Он отдернул руку.
— Я совершил ошибку. Я люблю тебя и хочу на тебе жениться.
Хуже этого ничего быть не могло.
— Что?!
— Я просто испугался. Мерседес, любовь моя, я никогда и не думал о том, что стану отцом. Это потрясло меня, вот и все. Но теперь я готов.
Во всем его облике чувствовалась фальшь.
— Ты не любишь меня, Крейг. Ты любишь себя. Что тебе от меня надо?
— Я хочу провести остаток дней рядом с тобой.
— Остаток дней, значит? — Она скептически сложила руки на груди. — Только мы с тобой, в богатстве и бедности, в горе и радости, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас?
— Да, — сглотнул он.
Мерседес рассмеялась ему прямо в лицо. Крейг избегал больных, как чумы, так же как и долгих отношений с женщинами, предпочитая им легкий флирт.
И тут до нее дошло. Она рассмеялась еще громче.
— Крейг, боже мой! Ты рассчитываешь на деньги? Но я их точно не получу. Все богатство, как говорят журналисты, мой отец распределил по своему усмотрению. И нашу семью, а значит, и меня, сия участь минует.
Крейг на мгновение смутился, но потом заискивающе заулыбался.
— Что ты, как ты могла такое подумать! Я просто не хочу, чтобы наш ребенок родился и вырос без отца! Разве тебе не все равно?
— Да лучше безотцовщина, чем грязный развод! — рявкнула Мерседес, выйдя из себя.
Гнев промелькнул в его глазах. Он шагнул к двери, но тут же развернулся и сказал:
— Мой адвокат с тобой свяжется.
Да этот подонок еще и последнее слово за собой оставляет! Поглядите на него!
Мерседес была вымотана до предела. Совершенно без сил, она опустилась на диван. Но тут же перегнулась пополам от сильного желудочного спазма, поднялась и побежала к раковине.
Немного придя в себя, она собралась с мыслями и решила тут же позвонить Джареду. Неизвестно, что может предпринять этот гнусный Крейг. Ей срочно нужна помощь.
Джаред примчался, как на крыльях ветра. Он даже не успел постучать, а Мерседес уже открыла ему дверь.
— Что мне делать? — простонала она, едва не упав ему на грудь.
— Для начала сесть и прийти в себя. А я пока что заварю твой любимый чай.
Мерседес завернулась в шотландский плед, который когда-то ей подарила Хлоя, и села в кресло-качалку. Ее еще трясло. Джаред убедился, что она в безопасности, и прошагал на кухню.
— Расскажи мне все, что тут произошло и что он тебе сказал, — обернулся он через плечо.
— Он прочитал про Эли в газетах. Крейг сказал, что хочет уехать в Вегас, а потом построить дом на те деньги, которые я унаследую. И если я откажусь, он обратится в суд.
Джаред терпеть не мог несправедливостей. Сейчас рядом с несправедливостью и опасностью ходила Мерседес. Единственная спасительная мысль, которая приходила ему в голову, была…
— Придетя объяснить ему, что этот ребенок… действительно мой, — высказал он свою идею вслух.
Мерседес сжала обеими руками чашку и выдохнула. Краска проступила на ее щеках.
— Но мы же не можем…
— Послушай, но он первый выдвинул это предположение.
Но это же ложь! — запротестовала было Мерседес. Она ненавидела обман и лжецов.
А кем была она сама? Ведь она встречалась с Крейгом вовсе не по любви. И разве это не было самым настоящим обманом?
— Придется нам выбирать из двух зол меньшее, — вздохнул Джаред. — Либо мы скажем, что ребенок мой, и солжем. Либо солжет Крейг, убедив тебя в своей любви. Тебе нужен дополнительный скандал? Пока ты не родила, безопаснее будет проиграть первый вариант. Мы же с тобой друзья.
Любопытно, кого он больше пытался в этом убедить, — самого себя?
Мерседес молчала. Когда оба закончили пить чай, она подала голос:
— В общем, идея сама по себе не плохая. Да и мои родственники к тебе относятся лучше, чем к Крейгу.
— Тогда давай поженимся, — сказал он и сам вздрогнул от этих слов. Не слишком ли дерзко он поступает? Но делать нечего. Предложение уже внесено и находится на рассмотрении. Отступать некуда. Да и подругу надо выручать.
— Но только… — начала Мерседес и тут же замолчала.
— Да, да, только дружеские отношения, конечно, — подтвердил он, ловя ее мысль на ходу. — И поживем вместе не больше двух лет.
— Тогда, — спохватилась она, — нам непременно надо будет купить новый дом. Этот тесноват для семьи;
— Узнаю мою Мерседес! — захлопал в ладоши Джаред. — Сразу начала думать позитивно!
Но она даже не улыбнулась.
— Только… Джаред, — сказала она вполне серьезно. — Дай мне слово, что эта авантюра не разрушит нашу с тобой дружбу.
— Хорошо, даю слово. Я буду рядом всегда, пока нужен тебе.
И Господь, помоги ему сдержать слово!
Мерседес смотрела на свою мать и сестру. Они собрались за кухонным столом воскресным деньком. Она машинально коснулась рукой живота и мысленно помолилась, чтобы ее решение обернулась удачей.
Поставив чашку на стол, она сложила обе руки на коленях. Руки дрожали.
— Спасибо, что пришли. Мне нужна ваша помощь.
— Какая именно помощь? — спросила ее сестра Джиллиан.
— В подготовке к свадьбе.
Чашка матери звякнула о блюдце.
— Ты выходишь за Крейга?
Отвращение на лице матери не могло укрыться от Мерседес, и она грустно улыбнулась. Да, никто здесь не любил Крейга, и правильно.
— Нет. За Джареда.
Настала шокирующая тишина. Джиллиан взвизгнула, вскочила со стула и бросилась обнимать Мерседес.
— Кажется, у тебя наступила полоса удачи!
Мать следом за дочерью обняла Мерседес и просияла.
— Мои поздравления. Ты знаешь, как мы с Лукасом любим Джареда. Словно бы он наш сын. А ты как бы хотела организовать свадьбу? И когда — весной или летом?
— Вообще-то мы планируем пожениться прямо сейчас, — Мерседес облизнула пересохшие губы и тяжело вздохнула. В животе забурчало. — Я беременна, но учтите, это между нами. Пока.
У Джиллиан расширились глаза и открылся рот, и она упала на стул. Мерседес заметила явное удивление в ее взгляде. И сестра, и мать отлично знали, что Крейг бросил ее около месяца назад, и вот пожалуйста, Мерседес беременна и планирует выйти замуж за другого. Разве это не подозрительно?
Мерседес неловко поерзала на стуле и наклонилась вперед.
— Мы бы хотели устроить маленькую уютную вечеринку, на которой бы собрались лишь одни родственники. А поскольку Джаред сейчас занимается переговорами насчет покупки новой гостиницы, куда мы вчера ездили, то медовый месяц точно придется отложить.
— Может, устроить вечеринку у нас в саду? — спросила мать.
