4
Грант почти не изменился. Его темные волосы были все так же коротко пострижены, глаза оживленно поблескивали, а сам он словно излучал здоровье и силу. Короче, он находился в такой замечательной спортивной форме, которой мог бы позавидовать любой мужчина.
– Ты… э-э… хочешь, чтобы мы оформили для тебя какое-то помещение? – с несколько принужденной улыбкой произнесла Мерси.
Грант сунул руки в карманы брюк и качнулся с пятки на носок и обратно.
– Пока нет, но в будущем, возможно, обращусь в вашу студию.
Мерси позавидовала про себя его спокойствию. Стараясь следовать подобному примеру выдержки, она произнесла:
– С удовольствием выполним твой заказ. – Затем, немного помолчав, обронила: – Но если тебя привело сюда не желание заказать проект оформления интерьера, то… что?
Грант насмешливо прищурился, чуть склонив голову набок.
– Желаешь узнать, зачем я приехал?
Ну почему он так красив?! – с отчаянием подумала Мерси. Ох, несчастье мое…
– Просто сгораю от любопытства, – произнесла она на удивление спокойным, совершенно не отвечающим ее истинным чувствам тоном.
– Хорошо, не буду тебя терзать. – Грант вынул руку из кармана и провел пальцами по волосам.
При виде с детства знакомого жеста сердце Мерси сладко сжалось. Сколько раз бессонными ночами перед ее внутренним взором возникал именно этот образ: красивые крепкие пальцы Гранта, ныряющие в коротко стриженную густую шевелюру!
– Уж сделай одолжение, – машинально проведя языком по губам, сказала она. И поймала внимательный взгляд Гранта. Застав врасплох, он заставил ее вздрогнуть. К счастью, она быстро справилась с собой, замаскировав свое состояние тем, что тоже пригладила волосы, хотя необходимости в этом совершенно не было.
Наблюдавший за ней Грант негромко рассмеялся.
– Вижу, тебя взволновало мое неожиданное появление.
Мерси немедленно почувствовала жар в кончиках ушей. Радуясь, что их не видно под волосами, она фыркнула:
– Вот еще! Не воображай о себе много.
Он рассмеялся еще больше.
– Точно, ты волнуешься!
– А ты почему-то не спешишь рассказывать, зачем пожаловал.
– Спешка мне ни к чему. Ладно, не хмурься. Приехал я к Доррис, по поручению Коры.
Ах вот оно что! – подумала Мерси. К Доррис… А ты обрадовалась, сказал ей внутренний голос. Вообразила, что Грант вдруг решил навестить тебя? Ошибаешься, золотце! Ты его не интересуешь. К тому же, если бы не Кора, сам он, наверное, и не подумал бы заглянуть сюда.
Кора была матерью Гранта и приятельницей Доррис. В свое время она очень дружила с Диной, матерью Доррис и, соответственно, бабушкой Мерси. После смерти Дины добрые отношения между Корой и Доррис продолжились. В немалой степени этому способствовал тот факт, что их коттеджи располагались по соседству, в том самом переулке с романтическим названием – переулок Грез, – где Мерси и Доррис жили и поныне.
Грант был поздним ребенком. Кроме того, Кора воспитывала его одна, потому что ее муж, владелец аптеки, очень рано ушел из жизни.
Как уже говорилось, разница в возрасте между Грантом и Мерси составляла шесть лет, что не могло не накладывать отпечаток на их отношения. Живя по соседству, они немало времени проводили вместе, но смотрели друг на друга по-разному. Грант на Мерси – как на девчонку-несмышленыша, а она лет с тринадцати боготворила его. Разумеется, втайне, так как обнаружить свои чувства для нее было равносильно самоубийству: у красавца-Гранта было столько девушек, что соперничать с ними всеми не представлялось возможным.
Грант серьезно занимался спортом, сначала кикбоксингом, тогда-то ему и перебили нос. Впрочем, горбинка пониже переносицы ничуть не портила его лица. Потом, немного повзрослев, перешел в группу бокса. Там и проявился во всей полноте его спортивный талант. Грант сам не заметил, как стал профессиональным спортсменом – боксером, выступающим в категории среднего и полутяжелого веса.
Начались разъезды по миру, затем пришла известность. Вскоре Грант Гордон превратился настоящую звезду и стал вращаться среди знаменитостей такого же уровня. Его приглашали на разного рода приемы, часто вместе с матерью. На одном из подобных мероприятий обаятельная и миловидная Кора познакомилась с немолодым итальянским бизнесменом, вышла за него замуж и уехала в Милан. Коттедж был продан. Приезжая в Лондон, Грант жил в гостинице и не показывался в переулке Грез.
А спустя некоторое время Эзра бросил Доррис.
Но до того многое случилось в жизни Мерси. Она тоже шлифовала мастерство, только в другой сфере. Доррис щедро делилась с ней секретами оформления помещений самого разного предназначения, но, конечно, в первую очередь таких, в которых люди проводят большую часть времени, то есть частных владений.
Мерси впитывала в себя информацию как губка. Все это было ей интересно. Работа с компьютерными программами захватывала, первые успехи ободряли и звали к покорению новых профессиональных вершин. Но вместе с тем где-то в глубине ее души затаился червь сомнения. Временами Мерси с тоской спрашивала себя, зачем все это, если ей не суждено быть с Грантом? Какой смысл в ее занятиях, построении карьеры, планах относительно развития бизнеса, если в жизни нет главного – любви?
Ответа Мерси не находила, и это приводило ее в уныние. А потом она начала испытывать обиду на Гранта. Ведь все это из-за него! Если бы он не был таким красивым, неотразимым, притягательным, если бы не занимал все ее мысли и чувства, она жила бы гораздо спокойнее.
Сколько можно терзаться! – думала она. Грант уехал, сюда не заглядывает, обо мне не вспоминает… Да и вспомнить-то нечего, потому что наши отношения были абсолютно невинны. Как же, ведь я всего-навсего малолетняя соседская девчонка, разве можно начать со мной роман!
Как ни горько было Мерси, вскоре она осознала, что их с Грантом пути разошлись окончательно. Теперь осталось только одно: преодолеть любовь к нему.
И Мерси приступила к осуществлению этой задачи. Поначалу она просто пыталась убедить себя, что чувства к Гранту являлись всего лишь детским увлечением. Правда, потом оно переросло в юношеское и…
Нет-нет! Никаких «и», никакого продолжения. В юности все и завершилось. Дальнейшее было лишь иллюзией, с которой наконец пришла пора расстаться.
Примерно так Мерси увещевала себя некоторое время и отчасти преуспела в своих начинаниях, но…
Всегда бывает какое-то «но»! В данном случае оно выражалось в периодически появляющихся на страницах газет и журналов фотографиях с изображением Гранта. Они были двух видов – спортивные, сделанные на ринге или в раздевалке, и светские, отражавшие события, протекавшие на разного рода раутах и прочих публичных мероприятиях. Впрочем, иногда фоторепортерам удавалось застигнуть Гранта на пороге ресторана или фешенебельного отеля входящим или выходящим, но непременно под руку с какой-нибудь очаровательной особой. Причем Мерси не помнила случая, чтобы одна и та же женщина появлялась на снимке дважды. Этот факт, с одной стороны, удручал Мерси, а с другой – вселял в сердце надежду – значит, всерьез Грант никем не увлекся.
