Надо как-то собраться с мыслями.
Из отведённых греческим распорядителем суток осталось шесть часов… А Олег, пребывая в отличном настроении, неустанно шлёт мне фотографии своей дочки. С её мамой они расстались около трёх лет назад и сейчас он довольствуется ролью воскресного папы.
Что придумал Макрис?
Кусаю губы и отпиваю глоток обжигающего напитка. Горечь помогает сконцентрироваться и расшевелить уснувшие извилины.
Он ведь… не ревнует?
Было бы максимально странно увидеть его ревность сейчас, спустя два года после расставания.
Нет, конечно, пока мы встречались он, так или иначе, проявлял собственнические замашки в отношении моей персоны. Юбки короткие, конечно, носить не запрещал, ему и самому они нравились, а ещё больше было по душе их снимать…
Безбожно краснею и закашливаюсь.
Я. Не позволю. Ему. Снова. Обидеть. Меня.
Достаточно натерпелась.
Сегодня я все ему выскажу. Мои отношения – это мое дело. И только я буду решать, когда их заканчивать и надо ли вообще… Олег меня полностью устраивает.
С ним… удобно. Лишних вопросов не задаёт. Так же, как и я постоянно пропадает на работе. Секс у нас на твёрдую четвёрку с плюсом, что в целом для начала отношений довольно неплохо.
Я продолжу встречаться с врачом, а грек пусть засунет свои хотелки куда подальше. Надо заканчивать так реагировать на него.
Подумаешь, нелёгкая снова в Россию принесла…
Всё это я проговариваю и кажусь себе сильной и независимой от мнения Адриана Макриса, ровно до тех пор, пока в очередной раз надо мной не слышится:
– Привет!
Для независимого человека, я слишком резко и неуклюже оборачиваюсь и чересчур округляю глаза, когда они упираются в огромных, я бы даже сказала карикатурно огромных размеров букет.
Красные высокие розы с объёмными шикарными бутонами. Штук сто пятьдесят не меньше.
Показная пошлость. Пыль в глаза он всегда пускал неплохо.
Чтобы выказать Адриану такое же наигранное уважение привстаю со стула, поправляя короткое ярко-синее платье с длинными рукавами, и падаю обратно.
– Это что? – ошарашенно спрашиваю.
– Я не очень силён в остроумии на русском, поэтому отвечу банально – букет для прекрасной дамы.
Большая рука болезненно впивается мне в локоть и силой заставляет подняться. Его глаза не выражают ни одной эмоции. Там пусто и… зябко.
Ёжусь от пронизывающего внутренности холода.
Принимаю букет с абсолютно каменным выражением лица.
Макрис усаживается напротив и кивает официанту.
– Ты сегодня одна? – обращается ко мне. – Без помощника? Не вижу вычурных аксессуаров на груди.
Язвительно улыбается. О броши напоминает.
– Поняла, что это не мой стиль.
– Я рад. Поверю тебе на слово и не буду проводить ревизию в местном туалете.
В эту же секунду вспыхиваю и залпом допиваю первую чашку кофе, чувствуя, как он оседает в желудке приятной тяжестью.
– Так… О чём ты хотел пообщаться? - приподнимаю брови и по-деловому убираю телефон.
– У меня для тебя предложение.
– Руки и сердца? – наигранно улыбаюсь, откидываясь на спинку стула. – Ах, Андрюш, ты опоздал. Я ждала его чуть раньше.
– Никогда бы не подумал, что ты желаешь замуж, – тоже усаживается поудобнее и медленно осматривает всех посетителей в ресторане. – Но предложение другое, – переводит на меня строгий взгляд. – Ты поможешь мне купить Артель.
Откидываю голову и тихо посмеиваюсь.
– Всегда считала, что предложение – это что-то с вопросительной интонацией, а не повелительной, как у тебя выходит.
Адриан игнорирует мою насмешку и продолжает ровным голосом:
– Ближайший месяц мы будем представляться парой, вместе жить и рука об руку посещать официальные мероприятия. Информация для всех – я вернулся, и мы решили попробовать сначала.
Что за бред?!
– Зачем тебе это? – внимательно изучаю выражение его лица, пытаясь разгадать, что именно он задумал.
– Ты хорошо знаешь местных. Тебе здесь доверяют, – отвечает сухо.
Раздраженно закатываю глаза, и как я сама не догадалась?
