— О Боже, — прохрипел он.
— Кажется, ты уже никуда не торопишься, — заметила она, водя пальцами вверх и вниз вдоль его жезла.
— Боже праведный, — чуть слышно произнес он сдавленным голосом.
Она улыбнулась ему, прежде чем убрать свою руку.
— Покажи мне, — вновь потребовала она.
Джейсон понял, что не сможет придумать предлог, чтобы отказаться. Вероятно, потому что кровь отхлынула от его головы. Это произошло, как только Ливви прикоснулась к нему.
Он нахмурился, пытаясь вспомнить что-то важное, что ему необходимо было сделать.
Ливви заметила это:
— Я слишком распутная? Ты недоволен мной?
— Нет! Нет, милая, мне нравится твое любопытство. Просто мне трудно даже подумать об этом.
— В самом деле?
Она взволнованно закусила нижнюю губу.
«О, какого черта…»
Он собирался уступить ей в конечном счете. Если она хочет знать такие вещи, то надо быть полным идиотом, чтобы отказать ей.
— Дай мне свою руку. Она гораздо приятнее, чем моя.
Он обвил ее пальцы вокруг основания своего члена и положил свою ладонь на ее руку. Затем начал направлять ее вверх и вниз, задавая скорость и степень сжатия.
— О Боже, Ливви, это так приятно, — сказал он, тяжело дыша.
Джейсон убрал свою руку и откинулся на спину, наблюдая за ней. Он видел, что она сосредоточилась на поддержании ритма, но при этом сама не испытывала удовольствия.
— Ты не должна делать в точности то, что я тебе показал. Ты можешь расслабиться и делать так, как тебе хочется.
Ее беспокойство было очевидным.
— Я не знаю, чего ты хочешь.
Он прикоснулся ладонью к ее щеке.
— Мне нравится то, что ты делаешь. Твои прикосновения чрезвычайно меня возбуждают. Но и ты должна испытывать удовольствие, делая то, что тебе хочется. Мне очень приятно, однако будет еще приятнее, если наслаждение будет взаимным.
— Значит, я могу потрогать тебя здесь?
Она отпустила его член и коснулась мешочка между его бедрами.
— Да, — произнес он, стиснув зубы.
Она убрала свою руку.
— Судя по твоему тону, тебе не понравилось это.
— Мне очень нравится.
— О, тогда я продолжу?
Он застонал:
— Ливви, таким темпом мы будем заниматься этим все утро. Дай мне твою руку опять. Я направлю тебя.
Он посмотрел ей в глаза и заметил вспыхнувшее в них желание. Он начал действовать медленно, однако знал, что все это продлится недолго. Вскоре его бедра начали двигаться в такт движениям руки Оливии.
Она издала слабый стон.
— Возможно, тебе становится легче, — пожаловалась она, — а мне — хуже.
— Всему свое время, — сказал он, заставляя ее руку двигаться быстрее. — О, Ливви, теперь отпусти меня.
Джейсон не отрывал от нее глаз, продолжая действовать кулаком. В следующий момент он застонал, и его семя выплеснулось ему на живот. Обессиленный, он рухнул на спину.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — с тревогой спросила Оливия.
Джейсон улыбнулся:
— Более чем хорошо.
Он приподнялся на локтях и взглянул на часы.
— Позволь мне умыться, и тогда мы посмотрим, что можно сделать с твоим зудом.
Оливия вскочила с постели и подбежала к умывальнику, чтобы принести ему влажную салфетку. Он встал и быстро обтерся, довольный ее рвением. Он предполагал, что она страстная женщина, однако не думал, что ее чувственный аппетит равен его страсти. Он слегка улыбнулся. Его вера в Бога подверглась заметной реставрации.
Он повернулся и увидел, что Ливви ждет его. Она прислонилась спиной к изголовью кровати; лицо ее раскраснелось, глаза потемнели от желания. В эту минуту он хотел бы обладать ее художественным даром, чтобы запечатлеть ее в таком виде.
Она протянула ему руку, и он взял ее, забираясь на кровать. А когда отпустил руку, она приложила ее к его лицу.
— Вот моя рука, — сказала она.
Джейсон не понял, что она имела в виду.
— Да, это твоя рука.
— Разве она не нужна тебе?
— Нужна? — повторил он.
Она посмотрела на него как на глупца, хотя казалось, именно она лишилась здравого смысла.
— Ну да. — Она раздраженно вздохнула. — Ты говорил, что женщины тоже могут добиться разрядки своими руками. Если бы я знала, как это делается, то не стала бы ждать твоей помощи. Поэтому я даю тебе свою руку, чтобы ты мог научить меня.
Она говорила это так серьезно и с такой досадой, что Джейсон не смог удержаться от смеха.
— Нет, милая, я не смеюсь над тобой. Хотя твоя очаровательная невинность невольно вызывает у меня улыбку. Тебе достаточно трогать себя там, где приятно, однако в интересах экономии времени я помогу тебе достигнуть разрядки другим способом.
— Как? — спросила она с подозрением.
Джейсон усмехнулся:
— Думаю, мне пора познакомиться поближе с твоей женской частью.
Ливви приложила руки к груди. Джейсон покачал головой:
— Я имею в виду другую твою женскую часть.
Ее сердце учащенно забилось, и она ощутила пульсацию между бедер.
— Я… я думала, ты уже познакомился с этой ч… частью минувшей ночью, — взволнованно сказала она.
Джейсон наклонился ближе к ней.
— Нет, — прошептал он, — я имею в виду — губами.
Лйвви едва не лишилась сознания. Он хотел целовать ее там? Значит, она тоже могла целовать его мужскую часть?
Он ошибочно воспринял ее молчание как нерешительность.
— Я думал, ты хотела быть безнравственной со мной.
Ни один мужчина не обладал таким соблазнительным голосом. Он был подобен мужской версии сладкоголосой сирены. Ливви не могла устоять перед соблазном этого низкого, хрипловатого голоса.
— Хорошо, но надеюсь, ты немедленно остановишься, если я скажу, что мне это не нравится?
Его улыбка выражала откровенное самодовольство.
— Конечно, но думаю, этого не случится.
Ливви тоже так полагала, однако то, что он предлагал, казалось таким постыдным, что она должна по крайней мере обозначить свое неприятие, поскольку ее мать в течение многих лет прививала своим детям понятия о пристойности. Но видимо, ее усилия оказались напрасными.
Правила хорошего поведения распространялись на мальчиков в меньшей степени, чем на девочек, однако Генри строго придерживался их.
Изабелла всегда была немного распущенной, но события, приведшие к ее браку, казались вопиющими даже для нее.
И вот теперь Ливви, до настоящего времени благовоспитанная девочка, ведет себя как бесстыдная потаскушка, и все это нравится ей.
Она притянула Джейсона на себя. Ей было приятно ощущать его вес, прижимающий ее к постели. Она начала испытывать другие менее значительные удовольствия, которые упустила ночью. Например, когда его темные волосы на груди покалывали и щекотали ее груди.
