Когда Мэделин с Лейси на руках ушла, Райан, пригладив волосы на затылке, произнес уже более спокойным тоном:
— Извини, Джесс, но этого делать нельзя.
— Почему?
— Почему! — воскликнул он, всплеснув руками. — В этом доме никогда не было детей. Он совершенно не приспособлен для этого.
— Но я привезла все необходимое.
Райан вздохнул.
— Охотно верю. Но у меня никак не укладывается в голове, что ты скрыла от меня сам факт существования ребенка. Джесс, ты представляешь, какие появятся трудности в моей работе с появлением этой малышки? Черт возьми, как ты могла не предупредить меня?!
— Видишь ли, Райан, о Лейси никто не знает. У Мэделин были свои причины сохранить в тайне рождение дочери. Это во-первых. Если кто-нибудь узнает, что у нее есть ребенок, жизнь Лейси окажется под угрозой. Но дело даже не в этом. Мэделин хочет, чтобы у ее дочери была нормальная жизнь. Это во-вторых. Я знаю о Лейси только потому, что я — самая близкая подруга Мэделин. Короче говоря, я могла дать распоряжение установить негласную охрану их обеих, но мы подруги, и я не могла разглашать ее тайну. Хотя, если подходить формально, должна была это сделать. Райан, я никак не ожидала, что ты так все воспримешь.
— Нравится вам это или нет, но появление здесь ребенка коренным образом все меняет.
В это время в кухню вошла Мэделин.
— Это почему же? — спросила она, не отдавая себе отчета, что давать указания Райану может только Джессика.
Райан смерил ее свирепым взглядом и сказал, глядя ей прямо в глаза:
— Потому что мы высоко в горах, где на сотни миль нет никого вокруг, мы здесь совершенно одни, поймите же вы наконец!
— И все же не понимаю, почему вы так упорно сопротивляетесь тому, чтобы Лейси осталась с нами. Дорога — рядом, вы знаете здесь каждую тропинку. А уж как вы умеете спасать людей, я знаю по собственному опыту!.. — Вдруг ее словно озарило, и она осеклась. — Джессика, ты не могла бы оставить нас на минутку одних?
— Если это для пользы дела — пожалуйста.
Как только Джессика вышла, Мэделин, смело глядя Райану прямо в лицо, спросила:
— Не кажется ли вам, что вы уподобились своим родителям?
Видно было, что он не понял, куда она клонит.
— Вы, как и они, считаете, что мир создан только для взрослых.
— С чего вы взяли? — возмущенно воскликнул Райан.
— Всего десять минут назад вы мне сказали, что я прекрасно проведу здесь время! Мне нужно только представить, что я в отпуске. Но стоило Джессике привезти сюда мою дочь, как все резко изменилось! Куда девалось отпускное настроение! Послушать вас — мы на краю пропасти, и вы бессильны что-либо изменить. Неужели вы бросите на произвол судьбы женщину с маленьким ребенком на руках? — Она подошла почти вплотную к нему. — Решайте: или вы берете нас под свою защиту, или — скатертью дорога! Но если вы откажетесь защищать нас, то уподобитесь своим родителям, и все ваши рассуждения — сплошная фальшь и лицемерие!
Райан задумался, глядя куда-то вдаль. Когда он снова посмотрел на нее, его глаза обожгли словно огнем. Сравнение с его родителями настолько оскорбило Райана, что казалось, он испепелит ее сейчас своим взглядом.
В это мгновение Мэделин поняла, что теперь их связывает нечто большее, чем они могли предположить. Он вошел в узкий круг людей, посвященных в ее величайшую тайну, да и она знала теперь о нем все.
Медленно, словно взвешивая каждое слово, он сказал:
— Я абсолютно не похож на своих родителей. — И добавил торжественно, будто бросал кому-то вызов: — Я буду, не жалея сил, защищать вас и вашего ребенка.
Мэделин проснулась от веселого гомона птиц. Почему-то птичий щебет навевал какую-то смутную тревогу. Она открыла глаза и села на постели. Занавески из красно-синей шотландки, бревенчатые стены, овальный коврик у кровати… Она мгновенно вспомнила, что предшествовало ее появлению здесь. Душа наполнилась тоской и печалью. Ее пытались убить! Но опасность нависла не только над ней, она не миновала и ее ребенка. Мэделин повернула голову и облегченно вздохнула. Свернувшись калачиком в своей розовой пижамке, в кроватке тихо спала Лейси.
Мэделин выскользнула из-под одеяла и, осторожно ступая босыми ногами, подошла к ребенку. Она пригладила разметавшиеся во сне шелковистые, с золотым отливом, волосы спящей дочери и задумалась.
Она не представляла, который сейчас час. Снизу донесся вкусный запах жареного бекона, и она почувствовала острый приступ голода.
Вчерашние события настолько выбили ее из колеи, что ей было не до ужина. Наверное, и Райан, лег голодным, подумала она.
После того как он обещал охранять ее и Лейси, они больше не разговаривали. Он пошел провожать Джессику, а она — укладывать Лейси. Пока дочка засыпала, Мэделин взяла с полки книгу, чтобы немного отвлечься и успокоиться. И даже не заметила, как заснула.
Голод мучил ее все больше, принуждая отправиться на кухню.
Мэделин надела серую водолазку и джинсы, дополнив наряд носками из толстой деревенской шерсти. Она умылась, но сооружать сложную прическу и подкрашиваться не стала, чтобы этот парень не возомнил о себе невесть что. Она не намерена заигрывать с ним, а тем более принимать какие-либо знаки внимания.
Убедившись, что Лейси крепко спит, Мэделин осторожно вышла из спальни.
Когда она открыла дверь кухни и увидела у плиты Райана, от ее благих намерений не осталось и следа.
Одетый только в джинсы, невозмутимо колдуя над завтраком, он был неотразим, как молодой бог, являя собой воплощенную мечту каждой женщины. Как она могла забыть об этом! Теперь ей представилась возможность воочию убедиться, сколь прекрасно он сложен. Она тихонько покашляла, предупреждая его о своем присутствии, и решительно вошла в кухню.
Райан чуть не выронил сковородку с беконом, но не потому, что испугался, нет, — его ошеломила красота Мэделин.
— Разве вы не знаете, что в беконе очень много холестерина? — спросила она.
— Думаю, достаточно, чтобы человек, ведущий неподвижный образ жизни, получил инфаркт, — ответил он, оглядев ее с головы до ног. — Но мне это не грозит — я очень подвижный и расходую холестерин полностью.
Повернувшись к плите, он, однако, искоса наблюдал за ней. Взлохмаченные со сна волосы оказались ей больше к лицу, чем любая прическа, выразительные светло-карие глаза смотрели серьезно и внимательно. Безусловно, она заметила, что его взгляд изучающе скользил по ее фигуре, и он отругал себя за такую опрометчивость. Но ни одна женщина не привлекала его так сильно, как эта. В самом деле, она такая красивая и соблазнительная… нет, скорее, чувственная. Но на этом надо поставить точку, по долгу службы он обязан оставаться бесстрастным. К тому же они — полная противоположность друг другу и по характеру, и по интересам, так что это увлечение ему ни к чему.
