Ознакомительная версия.
И сам Чанс был славным. С ним было легко разговаривать. Годами она не общалась ни с кем, кроме терапевтов, медсестер и своих родителей — и Джейсона, который не отвечал.
Единственной проблемой оставалось влечение; но с этим она наверняка справится. В конце концов, у нее есть жених, которого она будет навещать дважды в неделю, раз Чанс согласился.
Она облизнула губы:
— Значит, мне нужно будет брать выходные в субботу или воскресенье.
— Или я могу договориться с мамой, — ответил Чанс.
— Вам не нужно под меня подстраиваться.
— Вы мне нравитесь.
Сердце сжалось у нее в груди. Глядя ему в глаза, слыша чириканье птиц во дворе, Тори ощущала сразу миллион разных чувств, но самым сильным было счастье. Она убеждала себя, что ей просто нравится эта работа, но понимала, что это не вся правда. Ей нравился хозяин. Он был интересным, смешным и ценил ее помощь. С ним она чувствовала себя нужной и полезной. И красивой. Ему даже не нужно было ничего говорить. Она все видела в его глазах.
— И я хочу, чтобы вы остались нашей няней.
— Конечно.
Дура. Неужели она решила, что нравится ему в романтическом смысле после тридцати шести часов знакомства? Глупые мечты! Разве она не обещала себе, что справится с влечением? Обещала. И сделает это. Она не дура.
— Но я не хочу просить слишком много.
— Давайте попробуем и посмотрим, как пойдет. — Чанс поднялся. — Решим, подходят ли вам субботы и воскресенья, или нужно организовать что-то другое.
Он улыбнулся, и сердце снова сжалось. В этот раз оно заставило кровь согреться в венах, и у нее закружилась голова.
— Не забывайте, у мамы есть много слуг, которые помогут, когда вам нужны выходные.
Смущенная, Тори только кивнула.
— А сейчас, если вы не против, я хочу избавиться от этой одежды и, пожалуй, прогуляться по саду, пока дети не проснулись.
— Отлично. То есть хорошо. Присматривать за ними — моя работа.
Чанс рассмеялся и вышел из комнаты, а Тори осталась сидеть на диване. Да что с ней такое? Конечно, он красивый. Но он ей не ровня. И к тому же она на него работает и предана Джейсону.
Чанс выдал себя, сказав, что она ему нравится; в этом был виноват тестостерон. Чанс решил выйти из дома и остыть. Едва он зашел в лес, как в голове у него прояснилось, и он остановился на полном ходу.
«У нее есть секрет!»
Поэтому Тори заикалась, объясняя, зачем ей выходные. Поэтому не могла сказать прямо, чем собирается заниматься.
Его жизнь всегда строилась на секретах и лжи. После отца и Лилии он нуждался в честности окружавших его людей. Сегодня утром Макс отвоевал большую часть доверия Чанса простыми словами и правдой, заменившей хитрость, а теперь его идеальная няня что-то от него скрывала.
Тори имела право на личную жизнь, и секрет наверняка не был связан с ним самим или близнецами. Главное — своим таинственным поведением она немного остудила его желание. Так что о случайных чувствах к ней волноваться не придется. Они прошли.
Это хорошая сторона. Плохо было с секретом. Чанс действительно готов оставлять детей с женщиной, которая что-то утаивает?
Встревоженный этой мыслью, Чанс решил вернуться. Входя в коттедж, он услышал, как хнычут малыши, и поспешил в детскую, где Тори меняла пеленки Синди, а Сэм плакал в колыбельке. Он поменял подгузник Сэму и поиграл с детьми. Затем няня ушла в особняк ужинать.
Любопытство отступило. Тори не выглядела нервной или расстроенной; поэтому Чанс решил, что секрет — ее личное дело. Наверное, встречается дважды в неделю с парнем.
Когда она вернулась, то застала детей ползающими по полу. Тори подбежала и присела перед ними.
— Только посмотрите! Уже пытаются ползать! — Она радостно хлопнула в ладоши.
Чанс улыбнулся, но уголки его губ опустились так же быстро, как поднялись. «У нее есть парень». Все внутри сжалось от разочарования. Если секрет был другой — плохая рекомендация с работы, увольнение, преступление, — его бы обнаружили, когда проверяли документы Тори при найме на работу.
Чанс попытался убедить себя, что не раз встречался с женщинами, у которых были партнеры, и легко уходил от них, но сожаление не прошло.
— Давай-ка перекусим и выкупаемся, — ворковала Тори, поднимаясь с пола вместе с Синди.
— Хороший план. — Он тоже встал, напоминая себе, что она имеет право на личную жизнь и на парня. А ему нужно успокоиться.
Они покормили детей и отправились в ванную. Гвен делала ремонт, принимая во внимания близнецов: раковин было две.
— Жаль, они туда уже не поместятся, — вздохнул Чанс.
Тори перехватила Синди одной рукой и вынула из кладовой две ванночки.
— Зато ваша мама не забыла вот про это.
Чанс разъединил ванночки и наполнил их, затем раздел Сэма. Мальчик любил воду и шлепал по ней пухленькими ручками.
— Скоро он перестанет сюда помещаться, — заметила Тори.
Чанс засмеялся:
— Еще не скоро.
— Тогда нам придется использовать большую ванну.
— Это опасно?
— Если не оставлять его одного, то нет. — Тори улыбнулась. — Уход за детьми — это капелька знаний и много здравого смысла.
Чанс вспомнил все, чему няня его уже научила. Прошло всего пара дней, его дети были счастливы, а он чувствовал себя более умелым отцом.
Его охватило сожаление. Если у Тори есть парень, у Чанса не было ни единого шанса сблизиться с ней. Он испытывал к ней интерес. Она была приятной и веселой. Как раз такая женщина ему была нужна после Лилии.
Лилия. Одна мысль о ней вызывала у Чанса приступы ярости. Он вспоминал унижение, которое испытал, когда она призналась, что просто его использовала. Они были знакомы много недель, прежде чем начался их роман, и все равно она его обманула. Разве не глупо — так быстро влюбляться в Тори? В женщину, о которой он ничего не знал. В женщину с секретом. У которой есть парень.
Боже, почему рядом с ней он лишался разума?
Тори выжала пропитанную водой губку над головой Синди. Потоки побежали по кудряшкам девочки, и она захихикала.
Вот почему он лишался разума. Из-за детей. Тори так хорошо справлялась с малышами, а им столько было нужно, что его благодарность заходила слишком далеко. Он очень хотел, чтобы у детей была мать, видел в Тори ту, кем она не являлась.
Ну хватит.
— Маленькой мисс Синди тоже нравится ванна. — Тори провела губкой по мягкому животику девочки, пока Чанс мыл Сэма.
Они завернули мокрых извивающихся детей в толстые пушистые полотенца и отправились в детскую, где переодели их в пижамные комбинезоны.
Чанс полностью взял себя в руки. Он взял пульт от телевизора и уселся на диван.
Ознакомительная версия.