– А зачем это мне? Ты, кажется, забыл. Я в отношениях, у меня прекрасная жизнь. И я не нуждаюсь в твоих деньгах, – пожимаю плечами и скидываю в сумочку телефон, собираясь поскорее уйти из этого ресторана.
Сейчас я понимаю, почему столик выбран так, на первый взгляд, казалось бы, неудачно – в центре зала. Наша пара так заметнее… Ещё и с этим пафосным веником, стоящим рядом со мной.
– Я пойду, – произношу тихо.
Адриан будто бы не сомневается в выбранной им стратегии. Спокойно разрезает сочный стейк, принесённый ему официантом, и кивает:
– Поверь мне, тебе это нужно будет не меньше.
– Ой, всё! - вскакиваю.
– Ты знаешь, что вчера с банковского счёта телеканала были оплачены декорации для нового проекта.
Внутри меня загорается свет.
Всему виной предвкушение чего-то значимого в моей жизни, наконец-то стоящего. То, к чему я шла достаточно долго, чтобы иметь право радоваться.
Макрис изучающе смотрит за тем, как я пытаюсь сдержать самодовольную улыбку, а затем качает головой и наклоняется, добавляя чуть тише:
– А о том, что имя и фамилия на этих декорациях - Артемий Вознесенский?! В курсе?
Моя сумка с оглушительным звуком падает на пол, а я приземляюсь на стул.
Душа тоже в пятки уходит. Сердечный ритм выбивает чечётку на моём оскорблённом чувстве собственного достоинства.
С силой сжимаю кулаки и мысленно скручиваю шею проклятому Батюшке. Это мой проект. Я сама его разрабатывала. Концепцию, гостей, направления обсуждений.
Козёл! Урод моральный!
Я… Боже!..
– Что ты предлагаешь? – спрашиваю твёрдо. – С генеральным продюсером ты всё равно ничего не сделаешь, – уныло качаю головой.
– С ним нет, - Адриан потирает двумя пальцами подбородок и перемещает руку на свой плоский живот, – но у меня есть один хороший друг.
– Кто?
– Слава Мухамадьяров.
Прищуриваюсь, пытаясь уловить связь, на которую грек намекает.
– Вячеслав Самирович? – вспыхиваю.
– Он самый, малыш, – Адриан тепло улыбается и на секунду меня уносит в прошлое. Эмоции так резко сменяют друг друга, что я растерянно хлопаю глазами и не сразу замечаю солидного мужчину, который подходит к нашему столику.
Чёрт.
Надо же было так повестись на ласкательную интонацию.
Чуть шнурки на ботинках ему завязывать не побежала… Какая же ты жалкая, Вера!..
Собеседник Адриана периодически на меня посматривает, кивает одобрительно и вскоре, извинившись, откланивается.
– Откуда ты знаешь собственника «Медиахолдинга», в который входит наш телеканал? – склоняюсь над столом и интересуюсь.
– Супруга Славы – моя троюродная кузина по отцу.
– Ясно, – облизываю губы нетерпеливо. – И… что?
– На канале будут выходить твои «Мурзилки». Ты помогаешь мне, я – тебе.
– А дальше? – собираю все внутренние резервы, чтобы услышать ответ.
– Дальше каждый сам за себя, – становится он серьёзным. – Ты останешься со своим проектом, я… – морщится. – В общем, тоже уберусь…
На секунду задумываюсь. Так много хочется спросить, но изо рта выскальзывает следующее:
– Мы… будем вместе спать?
– Только если ты сама этого захочешь, – пожимает он плечами безразлично.
Словно я его про хамон на завтрак спрашиваю. Бесчувственная гора!
– Не дождёшься, – выплёвываю.
– Мы оба знаем, что без секса ты долго не протянешь. Так что я в этом случае больше благотворьитель.
– Спасибо, – перевожу взгляд на его лицо. Хочется рукой стереть самодовольное выражение на нём. – Но не стоит волноваться за меня. Слава богу, человечество придумало массу приспособлений для такого случая.
В зелёных глазах Адриана впервые за наш сегодняшний разговор вспыхивают озорные блики, и меня до проклятой дрожи в коленях обволакивает его хриплый сексуальный смех.
– В таком случае, я подожду, пока ты посадишь батарейки, Вера.
– Секс с тобой меня не интересует, Адриан, – нахмурившись, напоминаю. – К тому же ты всё видел... У меня есть мужчина, и мы с Олегом вполне счастливы.
