В раздумьях Оксана приблизилась к бровке тротуара. Если пересечь дорогу здесь, а потом пройти переулком, она значительно сократит себе путь. В ее стильных сапожках на высоком каблуке было не очень удобно ходить пешком. Она повертела головой в разные стороны и решила перебежать дорогу, не доходя до светофора, благо машин почти не было. Ей удалось без приключений перебраться на противоположную сторону, а там она утонула по щиколотку в снегу, когда сворачивала в переулок. Дворники еще не добрались до участка, и снег здесь лежал нетронутой целиной. Идти было и труднее и проще. Приходилось самой прокладывать тропу, застревая в снегу и проваливаясь чуть ли не по колено. Она высоко поднимала коленки и оставляла после себя в снегу узкую цепочку следов. На некоторое время ей даже стало весело от своей нелепой походки. «Просто урок физкультуры в начальном классе», — беззаботно подумала она, в очередной раз вытаскивая ногу из снежного плена. Ей даже стало немного грустно, когда закончился занесенный отрезок дороги. Аллея, ведущая к дому, была расчищена, скамейки освобождены из-под пушистых покровов вчерашних, еще не слежавшихся снежинок. Грейдер так обстоятельно соскоблил и укатал снег, что местами образовались скользкие дорожки, по которым нельзя было пройти не поскользнувшись. Под ярким солнцем они поблескивали сахарной пасхальной глазурью, и Оксана, отряхнув снег с сапожек, пошла по вспаханному огромными колесами грейдера следу.
Подъездная дверь была открыта и даже подперта палкой. Оксана медленно поднялась по ступенькам, позвонила. Дверь открылась практически сразу: в прихожей стояла свекровь.
— Оксаночка, — притворно радушно пропела она. — Здравствуй, дорогая! — Она мельком окинула взглядом Оксану и, потянувшись к ее лицу, оставила на щеке кроваво-красный след помады. Оксана растерялась, она всегда терялась в присутствии свекрови. Виктория Игоревна была из категории дам без возраста, всегда элегантно и стильно одетых. На нее до сих пор с удовольствием заглядывались мужчины: длинные светлые волосы в сочетании с бирюзовыми глазами и роскошной, безупречной фигурой создавали ошеломляющий эффект. Виктория Игоревна прекрасно об этом знала и смотрела на окружающих чуть свысока, с легкой усмешкой собственного превосходства над всем миром. Оксана не рассчитывала застать женщину здесь. Виктория Игоревна редко бывала по этому адресу. С мужем она развелась почти сразу после свадьбы сына, они предпочитали не встречаться, хотя и остались в хороших отношениях. Оксане было бы лучше, если бы свекрови не было. Объясняться в ее присутствии ей совсем не улыбалось.
— Миша, к тебе пришли, — пропела свекровь и повернулась к зеркалу, исправлять видимые только ей изъяны внешности. Оксанина решимость сошла на нет, она не знала, как объяснить свой визит. Обсуждать проблему в присутствии женщины, с мужем которой, пусть даже бывшим, ты переспала, — на это не решится даже сумасшедшая. А если учесть, что эта женщина — мать твоего мужа… Оксана подумала с мрачной усмешкой, что она ненормальная. Отец мужа и отец ее ребенка один и тот же человек. Разве можно в здравом уме и твердой памяти представить такое? А ей и представлять не надо, все, что можно, она уже сотворила. Оксана обессиленно привалилась к стене.
— Ксюша! Здравствуй, милая! — Свекор подошел к ней близко, ближе, чем положено, обдав терпким запахом хорошего одеколона. Оказывается, она помнила его аромат, резкий, горьковато-свежий аромат цитрусов и жасмина. От него закружилась голова, что-то внутри томительно заныло, и захотелось упасть к нему в объятия, чтобы он родными сильными руками защитил ее от неприятностей и невзгод, свалившихся на ее голову в последнее время. Свекор потянулся, чтобы поцеловать Оксану, но, заметив цепкий, внимательный взгляд бывшей жены, брошенный исподлобья, взял Оксану за руку и поднес ее ладонь к своим губам. Оксана тоже увидела этот взгляд, испуганно выдернула свою руку и этим еще больше выдала свое смятение. Она стянула с себя шапку, неловко сунула ее свекру и попыталась нагнуться, чтобы снять сапоги. Свекор мягко остановил ее движение:
— Я тебе помогу. — Он ловко расстегнул «молнии», бережно стянул обувь с ног, галантно снял с нее шубку.
Виктория Игоревна вроде бы с улыбкой наблюдала за ними, но ее искушенные глаза смотрели холодно и зло. Оксане на миг показалось, что женщина уже знает обо всем и со злобным интересом наблюдает со стороны за тем, как будут развиваться события, чтобы в подходящий момент сыграть главную роль. «Абсурд», — пробормотала она еле слышно, стараясь избавиться от неприятного чувства.
— Не смущайся, Оксаночка, Миша очень обходительный кавалер, — с тщательно скрываемым негодованием прокомментировала Виктория Игоревна. — Когда я была в твоем положении, он с меня пылинки сдувал. — Сказанное отдавало таким двойственным смыслом, что Оксана непроизвольно дернулась.
— Вика, спасибо за комплимент, — сухо поблагодарил едва скрывающую раздражение женщину свекор. — Ты, как прежде, не выносишь, если в твоем присутствии начинают уделять внимание кому-то другому.
Женщина бросила на него испепеляющий взгляд:
— А ты, как всегда, пошл и банален.
— Я, наверное, зайду в следующий раз. — Оксана потянула свою шубку из рук свекра, намереваясь уйти, но свекор подтолкнул ее в сторону гостиной:
— Виктория Игоревна уходит.
Ударивший ее в спину голос сочился ядом:
— Не буду вам мешать. До свидания, Оксаночка, мне действительно пора. До скорого свидания, — с особым нажимом уточнила свекровь.
Оксана откликнулась эхом, не придав значения сделанному свекровью ударению:
— До свидания.
Оксана из гостиной слышала, как негодующая женщина несколько минут что-то недовольно выговаривала свекру, потом входная дверь скрипнула, и уже через мгновение мужчина ласково обнял ее за плечи и жарко шепнул на ушко:
— Привет еще раз. — Его губы нежно скользнули по щеке, не осмелившись поцеловать. — Не обращай внимания на Вику, мадам просто опять хотела со мной сойтись, а я ей объяснил, что это невозможно. — Он бережно развернул ее и привлек к себе. Глаза его потемнели, дыхание участилось. — Я скучал, солнышко, — горячо выдохнул он.
— Миша, только не сейчас! — Она впервые так обратилась к свекру. В конце концов, он был каким-никаким, а любовником. Пусть даже встреча с ним была одной-единственной, но она все равно была, и результат этой встречи она носит сейчас под сердцем. — Миша, — еще раз повторила она и осторожно высвободилась из объятий. Что говорить дальше, она не знала. Как перейти к тому, что мучает ее второй день? Почувствовав снова, с какой нежностью к ней относится этот мужчина, она уже сама стала сомневаться в своих выводах. Но тогда кто? Кто знает ее постыдную тайну? Кому он мог рассказать? Хотя разговорами тут вряд ли обошлось. В ее сумочке лежат те пошлые фотографии, которые пришли по электронной почте. Оксана встала с дивана и заходила по комнате, пытаясь собраться с мыслями. Михаил Алексеевич наблюдал за ней внимательно.
