— А что вы рисовали?
— О, могу вас заверить, что делаю это очень плохо. А что касается ручки, то с собой у меня ее нет, а вот на кухне найдется. Сначала я работала с бумагами в своей спальне, потом перебралась туда. Вчера Рамона заявила, что я ее совсем вытеснила, — Кетлин легко рассмеялась. — Поэтому завтра придется все перетащить сюда.
Нико понимающе кивнул и сказал, тщательно подбирая слова:
— Я обратил внимание, что в столе ничего нет…
— Им не пользовались уже несколько лет. Все личные бумаги Джейка и Эдварда вынесены отсюда.
— Они хранятся где-то здесь, в доме?
— Большая часть. Многие из них я уже просмотрела, — сказала Кетлин, глубоко вздохнув. Ее подозрения были рассеяны, неловкость, которую она чувствовала с прошлого вечера, прошла, но говорить как-то было не о чем. — Как ваше здоровье? Хорошо отдохнули?
Девушка была одета в белое прямое короткое платье без рукавов, которое придавало ее коже оттенок слоновой кости и усиливало сияние золотисто-зеленых глаз. Боже! Как она желанна и доступна!
— Я спал очень хорошо, — солгал Нико. — Мне бы хотелось прогуляться чуть позже, — и неожиданно для себя добавил, — вы не пойдете со мной?
Подумав, Кетлин посмотрела на время.
— Через час у меня встреча, потом я свободна.
Он уверял себя, что эта прогулка будет полезной. Например, миссис Деверелл может сообщить что-нибудь важное.
— Почему бы нам не встретиться на кухне? Рамона почти приказала мне явиться к часу на ленч. Если я не подчинюсь, не уверен, чем это закончится.
Нико легкомысленно болтал, а девушка так серьезно смотрела на него широко открытыми глазами, что он подумал: «Нужно или улыбнуться, или поцеловать ее».
От его улыбки бешено забилось сердце, готовое выскочить из груди. «Кетлин, Кетлин, что же ты делаешь?» — спрашивала она себя.
— Вы устали? — спросила Кетлин, прервав свой рассказ о планах превращения Суонси в пансионат.
— Нет, сегодня я чувствую себя гораздо лучше, чем вчера. Наверное, морской воздух и великолепный вид на океан из моего окна так подействовали на меня.
Как он и ожидал, девушка рассмеялась. Ему нравился ее смех, нравилось смотреть, как солнце ласково освещает ее кожу, да она просто нравилась ему, и все. Это вызывало беспокойство.
Кетлин помахала рукой двум садовникам.
— Во времена Эдварда здесь простирались сотни акров превосходных садов. Мне будет не под силу возделать все эти земли. Кроме того, я полюбила выросшие на этом месте сосны и луга диких цветов, появляющиеся весной. Но кое-где планирую все-таки опять разбить сады, такие, как при Эдварде. Она все больше привлекала его. — Я рад, что вы не собираетесь возделывать всю эту землю. Естественная природа хороша не только для людей, но и для животных. В загородном доме моего прадеда много таких местечек, где живут дикие звери.
— Какие?
— О, олени, белки, зайцы, еноты, — Нико усмехнулся. — Будучи ребенком, я затратил много времени, чтобы приучить оленя есть из моих рук.
— Ну и как, получилось?
— Да. Я был очень терпеливым, куда только что подевалось?
— Вы больше не кормите оленей? Он задумался, удивляясь, почему это вдруг вспомнил об этом.
— Иногда пытаюсь, но если они долго не подходят, оставляю корм там, где олени могут его найти, и ухожу.
— Знаете, что я думаю?
Нико приостановился, чувствуя себя неловко оттого, что разговор вышел из-под контроля.
— Даже представить не могу.
— Вы не должны страдать из-за своих слабостей. Могу даже поспорить, что со временем станете более терпеливым, особенно с окружающими вас людьми.
Он поразился, что она так хорошо думает о нем. Нико уже собирался резко оборвать ее, но, к удивлению, его слова прозвучали печально.
— Вы же совсем не знаете меня, Кетлин…
Умом Кетлин понимала справедливость этого утверждения, но сердце говорило другое. Рядом с этим человеком она чувствовала себя совершенно спокойно. Приблизившись к краю утеса, девушка смотрела на океан, подставив лицо навстречу ветру. В любом случае ее чувства еще не настолько серьезны. Пока… Они испытывали сильное влечение, но даже не целовались… «Ничего страшного не произошло», — думала Кетлин, намеренно отгоняя воспоминания прошлой ночи. Она вдыхала соленый морской воздух, любуясь открывшимся перед ней пейзажем, таким знакомым, как собственное отражение в зеркале, таким утешающим и успокаивающим.
Серая вода блестела в лучах дневного солнца. На фоне голубого неба вырисовывалась одинокая рыбачья лодка, плывущая вдоль острова. Над головой кружились и кричали чайки.
— Чей это остров? — неожиданно спросил Нико.
— Мой. Это часть Суонси. Там даже есть домик.
— На острове живет кто-нибудь?
Она отрицательно покачала головой.
— Когда я была маленькой, мы с мамой часто ездили туда на пикники. Скоро я поплыву на остров.
— А как давно кто-нибудь из вашей семьи был там?
— Наверное, несколько лет тому назад. Кажется, Бен Стефенсон присматривает за островом. Он иногда приезжает туда, хотя там не осталось ничего ценного, я имею в виду мебель и картины. — Кетлин на минуту задумалась. — Остров очень красивый. Он — лучший из всех, что я видела.
— Почему?
Прищурив глаза, девушка всматривалась вдаль.
— Мне кажется, все эти скалы и сосны придают ему какой-то особый облик, дерзкую и сильную красоту. Белые песчаные пляжи и тропические цветы просто очаровательны, но…
— Вы хотите сделать из него большее, чем красивый вид на открытке?
— Конечно, — она подняла на него глаза. — А чего хотите вы?
«Тебя, обнаженную, в моей постели», — неожиданная мысль застала его врасплох, и Нико с отвращением констатировал, что не готов к защите.
— Что вы имеете в виду? — осторожно спросил он.
— Что бы вы еще хотели увидеть? «Ответ все тот же», — с болью подумалось ему.
Как любой здоровый мужчина, Нико испытывал естественные сексуальные потребности и желания. Женщины, с которыми он время от времени встречался, хорошо знали, что любовное приключение для него — просто игра. Но с Кетлин все было иначе. С ней нельзя было так поступать. Он хотел ее, но не мог себе этого позволить, что сводило его с ума.
— Не имеет значения. Все, что вам будет угодно.
— Давайте прогуляемся к теннисным кортам. Я хочу посмотреть, как там идут работы.
— Отлично.
Кетлин недоуменно взглянула на Нико, удивляясь резкости его голоса, но так и не поняла, в чем дело, поддавшись порыву, взяла за руку.
Он посмотрел на ее руку в своей. Девушка была такой открытой и непосредственной, что Нико уже пожалел о том, что просил позволить ему остаться.
