— Будешь с нами ужинать? — мягко спросил он.
— Я думаю, Сюзанн тоже что-нибудь приготовила.
Она всей душой хотела остаться, хотела поговорить с Джошем, посмотреть, как с ним поладили ковбои.
— Вон телефон. Позвони ей и скажи, чтобы не ждала.
Бэкки кивнула. Джош наблюдал за ней, пока она шла к телефону. Она поприветствовала Джейсона, вставшего со стула при ее появлении.
— Скажи Майку, что я, возможно, останусь на ужин.
Ковбой улыбнулся и вышел из комнаты. Не глядя на Джоша, Бэкки набрала свой домашний' номер.
— Сюзанн? Я остаюсь — поужинаю с ребятами.
— Могла бы предупредить меня раньше, — проворчала в трубку Сюзанн.
— Я не знала.
— Ну конечно. Вот почему ты так вырядилась.
— Я вернусь не поздно.
— Не буди меня, если я уже лягу, — сказала Сюзанн и повесила трубку.
Бэкки повернулась к Джошу:
— Ну а теперь скажи, как тебе ранчо в целом?
— Хорошее у тебя хозяйство. Но некоторые участки требуют расчистки. Снег еще не сошел. Я думаю, завтра мы это обсудим. И если ты съездишь со мной, я тебе все покажу.
— С удовольствием.
За ужином было весело. Впервые за долгие годы Бэкки сидела среди простых работников и чувствовала себя раскованно.
И этим она была обязана Джошу. Он превратил для нее ужин в удовольствие. Она не знала как. Джош был немногословен, только иногда задавал вопросы, которые как бы развивали беседу между ней и мужчинами. Они вспоминали времена, когда еще был жив ее отец, и очень тепло отзывались о нем. Рассказывали забавные случаи, происходившие с ними на ранчо, и хвастались своими достижениями.
Бэкки избегала взгляда Джоша. Каждый раз, когда поворачивалась в его сторону, она замечала, что он смотрит на нее. Почему? Это ее будоражило. И ей хотелось побыть с ним наедине хотя бы несколько минут, поговорить о чем угодно, только не о ранчо.
Наконец ужин закончился. Мужчины перешли в гостиную и включили телевизор.
— Хочешь, обсудим дела прямо сейчас? — спросила она, надеясь остаться с ним вдвоем.
— Нет, лучше завтра. А то ведь решу, что Сюзанн права: ты готова работать день и ночь.
Бэкки покраснела и покачала головой. Ей хотелось как-то развлечь Джоша, дать ему понять, что она — женщина. Но она не находила слов.
— Ну что ж, мне пора домой, — сказала Бэкки, одной из последних вставая из-за стола.
— Я тебя провожу, — быстро ответил Джош.
Слишком быстро, подумала она. Наверное, желал поскорее от нее отделаться, чтобы отдохнуть. Ей не следовало оставаться на ужин.
— Я приехала на машине. Не хотела идти по грязи, — сказала Бэкки, когда они покинули барак. Холодный ветер трепал ее волосы. Она поправила прическу и поежилась от холода. Смеркалось. Темнота медленно опускалась на Вайоминг.
— Пойдем со мной к Буяну, проверим, как он там, — сказал Джош, положив руку ей на плечо и увлекая ее к конюшне.
От прикосновения его руки Бэкки стало тепло. Было приятно ощущать рядом сильного мужчину. Она гордилась собой: он похвалил ее за то, что после смерти отца ей удалось удержать ранчо на плаву и неплохо управлять хозяйством.
Они вошли в конюшню. Бэкки включила свет.
Убирая с лица волосы, она снова пожалела, что распустила их.
— Нужно было сделать хвост. Кошмар какой-то, — пробормотала она, поправляя запутавшиеся локоны.
Джош покачал головой.
— Мне нравится. Ты отлично смотрелась за ужином. Ты была… — Он поколебался, а потом продолжил: — Ты была очень мила.
Бэкки застыла на месте. Он говорил искренне, и она улыбнулась:
— Спасибо.
Лошади тихо ржали, некоторые высунули головы, чтобы получше рассмотреть ночных посетителей.
Джош повернулся и направился в дальний угол конюшни, будто ничего особенного и не сказал ей только что.
Бэкки последовала за ним. Она гладила каждую лошадь, мимо которой проходила. Джош остановился возле последнего стойла. Буян высунул голову, зашевелил ушами и тихо заржал; ноздри его раздувались.
Когда Бэкки посмотрела на Джоша, она увидела, что он улыбается. Эта улыбка сделала его моложе, он казался более доступным. И невероятно красивым.
— Буян рад, — сказала она, подтверждая очевидное.
Джош взглянул на нее. В его глазах светилось восхищение.
— Да. Он всегда такой, когда я подхожу. И мне это нравится.
Она кивнула и улыбнулась.
— Здорово. Он приветствует нас. Давно он у тебя?
— Несколько лет. — Джош погладил морду лошади.
— Так на своем ранчо ты выращивал лошадей, а не скот?
Джош помрачнел. Бэкки заметила эту перемену. И пожалела о своем вопросе.
— Нет. Я выращивал скот. Но собирался заниматься лошадьми, однако успел приобрести только Буяна и Бонни. А потом — развод.
Бэкки протянула руку и дотронулась до его плеча. Она ощутила, как напряжены его мускулы.
— Мне жаль, — Бэкки провела ладонью по его руке, — я не хотела напоминать тебе о прошлом. Ты, наверное, очень грустил, когда расстался с женой.
Он сдвинул брови и повернулся к ней. Взял ее руку и, сам того не осознавая, задержал в своей ладони.
— Минуту, Бэкки. Ты неправильно все поняла. Прежде чем строить романтические предположения, выслушай меня. Марго и я не любили друг друга. Я хотел иметь собственное ранчо, а она владела имением, которым некому было управлять. Мы заключили сделку… брак, и получили, что хотели. Моя ошибка состояла в том, что я решил, это будет длиться вечно.
Бэкки была потрясена. Джош говорил о браке как о деловом соглашении.
— Ты ее не любил? — смущенно прошептала она.
Джош отрицательно покачал головой и сощурил глаза, когда увидел, с каким недоверием она на него смотрит.
— Мне она нравилась, и я ей тоже. Нас связывало что-то общее. И я думал, так будет всегда. А ранчо очень много для меня значило. Когда мы поженились, оно было в запущенном состоянии. Я работал не покладая рук… Мы оба работали… Но однажды Марго сказала, что с нее хватит. Она продала ранчо, развелась со мной и уехала в Нью-Йорк.
— И ты ничего не получил? — спросила Бэкки.
— Немного денег, чтобы компенсировать потерю времени и сил. — Джош говорил с горечью. — Но деньги не могут заменить землю, дом, любимую работу.
— Я сожалею, — сказала она. Он погладил ее по плечу.
— Это не твоя вина.
— Мне жаль, что ты потерял свое ранчо.
— Оно никогда не было моим, но я этого не учел. Такой ошибки я больше не повторю. У меня есть цель — купить себе ранчо. Когда я подпишу договор, тогда буду знать, что получил все, о чем мечтал. И никто не отнимет у меня мое ранчо.
