Невероятно, до чего она дошла. Всю жизнь стремилась доказать, что умеет не только готовить и кокетничать. Ей был ненавистен образ беспомощной красотки. Однако, трезво оценив ситуацию, Шеннон поняла, что разрушила образ железной леди в глазах Люка еще тогда, когда упала в обморок к его ногам.
Улыбнувшись, девушка бросила в пакет пригоршню печенья, решив использовать свои выдающиеся способности в области кулинарии. Стоит ему положить в рот это печенье, как он, несомненно, потеряет дар речи, а она в это время успеет изложить свою идею. Сперва она займется двумя другими ранчо, а весь оставшийся день посвятит Люку.
Если, конечно, он этого захочет.
* * *
— Я бы с удовольствием по-соседски поболтал с тобой о жизни, но, знаю, ты приехала не за этим, — такими словами встретил ее Люк, приближаясь к припаркованному автомобилю.
Когда девушка заехала к нему во двор, он выходил из конюшни с мотком колючей проволоки в руках. Еще чуть-чуть, и они бы разминулись, сообразила она, когда он забросил проволоку в багажник своего пикапа.
На нем была рабочая одежда. Замшевую рубашку, джинсы и пыльные ботинки дополняла привычно хмурая физиономия под широкополой ковбойской шляпой. Шеннон ощутила прилив бодрости. С тех пор, как она познакомилась с ним, ее жизнь превратилась в увлекательное путешествие по лезвию ножа.
— О? Так что, мы приглашаем в гости соседей? — подхватила Шеннон. И, вытащив из машины пакетик с печеньем, заманчиво поиграла им в руках.
— Это зависит… А ты сегодня в роли радушной комиссии? — спросил он, косясь на пакетик.
— Да нет. Просто решила проведать соседа.
Люк стянул перчатки и засунул их в задний карман. Затем, взяв из ее рук пакетик, вытащил пару печений.
— А чем еще помогают друг другу соседи? — Он оценивающе взглянул на девушку.
Интуиция подсказывала, что это проверка. Шеннон вздернула подбородок.
— Всем, чем можно. Например, в прошлом году, когда моя мама упала и повредила спину, мистер Макадам помог ей погрузить и продать скот. — Шеннон печально улыбнулась. — Понимаешь, с моей мамой вечно что-то случается. — И зачем она это говорит? Впрочем, может, он начнет видеть в соседях реальных людей?
Тем временем Люк надкусил печенье. Тщательно прожевав его, он одобрительно посмотрел на девушку.
— Сама пекла?
— Да, с племянником. Люк откусил еще.
— Ты когда-нибудь чинила заборы?
— Еще как! В нашей семье трое детей, и все три — девчонки. Но отец всегда мог на нас положиться. — Шеннон улыбнулась. — А что, тебе нужно починить забор?
Люк посмотрел на печенье и снова поднял глаза.
— Ты хочешь сказать, что чинишь заборы так же, как готовишь?
— Лучше.
В его глазах мелькнула та самая неуловимая искорка. От возбуждения сердце Шеннон застучало тяжелыми, мерными ударами. Пожалуй, из этой искры может разгореться пламя, подумала она.
— Твой босс в курсе, что ты здесь? — спросил он.
— Конечно. — Хотя кто его знает. Уходя, девушка оставила Вилли список намеченных ею мест, но возможно, он не станет утруждать себя чтением. Впрочем, это его дело.
— Неужели он поощряет столь неразумную трату времени?
— Это мое время.
— Государственное, мое солнышко.
— Посещение ранчо с предложением помощи входит в мои обязанности, — беззаботно ответила она. — Я лишь выполняю свою работу.
Отправляя в рот очередное печенье, Люк задумался.
— Что ж, раз уж ты так серьезно настроена, почему бы тебе не доказать это на деле?
Судя по его недоверчивому тону, он в ней сомневается. Как и тогда, когда предложил ей оседлать лошадь.
Шеннон улыбнулась.
— С удовольствием. В конце концов, на то и нужны соседи.
— Раз так, приступим к работе. И не забудь печенье, — бросил он, оборачиваясь.
Шеннон усмехнулась. Вытащив перчатки, ланч и двухлитровую бутылку с водой, она закрыла машину. И бросилась за ним, поскольку у него все уже было наготове — пикап до отказа набит скобами, кедровыми столбами, инструментами и колючей проволокой. Еще, того гляди, передумает.
— Испугалась, что уеду без тебя? — усмехнулся он, увидев, как она запыхалась.
Шеннон покраснела, но, задорно посмотрев ему в глаза, открыла дверцу.
— Судя по тому, с какой неохотой ты на это согласился… да. Но помни, ты сам меня пригласил.
— Я не забыл.
— И не пытайся отпираться.
— Надеюсь, скоро ты уяснишь, чего стоит мое слово, и поймешь, что все наши совместные дела в будущем не повлияют на мое решение.
Он сказал "совместные дела"? Отлично! По сравнению с прошлым разом дела заметно продвинулись.
Девушка заняла место рядом с Люком, и они тронулись. Заросшей сорняками дорогой пользовались, очевидно, весьма редко. Хотя сорняки здесь что надо, значит, место не совсем безнадежно, подумала она. Через несколько минут Шеннон увидела пасущихся на одном из немногих плодородных участков лошадей. Животные лениво жевали траву, греясь в солнечных лучах.
Откинувшись спиной на дверцу и развернувшись к нему лицом, Шеннон спросила:
— Ты ведь собираешься нанимать рабочих? Он стиснул зубы, и Шеннон поняла, что такого рода вопросы ему не по нраву. Однако он все же удостоил ее ответом:
— Пока нет. Я прекрасно управляюсь один.
— Но все же помощь тебе необходима. Многие мои знакомые будут не прочь подработать, особенно сейчас, в пору каникул, и…
— Я предпочитаю работать один.
— Я заметила, — сказала Шеннон, направляя разговор в нужное русло. — Но стоит тебе отладить процесс, как… Впрочем, ты ведь опытный фермер, и не мне тебя учить, что…
— Если я буду работать один, мне не придется исправлять чужие ошибки, — перебил он.
Шеннон озабоченно посмотрела на его мрачный профиль. Пожалуй, она зашла слишком далеко. Не переборщить бы, к чему будить зверя? Она быстро сменила тактику.
— Уверена, со временем ты поймешь свои ошибки, — беззаботно заметила она.
— Я редко ошибаюсь.
За суровым выражением его лица Шеннон вновь уловила легкую иронию.
Эти слабые проблески вселяли надежду. Между прочим, если хорошо удобрить его поля, на них, несомненно, вырастут роскошные травы. А глядя на них, расцветет и он, тут ведь существует прямая связь.
Однако не так все просто, над этим придется помозговать.
— Ладно. И все же, если передумаешь, дай мне знать.
— Ты будешь первая, кто об этом узнает.
Шеннон посмотрела на Люка. Жаль, что это лишь шутка.
Через несколько минут они притормозили у забора, за которым располагались владения Виолетты Бидсли. Примерно в миле отсюда находится та самая сторожка, в которую он отнес ее, когда ей стало плохо.
