– а вдруг «фей» вернулся? Нет, это был Вадим. Впрочем, ему я была рада. Братец – или племянник – вломился в дверь всеми своими «два метра без трех сантиметров» и сразу вручил мне пакет:
– Держи, тетушка, накрывай на стол и делись печалью!
Я фыркнула. Он один величал меня «тетушкой», лет, наверное, с трех. Моих трех.
Однако пакет взяла, вынула сыр, яблоки, ветчину, багет, листовой салат, помидоры, бутылочку оливкового масла и базилик. Отдельно были упакованы две бутылки вина – красное и белое.
– Брускетта? – спросила я, когда родственник вышел из ванной, помахивая влажными руками.
– Непременно! И бутерброды!
Я только фыркнула. Вадим в силу работы часто питался сухомяткой или полуфабрикатами. Женат не был, от родителей давно съехал, поэтому весьма ценил мои кулинарные потуги.
– Супа налить, пока готовить буду?
– Налить, налить!
Я быстро налила родичу супа, подвинула тарелку с сухариками и занялась готовкой. Дело нехитрое – поджарить кусочки багета, смазать оливковым маслом с чесноком, зеленью базилика и солью и положить на эту прелесть мелко порубленные спелые помидоры. И еще раз сбрызнуть маслом! А горячие бутерброды и того проще – нарезать багет, плюхнуть ломтик ветчины и ломтик сыра и сунуть в микроволновку на пару минут.
Вторую тарелку супа Вадим ел уже не спеша – с бутербродом. Я тоже крошила багет, дожидаясь, пока мужчина поест и проявит возможность воспринимать информацию.
– Все! Давай бокалы и штопор! – родственник отодвинул тарелку и довольно вздохнул.
Я подала штопор, вино и бокалы, а когда бледная струя ударила в стекло, он сказал:
– Рассказывай!
И я все-все-все рассказала. И про юбилей Милены, и про Аллу с «зародышами желаний», и про «фея»! Когда дошла до фея – начала рыдать, и Вадиму пришлось умывать меня холодной водой и варить кофе.
После второй чашки я успокоилась и уже мертвым голосом рассказала, как усомнилась, отстранилась и… потеряла фея.
– Значит, Рамиль, – неожиданно бодро заговорил Вадим, – и работает в ресторане на пристани? Погоди, съешь пока яблочко, я позвонить выйду.
Он вышел на балкон, держа в руках небольшую пепельницу, которую я держала в доме специально для него, и закурил. Покопался в своем телефоне и заговорил, глядя на умытый дождем город. Потом затушил сигарету, подкурил новую и снова залез в телефон. Я успела на нервах и яблоко сгрызть, и еще порцию кофе сварить, когда он наконец зашел в кухню:
– О, кофе! В самый раз! Собирайся, такси я уже заказал.
– Собираться? Куда?
– К твоему фею, конечно! У него как раз сегодня смена.
Я возмущенно вскинулась, желая сказать, что Рамиль работает ночью и… поняла, что за окном уже темно!
– Подожди, но я же…
Волосы в беспорядке, лицо опухло от слез, и я в домашнем костюме!
– Да-да, у тебя есть полчаса! Торопись! – отмахнулся от моей паники Вадим.
Вот чурбан бесчувственный! Но времени на ругань и причитания не осталось. Я пулей полетела в ванную, приняла скоростной душ, вымыла волосы, закрутила их в полотенце и понеслась в спальню – выбирать одежду. После дождя, да ночью не стоило натягивать сарафан, поэтому я выбрала легкие широкие брюки вишневого цвета, белый топ и черную рубашку с вышивкой. На ноги надела черные босоножки на пробковой подошве – в них можно и по луже пройтись, и в ресторане появиться.
В полчаса я все же уложилась. Краситься не стала – редко это делаю в принципе, а влажные волосы убрала в высокий хвост.
Вадим вывел меня на улицу, усадил в такси и сам сел рядом. Машина понеслась по ночному городу. Я молча смотрела в окно, а родственник с кем-то усиленно переписывался. Мне было все равно. После короткого оживления я вновь упала в пучину самобичевания.
Вот зачем я туда еду? Что я ему скажу? Рамиль, ты мне понравился, прости дуру, давай снова жить вместе? А я ему нужна? Он мне, видимо, нужен – и готовит вкусно, и писать не мешает. И гулять с ним здорово. И даже кофе у него великолепен! Но разве это причина, чтобы жить с мужчиной? Строить отношения? Мечтать о большем?
Я окончательно запуталась в себе и шмыгнула носом. Вадим решительно притянул мою голову к себе на плечо:
– Эй, тетушка! Только не раскисай! Я кое-что о твоем «фее» узнал, думаю, ты не будешь разочарована. А там… видно будет!
– Что узнал? – плакать мне сразу расхотелось.
Вадим вообще-то служил в одном из отделений прокуратуры, и если уж он говорил, что узнал о человеке нечто интересное, это всегда было что-то «из ряда вон».
– Ничего страшного, честно-честно! – как в детстве, вытаращив глаза, заявил он, но я ему, конечно, не поверила.
Машина остановилась у знакомого ресторана. Вадим галантно помог мне выйти и, уложив мою руку себе на предплечье, повел к дверям.
– А теперь, тетушка, заходим тихо, не привлекая внимания!
Мы действительно зашли тихо, и родственник негромко сказал милой девушке-администратору:
– Нам на второй этаж, приватный кабинет.
Та дала ключик с огромной биркой и прощебетала, что официант сейчас подойдет.
– А вот теперь – быстро! – сказал вдруг Вадим и потянул меня к лестнице едва ли не бегом.
Мы неслись по ступенькам, потом по галерее, окружающей зал. Я даже заметила, что мы пробежали мимо двери с номером, указанным на бирке, и… вломились в другую дверь!
Я сначала резко остановилась, натолкнувшись на Вадима, потом выпрямилась и замерла, глядя на людей, сидящих за круглым столом. «Фей»! Сердце глухо стукнуло. Ой, а это… Это же Настин шеф на экране ноутбука! А этот бледный мужчина с усами – Миленкин архитектор! А это тот самый зверовидный тип, укравший сердечко нашей саксонской девы!
Я еще раз обвела всех взглядом и посчитала по головам и лицам в ноуте. Двенадцать! Двенадцать мужчин, ставших ответом на молитвы моих подруг!
– Что здесь происходит? – хриплым голосом спросила я, чувствуя, как слабеют колени.
– А здесь происходит заговор! – улыбаясь во все тридцать два, объяснил мне Вадим. – Я и сам с трудом поверил в это, но знакомься! – он указал подбородком на Рамиля: – Вдохновитель этой банды заговорщиков.
– Заговорщиков? Против кого?
– Против вашей крепкой женской дружбы, конечно! – Вадим выдернул из угла пустой стул. – Присядь, тетушка, а то в ногах правды нет…
На стул я почти рухнула. Мужчины между тем оправились от шока, вызванного нашим появлением, и у половины из них лица стали отчетливо виноватыми.
– Рассказывайте! – потребовала я и сразу пригрозила: – А не то сама нафантазирую и с девчонками поделюсь!
