Все же прошло не менее пятнадцати минут, прежде чем она собралась с духом и вышла из кабинета. Яна понятия не имела, как рассказать Ольховской о грозящей опасности, не открывая правду о собственной гнусной роли в этой истории. Но медлить было нельзя.
Почему-то в приемной оказалось пусто. «Непорядок, кто-то из секретарей всегда должен быть на месте», – машинально отметил в ней руководитель секретариата.
Девушка нерешительно толкнула дверь с табличкой «Генеральный директор Ольховская Е.С.» и ступила на ковер. Евгении не оказалось за столом. Не было ее и у окна или у аквариума. Комната оказалась совершенно пустой – не считая золотых рыбок. Яна приветственно помахала рыбкам рукой и собралась уйти, но неясный шум заставил ее резко обернуться и прислушаться. Голоса доносились из-за одной из боковых дверей и оказались очень знакомыми: женский, с нервными сейчас интонациями голос принадлежал Евгении, а чуть глуховатый мужской – Карпову. Слов все равно было не различить, и девушка второй раз собралась покинуть кабинет, как внезапно одна из боковых дверь почти наполовину открылась, и Яна испуганно замерла на месте, ожидая появления Евгении. Но в кабинете так никто и не появился, зато явственно стал слышен голос Карпова:
– Не надо, я запер дверь приемной, а девчонок отослал с поручениями.
– Хорошо, – отозвалась Евгения.
Дверь снова закрылась, и Яна перевела дыхание, на миг почувствовав облегчение от миновавшей угрозы быть застигнутой в двусмысленной ситуации. «Карпов и Евгения? Вместе в душевой комнате?» – удивилась она в следующее мгновение. И почти сразу иррациональная, бешеная ревность затопила собой все другие чувства и способность спокойно рассуждать – тоже. «Так они любовники? Можно было догадаться… Там, в лесу, когда они с Алексом нашли нас в бурю, его пестование Евгении на руках выглядело больше, чем просто дружественным». Яна ошарашенно покачала головой и в очередной раз решила покинуть кабинет. На этот раз ей помешала это сделать реплика Евгении – боковая дверь была теперь прикрыта неплотно, и, видимо, сквозь оставшуюся щель стало возможно различать сказанные в душевой комнате слова.
– Не спрашивай меня о Яне, пожалуйста, – сказала Евгения.
Помощник так и замерла. Она напряженно ждала, что ответит на реплику Евгении Карпов, и тот, после внушительной паузы, тихо сказал:
– Женя, но ведь это может оказаться важным.
Евгения ответила сразу, резко:
– Однако это неважно, как ты не понимаешь? Да, я поступила глупо, но иногда такие вещи случаются. Она просто согрела мою постель, и это больше никогда не повторится, вот и всё.
– Нет, не всё…
Яна повернулась и неслышно вышла из кабинета. К чему было продолжать выслушивать эту сцену ревности. Все, что имело значение, она услышала.
Она вернулась к себе. Уходить. Уходить немедленно. И пусть Егор делает, что хочет и со «Светом», и с Ольховской, а с нее хватит! Девушка осмотрела кабинет. Ничего, что стоило бы брать в собой в новую жизнь. «Она просто согрела мою постель», – продолжало звучать у нее в ушах. К черту все это! Долой!
Яна схватила свою сумку, но почувствовала, что в любой момент может разреветься. Прежде чем уйти, надо было хоть чуточку успокоиться. Она села за стол, открутила крышку бутылки с минералкой и налила себе полный стакан. Ее мысли поневоле вернулись к Ольховской. Почему Евгения так смотрела на нее утром, если для нее ничего не значила их близость? Помощник снова и снова вспоминала, как они столкнулись в приемной. Могла ли эта обида быть вызвана тем, что Яна сбежала, не дав боссу возможности первой показать, что этот романтический эпизод не будет иметь продолжения? Нет, Евгения никогда не была мелочной в своих поступках. Чем дольше девушка думала, тем больше противоречий замечала. Сейчас она уже понимала, что позволила ослепляющей ревности затмить свой разум. Евгения могла что угодно говорить Карпову, по какой угодно причине, но ее глаза не могли врать. Она что-то чувствовала к Яне. И девушка осознала, что не сможет уйти, не поговорив с Евгенией и не узнав, что это было. И не предупредив ее об опасности. Она допила минералку и встала из-за стола, но тут ручка двери повернулась, и на пороге показался Панин. Неуверенно постояв, он закрыл за собой дверь, прошел к столу и сел на место для посетителей.
– Яна, я тут подумал… Ты же не виновата, что так получилось… Ты не хотела…
Девушка вопросительно смотрела на Сергея, и тот, сняв очки и покрутив их в руках, добавил:
– Элю я потерял, потому что сам дураком был… Если бы я когда-то не давал повода Оксане терять здесь свои украшения, то остальное Эля простила бы мне и поняла. Но теперь она не верит мне… Только знаешь, – и парень решительно водрузил очки на нос, на мгновение становясь похожим на прежнего бойкого Панина, – все это не значит, что мы должны потерять нашу дружбу.
Яна хотела остановить его, но заместитель финансового директора лишь отмахнулся и торжественно произнес:
– Я думал только о себе и вел себя, как скотина. Тебе и так нелегко из-за этих напрасных обвинений… А я, единственный, который знает правду, вместо того, чтобы поддержать… – Панин сделал гримасу и развел руками. – Давай все забудем и станем друзьями по-прежнему!
– Конечно, – ответила помощник хриплым голосом.
Панин кротко улыбнулся, поднялся со стула, сделал было шаг по направлению к девушке, но тут же передумал и испуганно оглянулся на дверь. Яна кое-как улыбнулась в ответ и пожала руку, которую Сергей после небольшого раздумья все же осмелился протянуть ей через стол.
«Глупый, глупый, добрый и милый Панин, ну зачем, и именно сейчас, когда уже все равно», – Яна дождалась, когда за ним закроется дверь и закрыла лицо руками.
«К черту, все к черту, – подумала она, закусывая губу. – Кого я обманываю? Проживи я до конца жизни в отеле «Риц», завтракая устрицами с шампанским и имея личный самолет, мне и тогда не забыть ни Евгению, ни того, как она смотрела на меня сегодня. А как бы она посмотрела, знай всю правду? – Яна потихоньку двинулась к двери. – Что ж, пожалуй, это стоит узнать».
Помощник торопливо прошла в приемную.
– Евгении нет, – предупреждающе заметила Юля, заметив маневр девушки у двери генерального директора.
– А где она? – спросила Яна, снова ощущая раздражение, ведь раньше она сама лучше всех знала, где находится Евгения и чем занимается.
– Она на встрече, – спокойно ответила секретарь.
– На какой? Где? – Яна заставила себя вежливо улыбнуться.
Пожав плечами, Юля все же отправила на печать какой-то документ. Помощник подошла к принтеру и хищным движением выхватила теплый листок с сегодняшним списком встреч генерального директора. Согласно этому графику, в девять Евгения провела совещание, а на одиннадцать у нее была назначена встреча за пределами офиса.
