— Я ей сказала, — сдержанно и коротко ответила Этель.
— Ну и что она?
Этель пожала плечами. Она не собиралась врать. Когда Ральф увидел девочку у двери, она не произвела на него впечатления убитой горем. Ну а что в этом удивительного? Ведь она так мало знала Артура.
— Она пойдет на похороны?
— Я не уверена. — Этель об этом и сама еще не думала.
— А как ты? Собираешься?
Этель удивил вопрос Ральфа. Зачем там бывшая жена?
— Я не думаю, что Артур пожелал бы этого, — спокойно ответила она.
— Возможно, — согласился Ральф, — по сходным причинам ты не присутствовала и на похоронах моей матери?
Он совсем не изменился, подумала Этель. Совсем не стесняется задавать откровенные вопросы. Этим братья всегда очень отличались друг от друга. Артур всегда стремился обходить острые углы, Ральф рубил напрямую.
Но на этот раз, решила Этель, я буду драться твоим же оружием.
— Нет, — резко ответила она, — я подумала, что ты этого не захочешь.
— Да, ты права, — признался Ральф, — мне этого не хотелось. — И, помолчав, добавил: — Но ведь ты все равно пришла?
— О чем это ты? — Щеки Этель предательски покраснели.
— Я вернулся на кладбище после завершения церемонии и видел тебя.
Этель в замешательстве молчала.
Даже после разрыва с Артуром она поддерживала добрые отношения с миссис Макартур. Когда ее бывшая свекровь приезжала в Лондон, она звонила Этель. Иногда приходила навестить Фредди, свою единственную внучку. Но Этель знала, что она никогда не говорила об этом сыновьям.
— Ее поверенный в делах сообщил мне о пожелании твоей матери, чтобы я была на похоронах. Ну я и пошла.
Этель поехала поездом до Пензанса, подождала, когда церемония закончится, и подошла к могиле. Положив венок без надписи, она со слезами на глазах попрощалась с доброй леди. Она усмехнулась, представив себе, как Ральф наблюдал за ней. Что он чувствовал в эту минуту?
Ральф внимательно и с упреком глядел на нее холодными серыми глазами:
— Поверенный в делах приглашал тебя приехать в дом. На оглашение завещания…
— А почему твоя мать должна упоминать меня в своем завещании? Я не была наследницей.
— Но ты — наследница Артура. — Он обвел глазами обстановку кухни.
Этель не стыдилась своего дома. Обставлен он довольно бедно, но вполне комфортабельно. Старинные стол и стулья были изготовлены из ценных пород дерева. Денег на новую мебель не нашлось, но она купила плитку и сама оклеила стены хорошими обоями.
Однако Ральфу Макартуру после его дома с террасой в Труро и величественных видов из «Гнезда чайки» эта квартира показалась очень бедной.
— Ты немного получила от Артура при разводе, не так ли?
Этель задохнулась от возмущения.
— Но ведь ты сам постарался, чтобы так случилось! — с горечью воскликнула она.
— Может быть, ты пояснишь свои слова, — в крайнем недоумении прервал ее Ральф.
— Послушай, ты ведь сам давал Артуру советы о том, как избежать больших алиментов. Ты думал, что он не расскажет мне об этом?
Лицо Ральфа вновь было непроницаемым.
— Значит, Артур сказал тебе, что это я давал ему советы по делу вашего развода, — констатировал Ральф ровным голосом.
— И ты не можешь отрицать этого! — резко бросила Этель.
— Хорошо, не буду, — холодно согласился он.
А что, если Артур просто соврал? — промелькнуло в голове Этель, но она решительно прогнала эту мысль. Нет, нет, просто магия этого человека вновь заставляет ее верить в его благородство. Но на сей раз она не поддастся!..
Этель отвернулась и занялась кухонными делами, пытаясь скрыть замешательство:
— Я спрошу у Фредерики, захочет ли она пойти на похороны, и. сообщу тебе об этом… Ну а пока мне нужно приготовить чай.
Она наполнила чайник и со стуком поставила его на плиту, попыталась зажечь газ искровой зажигалкой, но ничего не получилось. Искра не высекалась. Запах газа заполнил комнату.
— Кремень выпал, — спокойно сообщил ей Ральф.
Настроение Этель от этого нисколько не улучшилось. Она обернулась с явным намерением попросить незваного гостя исчезнуть, но в этот момент Ральф встал, чтобы перекрыть газ, и они почти столкнулись. Чтобы не потерять равновесия, Этель схватила его за руку. И он задержал в своей ладони ее пальцы, которые стали горячими от его прикосновения. Теплая волна ударила Этель в голову, каждая клетка ее тела завибрировала от такого знакомого волнения.
Она испугалась. Усилием воли заставила себя вспомнить все. Не только любовь, но и то, что последовало за ней. Боль. Потери. Разочарование. Предательство. Но ничего не помогало — тело продолжало дрожать, не слушалось и тянулось к его телу. Ральф нежно и бережно сжал ее руку в своей.
— И за все это время ничего не изменилось, — тихо прошептал он ей на ухо, едва коснувшись волос губами. Оба словно замерли от нахлынувших воспоминаний.
— Но я ненавижу тебя, — выдохнула Этель.
— И я ненавижу тебя, — также тихо произнес Ральф.
Да, он был прав — ничего не изменилось. Желание было таким же сильным и таким же разрушительным. Его глаза, как и много лет назад, лишали Этель воли, способности трезво оценивать ситуацию. Странно, как такие холодные глаза могли действовать столь гипнотически.
— Мама… мама! — На пороге стояла Фредди, переводя взгляд с Этель на Ральфа и не понимая, что происходит.
Увидев дочь, Этель отпрянула.
— Я не знала, что ты здесь, — беспомощно произнесла она.
Фредди ничего не сказала, сердито глядя на Ральфа. Но он, как будто ничего не замечая, мягко обратился к ней:
— Хэлло, Фредди.
Девочка, однако, продолжала упорно смотреть на него, и тогда вмешалась Этель:
— Фредди, это твой дядя…
— Ральф, — договорила за нее дочь, — я помню, мне говорил о вас отец.
Но не мать, можно было прочесть в грустном взгляде Ральфа.
Этель вспыхнула. Неужели он вообразил, что она проводит вечера в беспрестанных воспоминаниях о нем и делится ими с дочерью?
Вновь обернувшись к Фредди, Ральф сказал:
— Я очень сожалею о том, что случилось с твоим отцом.
— Спасибо, — с тихим достоинством, как взрослая, приняла его соболезнования девочка.
— Я знаю, что он редко встречался с тобой, — продолжал Ральф, — но его гастроли проходили в основном в Америке.
— И там он… погиб? — спросила Фредди с дрожью в голосе.
— Да.
— И там его похоронят?
— Нет, он будет похоронен на родине, в Корнуолле. Я затем и приехал сюда… чтобы рассказать вам о предстоящих похоронах.
— Мне нужно ехать на похороны? — с тревогой в голосе спросила Фредди.
