— Мне следовало найти его на несколько недель раньше, — пробормотал он, сердясь на себя. — Я еще тогда подозревал, что этот Петрини темнит.
Они стали искать место, где могла бы разместиться маленькая квартирка. Наконец в глубине амбара им бросилась в глаза сравнительно новая дверь, сделанная в стене.
— Вот она. Старый мошенник построил тут маленькое жилье. — Бен осторожно двинулся вперед, и Джулия последовала за ним.
— Ты думаешь, Минди спит? — шепотом спросила она.
— Скорее всего. Если она всю ночь шастала по городу, то к утру скорее всего изрядно притомилась.
В этот момент дверь распахнулась. Из нее вышла девушка, красивая, но со странно блестящими глазами и одетая во все коричневое — коричневые слаксы, обувь и коричневая водолазка — странный выбор для июля. Наконец-то у них появилась возможность как следует разглядеть Минди Парсонс, так называемую Коричневую Паучиху, которая превратила их жизнь в сущий ад.
Джулия смотрела на нее. Минди и в самом деле была тоненькой, как говорили все. Острое личико в форме сердца обрамляла копна каштановых волос. Внешне она была похожа на любую нормальную студентку колледжа.
— Кто вы такие? Что вам здесь нужно? — резко спросила Минди. Она держалась с ледяным спокойствием и ситуация ее даже, казалось, забавляла, словно Минди знала, что они с ней ничего не смогут сделать. И у Джулии мелькнула мысль, что у них нет абсолютно никаких улик против этой девицы.
— Ты знаешь сама, Минди, кто мы такие. — Бен говорил тихо и твердо, надвигаясь на нее. — Ты уже давно следишь за нами.
— Не имею ни малейшего представления. — Она подняла подбородок и смерила их презрительным взглядом. — Или вы немедленно уберетесь из моего жилья, или я велю вас арестовать.
— Что ж, я не возражаю. — Бен улыбнулся. — Валяй, звони в полицию, Минди. Мы можем это устроить без промедления.
Девица улыбалась, как будто радовалась такому обороту событий. Джулия поражалась откровенной ее браваде.
Все будет непросто, думала она. Мы не поймали ее на месте преступления, как же мы сможем доказать, что именно она безобразничала на моем участке?
— У тебя сильно исцарапаны руки, Минди. — сказал Бен. — Что, тяжело было выдергивать цветы?
— Я не имею ни малейшего представления о той чепухе, которую вы несете.
— Могу поклясться, что у тебя под ногтями осталась земля, идентичная той, что на участке у миссис Максвелл. И мы попросим лабораторию в полиции проверить это.
— Это все ваши фантазии, — заявила Минди с невозмутимой, холодной и почти любезной улыбкой. Сердце Джулии упало, когда она увидела, что руки у Минди безукоризненно чистые.
Тут уж в неприятном положении оказались Джулия и Бен. Они вломились сюда с обвинениями, но поняли, что не могут предъявить девице ничего конкретного.
Дверь амбара настежь распахнулась, внутрь влетела Кристи.
— Мистер Петрини позвонил в полицию! Он хочет отправить всех нас за решетку! — И тут Кристи застыла на месте, увидев в конце амбара Минди.
Джулия испугалась, что Кристи потеряет самообладание. Но, к счастью, дочь тоже умела играть.
— Эй, Миндела, привет, — произнесла она вкрадчивым голосом, при звуке которого Джулии даже стало жутковато.
Теперь Кристи двигалась вперед, словно кошка, медленно и осторожно, не переставая говорить.
— Ты выглядишь просто замечательно в своем коричневом прикиде… почти как Коричневая Паучиха из общаги в Коллингсе.
И тут все переменилось. Кристи послужила катализатором ситуации, и насмешливое высокомерие Минди бесследно исчезло. Глаза ее сузились, лицо потемнело от прилива крови. В этот миг она и в самом деле напоминала ядовитую паучиху.
Кристи продолжала надвигаться на противницу. Все они понимали, что Минди может не выдержать и потерять самообладание. Тогда она выдаст себя.
— Видно, ты никак не ожидала, что столкнешься со мной нос к носу, верно? — Кристи одарила ее кривой зловещей ухмылкой. — Ты думала, что сможешь вытворять свои штучки и дальше? Так нравится тебе поганить участок моей мамы?
— Ты сумасшедшая, — заявила Минди, отступая под натиском Кристи. Ее насмешливый тон, как и невозмутимая холодность, давно исчез.
— Но знаешь что, Миндела? — давила на нее Кристи. — Ты все равно не помешаешь Джереми меня любить. — Она говорила отчетливо, с насмешкой, и Джулия поняла, что наживка брошена.
— Джереми говорил мне, что любит меня, — заявила Минди после некоторых колебаний. — Ему не хочется тебя обижать, но эта свадьба ему вовсе не нужна.
— Я так не думаю. И тебе известно, что все не так, как ты говоришь…
Тут, к облегчению Джулии, дверь амбара распахнулась настежь. Там показались трое полицейских, держа наизготовку оружие. Теперь они станут свидетелями происходящего.
При виде полиции лицо Минди потемнело еще сильней. На их глазах девица превратилась из спокойной и хладнокровной жертвы в сгусток ярости на всех и вся.
— Я уничтожу тебя, уберу со своего пути! — закричала Минди с выпученными от злости глазами и бросилась на Кристи. — Я не только разрушу твою жалкую свадьбу, но и оторву тебе голову. Тогда мы и посмотрим, какие чувства будет питать к тебе Джереми!
Джулия задрожала, а Бен рванулся вперед, чтобы встать между соперницами. Полицейские подоспели к визжавшей Минди почти одновременно с Беном.
Бен крепко держал ее, а она все визжала и брыкалась, пытаясь вырваться. Полицейские перехватили ее, размахивая пистолетами, но все равно никак не могли успокоить.
— Минди, перестань сопротивляться, — внезапно сказала Кристи полным сочувствия голосом. — Успокойся. Твои родители хотят отдать тебя подлечиться… и тогда ты, возможно, выкинешь из головы всякие глупости…
Минди перестала вырываться и подозрительно посмотрела на Кристи.
— Я серьезно говорю, Миндела, — дружелюбным тоном сказала Кристи. — Хоть ты и причинила нам множество гадостей, мне все-таки хотелось бы видеть тебя здоровой и счастливой. Так успокойся же!
Сердце Джулии наполнилось гордостью. Несмотря ни на что, в дочери много благородства. Она знала, что Кристи говорит совершенно искренне.
— Почему бы тебе не подождать снаружи, Кристи, — предложил Бен. — И твоей маме тоже…
Джулия и Кристи отправились на улицу, оставив агрессивную девицу на попечение представителей правопорядка. Минди уже почти не сопротивлялась, и Джулия почувствовала уверенность, что они в скором времени отправят ее под опеку.
Мистер Петрини стоял перед домом с искаженным от страха лицом.
— Я сожалею, что солгал мистеру Вилсону. Мне не хотелось признаваться, что в амбаре есть жилье… Я боялся комиссии по сдаче квартир внаем.
