— Теперь, мисс Александра Бернон, мы обсудим кое-что, прежде чем я отвезу вас ужинать.
— Вы вовсе не обязаны угощать меня, — пыталась протестовать Сандра, — я совершенно…
— Во-первых, — невозмутимо продолжал он, — я буду называть вас Сандра и даже Сани, а вы меня — Элтон или Эл.
Сандра почувствовала легкое головокружение, когда в ее сторону пахнуло его изысканным, дорогим одеколоном.
— Хорошо.
Она злилась на себя за то, что голос се неожиданно стал таким слабым.
И нечего раскисать, дорогая, строго сказала она себе. Сегодня вечером тебе понадобится весь твой здравый смысл.
— А, что, во-вторых? — спросила она более твердо, подумав, что никакой сексуальный магнетизм не собьет ее с толку.
— Во-вторых, я должен сказать, что, несмотря на все кажущиеся вам причины, я вам не враг, Сандра, вы понимаете?
Звук ее имени, слетевший с его губ, заставил сердце девушки бешено заколотиться, но она, держа себя в руках, лишь тихо кивнула, не решаясь заговорить.
— Не знаю, что побудило вас играть со мной там, на балу, и не могу сказать, что мне это понравилось, но я здесь не для того, чтобы мстить, так, что вы можете успокоиться.
Он посмотрел на ее пальчики, крепко сжатые в кулачки, и лицо девушки залилось краской. Она вдруг подумала, что он сейчас, запросто, прочтет ее мысли. В эту минуту она его по-настоящему ненавидела.
— Тогда зачем вы здесь? Вокруг вас согни женщин, готовых броситься к вам в объятия, мистер… Элтон.
— Несомненно, — кратко ответил он. — Увы, богатство для некоторых — мощнейшая приманка, и это раздражает. Поправьте, если это не так, но я думаю, что вы, хотя и обладаете, должно быть, какими-то недостатками, к этому не склонны.
Она кивнула.
— Я ничего не имею против денег, но я считаю отвратительным, когда из всех человеческих чувств, основным, становится любовь к ним.
— Вы правы. Так сложилось, что я родился и вырос в богатстве, но меня не баловали, даже когда я был ребенком. ― Он сделал паузу и внимательно посмотрел на девушку. — Моих родителей убили, когда мне было три месяца отроду, и я унаследовал все их состояние. Меня взяла на воспитание моя бабка по отцу, которая никогда не была склонна к расточительству.
Машина мягко притормозила у ресторана, и Дайв передвинулся на край сиденья.
— Мы приехали.
— Пожалуйста, — Сандра схватила его за рукав, когда он собирался повернуть ручку двери, и он удивленно обернулся, — прекратите эту игру в кошки-мышки. Скажите, чего вы хотите от меня.
— Всему свое время.
Он выбрался из машины и обошел вокруг, чтобы открыть ее дверцу.
— Ждите нас через пару часов, Оуэн.
Тот кивнул, и «бентли», осторожно, присоединился к беспокойному потоку других машин.
Внутри ресторан был элегантен, мягко освещен и состоял из изолированных альковов, между которыми бесшумно скользили официанты. Их приветствия, вошедшему Дайву, выражали благоговение, на которые он, казалось, не обратил внимания.
Он видит подобное каждый день на протяжении всей жизни, с горечью подумала девушка.
— Ваш обычный столик, мистер Дайв? — откуда ни возьмись, появился метрдотель.
Он повел их за собой, нервно приглаживая волосы. Маленький столик был отделен от общего зала, накрыт на двоих, и его украшал букет изящных орхидей.
— Заказать аперитив? — Элтон через стол посмотрел на нее, рядом с ним замерли метрдотель и официант, ожидая приказаний.
Внезапно все существо девушки восстало против бахвальства богачей. Вот такие приставали и унижали ее в течение последних нескольких лет.
— Нет, благодарю вас. — Она сладенько улыбнулась официанту, стоявшему подле своего господина. ― Можете принести мне стакан воды?
— Стакан воды? — юный официант опешил с раскрытым ртом, но метрдотель плавно шагнул вперед, его лицо было сама вежливость, а голос не выражал никаких эмоций.
— Разумеется, мисс. А вам ваш обычный коктейль, мистер Дайв?
Все это время Элтон не сводил глаз с Сандры, а сейчас он загадочно улыбнулся.
— Думаю, я присоединюсь к мисс Бернон, Билли. В мой стакан положите, пожалуйста, лимон и лед.
Его лицо приобрело странное выражение. Голубые глаза казались бездонными. Сандра, с сомнением, посмотрела на него, он вдруг протянул руку и, легонько, коснулся ее щеки.
— Я так и думал, нежная как шелк.
— Не надо. — Она отшатнулась назад так внезапно, что чуть не выбила стакан из рук официанта, который стоял за ее спиной.
— Извините, — она улыбнулась, глядя на растерянного юношу, — это моя вина.
— Я все гадал, как выглядит ваша настоящая улыбка, и теперь я вижу, — он вновь потянулся к ней и дотронулся до ее волос. — Я внушаю вам неприязнь, Сани?
— Я ничего не чувствую к вам. Вы мне совсем чужой. Как же вы можете внушать неприязнь?
— Вы очень красивы, Сандра, — его голос был мягок как бархат. — Но я полагаю, вы устали выслушивать комплименты от мужчин. — Его пальцы, оставив волосы девушки, вновь скользнули к щеке, коснулись линии губ и поспешили дальше, к углублению у основания шеи, где под тонкой кожей, бешено, пульсировала жилка.
— Не надо… — Ее глаза сверкнули на казавшемся спокойным лице.
— За несколько минут вы уже дважды говорили мне это. И это звучит как… вызов. — Он встал, наклонился и легонько поцеловал ее. Когда он садился, его лицо исказила гримаса страдания. — Мне придется потрудиться, прежде чем я найду дорогу к сердцу этой «южной красотки».
Сандра не нашлась, что ответить, и промолчала, сделав глоток ледяной воды из стакана, прежде чем поднять на него глаза.
— Что вы собирались мне предложить, я хочу знать, — твердо проговорила она, осторожно заглядывая ему в лицо.
— Мне нужна ваша помощь, — сказал он, отделяя паузой каждое слово, и прищурился, наблюдая, как ее охватывает удивление.
— Моя помощь? — Она заметила, что почти выкрикнула это, и, покраснев, понизила голос. — Мистер… Элтон, я уверена, что не смогу помочь вам. Если и есть человек, у которого все под контролем, то это вы.
Последние слова она произнесла не без иронии.
— Вы еще не знаете, о чем я говорю. Ваша мама не научила вначале выслушать, а потом говорить?
— У меня никогда не было матери, за исключением момента, когда я появилась на свет.
Зачем, подумала она, я говорю ему это?
— Что вы имеете в виду? — Ей показалось, что он как-то напрягся после ее слов, а в глазах промелькнула боль.
Дистанция между ними, кажется, сократилась.
— Мать отказалась от меня, — начала она, стараясь говорить весело. — Вам должно быть известны правила. Полиция имеет право вступить в контакт с матерью лишь однажды, когда ей необходима неотложная медицинская помощь и ее жизни угрожает опасность. — Она замолчала, ожидая его реакции — обычных в таких случаях соболезнований, но он ничего не сказал, и она медленно продолжила. — До двух лет я жила в детском доме, затем в целом ряде воспитательных учреждений, пока мне не исполнилось шестнадцать. Я закончила школу с высшими оценкам и поэтому смогла поступить в колледж, где и встретила Элиз. Потом я вступила во взрослую жизнь и начала зарабатывать на себя. Вот и вся история.
