— Вы всегда так поступаете с чужими нервами, офицер? — строго спросила его женщина.
— Как — так? — удивился мужчина.
— Сначала напугали меня до смерти, сказав, что утопили эту штуку. А теперь невзначай заметили, что у вас есть другая, запасная.
— Может быть, навигатор тоже намок вместе со всем моим рюкзачным барахлом. Что, если микросхемы…
— Прекратите немедленно! — вскричала женщина, нервы которой начинали сдавать.
— Простите! — извинился Майкл и поспешил сменить тему: — Так почему вы просите называть вас этим дурацким именем Эй Джей?
— Эй Джей — не дурацкое имя, а аббревиатура от Элис Джин. А зовут меня так со школы, потому что в моем классе было три Элис. И мне ни с кем не хотелось делить мое имя, поэтому я решила зваться Эй Джей…
— А вам не пришло в голову зваться Алисой? Эй Джей, поверьте, не самое подходящее имечко для представительницы христианской благотворительной миссии. Вы же не девчонка-сорванец, в самом деле, — укоризненно произнес лейтенант Уэст, продолжая грудью проторять путь к спасению.
— Это привычка, офицер. И если вы думаете, что коллеги зовут меня достопочтенной Эй Джей, то ошибаетесь. Кстати, как ваша нога, лейтенант Уэст?
— Кстати, не так плохо, как вам того хотелось бы, — весело отозвался лейтенант.
— Что вы такое мелете?
— Стойте, — резко остановился Майкл и предупредительно поднял правую руку вверх, прислушиваясь.
Эй Джей послушно замерла.
Майкл приложил палец к губам, попросив о молчании, жестом позвал женщину к себе. Стоя рядом, они вгляделись в пространство, открывшееся их взору меж стволов и ветвей деревьев.
Эй Джей никак не ожидала, что он вновь подшутит над ней. Однако эту шутку она оценила.
Синь переливалась перед их глазами. Сверху и снизу, справа и слева — всюду была синева — лазоревая, ультрамариновая, кобальтовая, сапфировая, бирюзовая. Огромный, пронизанный солнечными лучами океан.
— Боже! — прошептала Эй Джей.
— Молчите, Келлехар. Вспугнете, — одернул ее Майкл.
Это были бабочки, облепившие несколько толстенных стволов деревьев. Их крылья трепетали и переливались на солнце всеми оттенками синевы.
— Ух ты!
— М-да, — согласился с ней Майкл.
Они стояли плечом к плечу и, затаив дыхание, любовались фантастическим зрелищем.
— Никогда не видела ничего подобного. Даже не знала, что такое может быть.
— Я видел по каналу «Discovery». И очевидцы рассказывали. Но воочию наблюдаю впервые, — проговорил Майкл и посмотрел на Эй Джей сверху вниз.
— Что? Что вы на меня уставились? — забеспокоилась женщина, заметив его взгляд.
— У вас на щеке засохшее пятно грязи, — сообщил он.
— Полагаю, не только на щеке. Я и не рассчитывала прослыть первой красавицей в этих местах, — проговорила она. — Ну, что еще? — вновь задала она вопрос, потому что лейтенант посмотрел на нее еще более пристально.
— И брови у вас удивительного цвета, — заметил он.
— Майкл? — встревоженно прошептала Эй Джей.
— Я близок к тому, чтобы вас поцеловать, — заблаговременно предупредил ее мужчина.
— Мне следует принять меры предосторожности?
— Попробуйте, если сможете, — ответил он, склоняясь над ней.
— Учтите, я этого не одобряю, — воспротивилась Эй Джей, чуть отстраняясь, но одна рука Майкла уже крепко обнимала ее за талию, а другая придерживала се подбородок.
Два пересохших рта объединились в вязком и пылающем поцелуе. Эй Джей ощутила солоноватый привкус на своих губах. Она не закрывала глаз. Небо закружилось над ее головой. Поцелуй оказался долгим…
И вновь они неутомимо продирались сквозь заросли. Солнце палило нещадно. Оставалось гадать, что бы с ними сталось, не раскинься над их головами этот непролазный лес.
Они экономили воду во фляжке Майкла. Голод, жара и жажда вкупе с усталостью сводили с ума. Зато их наперебой веселили обезьяны и попугаи, живо реагировавшие на появление чужаков.
Насекомые по-прежнему с огромной охотой лакомились их кровью, оставляя после себя зудящие укусы. Пот, льющийся со лба, разъедал глаза. Несколько раз Эй Джей давала волю чувствам и испускала жалобные стоны.
Майкл сносил пытку молча.
Сезон дождей был позади. После него остались стада голодных кровососущих насекомых и размытые тропы.
Эй Джей мужественно шла вперед и вперед и слизывала с верхней губы соленый пот. Она бы могла попросить у Майкла его фляжку, что болталась перед самым ее носом, пристегнутая к рюкзаку. Он бы ей не отказал. Но Эй Джей старалась держаться до того предела, когда не попросить она бы уже не смогла. А до этого момента она предпочитала тупо брести вслед за лейтенантом Уэстом и изучать мутным взглядом многочисленные замочки и карманчики его армейской поклажи.
Несколько раз они натыкались на не успевшие высохнуть со времени окончания сезона дождей естественные резервуары влаги, запруды, глубокие овраги, где чудом сохранилась вода. Но у них не было емкости для ее кипячения, а пить такую жидкость было небезопасно.
Изучив рюкзак Майкла, она стала смотреть на его затылок и шею. Здоровый мужчина с простыми потребностями. Захотел поцеловать — поцеловал. Попробуй помешай такому парню, у которого все легко, все просто.
— Как твоя нога? — пробормотала Эй Джей.
— Мою ногу мы уже обсуждали, — отозвался он. — Как ты? Почему притихла?
— Чтоб не хныкать, — честно призналась женщина.
— Разумно. Но если тебе от этого станет легче, то, может быть, стоит похныкать? — предложил он.
— Кому от причитаний становится легче? — резонно поинтересовалась Эй Джей.
— Откуда ты? — спросил спутницу Майкл.
— Из западного Техаса.
— А что здесь делаешь?
— Подписала годовой контракт на содействие, местной миссии под эгидой христианского объединения. Помогаем здешним властям в вопросах образования и здравоохранения.
— Значит, ты духовное лицо?
— Я педагог.
— Почему ты именно здесь?
— Я выполняю обещание, — ответила Элис.
— Какого рода обещание?
— Которое я дала после смерти своего супруга.
— Как он умер? — прямо спросил Майкл.
— Его застрелили в дежурном магазине два года назад. Мы заехали туда по дороге домой купить молока…
— На магазин был совершен налет.
— Да.
— Смерть повсюду…
— А тебя как сюда занесло?
— Служба.
— А ты мог выбирать?
— У нас так не принято. Посылают туда, где стреляют.
— Ваш бизнес — война?
— Не выпускайте коготки, дамочка. Видали мы пацифистов и посерьезнее, только толку от вас никакого, один шум, — огрызнулся Майкл.
