезти? – спросила Аня у продавца.
– Так мы ее тюкнем слегка, и довезете! – радостно ответил тот.
– А в чем ее везти? В пакете? Не знаете? – уточнила Аня. – Мне только до Питера. В самолете.
– Так это вообще не проблема! – еще больше обрадовался продавец. – Вы сейчас как выйдете, пройдете прямо метров сто, потом направо, там палатка будет. Купите чекушку водки.
– Зачем? Я не пью, – испугалась Аня.
– Да не вам, а рыбе! – захохотал продавец.
– Рыбе? Зачем?
– Лучший способ. Дайте ей водки – и все. Она весь полет у вас проспит и будет свеженькая. Только перед самым вылетом дайте! Так все рыбу возят. Не вы первая.
– Хорошо, поняла, – сказала Аня, хотя, если честно, ничего не поняла. Но она взяла оглушенную рыбину, которую продавец аккуратно «тюкнул» по голове, и пошла искать палатку. Там она купила чекушку водки, как было велено, и поехала в аэропорт, прижимая рыбину к груди.
В аэропорту рыба не подавала признаков жизни, и Аня уже надеялась, что ее не придется поить водкой. Сама она выпила коньяк – для храбрости и просто потому, что очень захотелось выпить.
До посадки в самолет оставалось еще полчаса. Аня сидела и пыталась сосредоточиться на книге. Тут пакет с рыбой на ее коленях зашевелился. Аня подскочила от испуга. Рыба проснулась. Аня кинулась в туалет, доставая из сумки чекушку. В туалете она положила пакет рядом с раковиной и начала открывать водку. Крышка никак не поддавалась. Наконец Аня дернула посильнее, выплеснув половину в раковину. Она бережно развернула пакет – стерлядь смотрела на нее мутным, несчастным взглядом.
– Сейчас, потерпи, сейчас, – приговаривала Аня. – И как тебя поить? – Она осторожно открыла стерляди рот и принялась вливать водку. Рыбина заелозила и начала бить хвостом.
– Ну что тебе надо? Пей давай! – Аня настойчиво продолжала реанимировать рыбину.
В душе она была против убийства животных и уж тем более против их мучительной смерти. Ей было очень жалко стерлядь, тем более что она впервые держала в руках живую рыбу – с жабрами и внутренностями. Контуженую, но живую. А теперь по ее вине эта рыба должна быть еще и пьяной.
– Ну прости, – попросила рыбину Аня.
– Куда ж ты льешь? Все в раковину! – вышла из туалета дородная тетка. – На жабры ей лить надо! На жабры! Давай сюда! – Тетка захватила стерлядь и точным движением вылила ей остатки водки на жабры.
– А вы откуда знаете? – спросила Аня тетку.
– Так все знают, – пожала плечами та. – Все так возят. Тоже мне, секрет! Только мало водки. Надо еще. А то не довезешь. Беги за водкой, я за ней прослежу.
– Нет, не надо, спасибо, я сама, – быстро сказала Аня, понимая, что оставить стерлядь посторонней женщине не сможет ни за что.
Аня побежала к кафе, купила еще водки и бегом вернулась в туалет. До посадки оставалось пять минут. В туалете она опять развернула рыбину и аккуратно полила водкой на жабры, как делала тетка.
Аня шла на посадку, чувствуя себя полной дурой и преступницей – с пьяной рыбиной в руках и с сознанием того, что жизнь прожита впустую. Все знают про водку, которую надо лить на жабры, а она не знает. И эта несчастная стерлядь открыла ей глаза на то, во что она ввязалась, – на ее «гостевой» брак, на то, что она мотается туда-сюда, понимая, что это не так уж и нормально, как она себя убеждала и почти убедила. Она не знала, чем занимается Сергей в ее отсутствие, но их жизнь нельзя было назвать совместной. И брак был каким-то фиктивным, не настоящим. И в Питер Аня лететь не хотела совсем. Тем более с живой рыбой на руках. Еще в туалете она допила остатки водки, чтобы рыбине было не так одиноко, и теперь почувствовала, как к горлу подступают слезы.
