видела, как ты куришь, — вышли на балкон. Валерка закурил, выпустил дымок в открытое окошко, а Наташа, улыбаясь, смотрела на его смешные движения. — Я утром смотрела, как солдатики на зарядку бегали, а тебя не видела.
— Я в казарме сидел.
— Потом смотрела, как строем солдаты туда пошли, — Наташа указала в сторону штаба, — а потом обратно.
— Нет, в ту сторону заступающая смена ушла, а обратно ребята, которые ночью стояли.
— Но я не про то. Когда ночью увидела тебя, подумала, что ты начистился и нагладился меня встречать. Оказалось, что у вас все солдаты так ходят, не то, что у нас дома. Какие-то грязные.
— У нас такие то же есть, только за частью. Стройбат. Когда работают грязные, когда не работают, от наших практически не отличишь. Вот и дома, наверное, когда идут на работы или с работ грязные.
— Наверное.
— Что будем до вечера делать?
— Наслаждаться. В перерывах смотреть телевизор и чай пить со сладостями. Завтра тот же график, а послезавтра мы едем в Хабаровск. Наташа, ты привезла мне что-нибудь из гражданской одежды?
— Да. Рубашка, легкий пуловер, брюки и летние туфли.
— А большего и не надо. Пошли.
— Куда?
— На «полигон любви». Что-то я всё позабывал. Надо наверстывать упущенное.
— Половой гигант, — смеясь, пошутила Наташенька.
Так прошёл первый день и, почти ничем не отличаясь, второй. Валера и Наташа наслаждались друг другом. Наверстывали упущенное, как выразился Валерка. Иногда муж убегал в казарму, а жена с нетерпением ждала его возвращения. Офицеры роты не требовали от Валерки обязательного присутствия на всех построениях. Даже замполит перестал к нему цепляться. Вероятно, с ним поговорил Шлях, объяснив, что к чему.
Увольнение
Рано утром третьего дня Валера в полном парадном обмундировании и Наташа в лёгком летнем платье шагали в сторону КПП. К сожалению, наряд на КПП несла не первая рота. Пришлось после предъявления дежурному увольнительной, минуя КПП, идти, обливаясь потом, пять километров до придорожного сарая. Раньше он, наверное, использовался под склад удобрений. В нём валялись пустые и наполненные каким-то порошком мешки. Валерка аккуратно юркнул во внутренности сарая и переоделся. Форму он сложил в большой полиэтиленовый пакет и, мало о ней заботясь, повесил тут же на гвоздик, словно в раздевалке.
На дорогу к Наталье вышел гражданский человек. Если бы ещё прическа подлиннее. Хотя, может, молодой человек отслужил положенный срок и вернулся домой. Кого это волнует? Наверное, только Валерия и Наталью. Но первые минуты, проведённые в салоне автобуса, мчащего их в сторону Хабаровска, показали, что на них никто не обращает внимания. Едут себе и едут молодые люди. Много обнимаются, целуются. Дело молодое. На всех не насмотришься. Всеми не налюбуешься.
В кино не хотелось. Был такой прекрасный, солнечный день. Попусту прожигать его, сидя в душных помещениях, было бы глупостью.
Молодые супруги гуляли по городу, изредка заходя в магазины. Выбирали незамысловатые подарки родственникам. Высматривали какие-нибудь диковинные игрушки Настеньке. Обнявшись, они гуляли по центру города. Любовались памятниками. Вышли к краеведческому музею. Посидели под зонтиком летнего кафе. Ели большие порции мороженого. Прошли на набережную. Прогулялись до речного вокзала. Посмотрели на загорающих и отдыхающих.
— Жаль… а купальник я не взяла, — посетовала Наталья, — сейчас бы искупаться. Душно.
— Нормально. Если бы ты взяла купальник, я что, в солдатских трусах тут прыгал бы? — посмеялся Валерий.
— Нет, конечно, без трусов. Ну что ты, в самом деле? Я бы и тебе плавки взяла.
— А за чем дело стало? Пошли в магазин и купим, — предложил Валера.
— Вот ещё, тратить деньги на всякую ерунду. Я лучше фруктов и овощей наберу да покормлю тебя чем-нибудь экзотическим. Нет, Валерка, купаться отпадает. Дома в ванной покупаемся.
— Тогда пошли потихонечку на рынок.
— Пошли, только куда спешить. Всего два часа дня.
— А рынок до пяти вечера. Пока дойдём. Пока посмотрим. Пока что прикупим.
Неторопливым шагом они направились в обратный путь через центральный рынок. Вместе выбирали свежие овощи, фрукты, мясо, обсуждая блюда, которые Наталья приготовит. В рыночной толчее проходили до самого вечера. Перекинув ремень сумки через плечо, и подхватив пакеты с продуктами, молодая пара, никуда не спеша, прогуливалась в сторону Большой, где они могли дождаться своего автобуса. Немножко не рассчитав, попали в час «пик». Решили прогуляться по парку, чтобы скоротать время.
Уже в сгущающихся сумерках вышли на своей остановке. Пройдя под «своды» придорожного сарая, Валерка превратился из гражданского в военного человека. Шли, переполняемые счастьем, обдуваемые вечерней прохладой.
Валера проводил Наташу домой, помог разобрать сумки и побежал в казарму. Доложил старшине о своём прибытии, переоделся, отстоял вечернюю поверку и рванул к жене, уже как к себе домой. Наташа приготовила лёгкий ужин, состоящий в основном из салатов.
Утром, когда Валерка вернулся в казарму, его встретил дежурный по роте.
— Тебя командир батальона спрашивал. Велел после завтрака к нему явиться.
— Хорошо.
После завтрака Валерка вышел из душного помещения столовой на улицу.
— Яванский! Подойдите ко мне, — позвал его замполит части.
— Товарищ полковник, рядо…
— Да ладно, — перебил солдата офицер. — Не на плацу. Чего жену от народа прячешь? Почему не доложил?
— Извините, товарищ полковник, кому и что я должен докладывать?
— О приезде жены. О её размещении на территории режимной части… Докладывать в первую очередь мне.
— Я отлично знаю Устав. И доложил, как положено, по команде. Или вы узнали о приезде моей жены не от моих командиров?
— Всё верно, от них и узнал. Только вот хотелось бы встретиться с ней и переговорить…
— Кому хотелось бы встретиться?
— Мне, как замполиту части и твоему прямому начальнику.
— А мне бы не хотелось, чтобы вы, мой прямой начальник и замполит части, встречались с моей женой. Любая попытка встретиться и переговорить с моей женой без моего согласия будет расценена как неблагоприятное для вас стечение обстоятельств. Это я вам говорю не как подчинённый командиру, а как мужчина мужчине.
— Ого?!
— Разрешите идти!
— Идите!
— Есть! — Валерка развернулся, щёлкнув каблуками. Отчеканив три шага, отошёл от замполита. Настроение испортилось.
По прибытии в роту он сказал дневальному, что идёт к командиру батальона.
В штабе батальона царила тишина. Только из кабинета командира раздавались приглушенные голоса разговаривающих людей. Валера постучался и вошёл в кабинет.
— Товарищ майор, рядовой Яванский по вашему приказанию прибыл!
— Подождите меня на лавочке перед штабом.
Выйдя на улицу, солдат присел на лавочку и закурил. Из штаба вышел майор Северцев. Валерка вскочил на ноги, метнул окурок в урну и вытянулся по стойке «смирно». Командир батальона махнул рукой.
