– Марго! Эту шишку мы обычно крепим на самый верх!
– Что?
– Шишка, говорю, у тебя в руках слишком большая. Ее нужно лепить на макушку.
– А зачем? – Она растерянно приложила огромную позолоченную кедровую шишку к своей голове.
– Марго! Ну где ты витаешь! Мы чью макушку сейчас наряжаем?
– А! Я и подумала: зачем на моей макушке – шишечка?
– Ну вот, теперь у нашей елки более-менее респектабельный вид! – одобрительно оглядев новогоднее дерево, сказал Рич.
– Да, примерно то же самое я видел после двух горничных.
– Ладно, Сэм, не горюй. У тебя просто другие вкусы.
– Лучше пойду на кухню!
– У него хороший аппетит? – спросила Марго, округлив глаза, когда огромная спина Сэма исчезла в недрах служебного входа. – Ведь мы только что поужинали.
– У него роман с нашим шеф-поваром Мартой. Сэм – лучший бармен нашего округа, а Марта – лучший шеф-повар. Я им отвел отдельный флигилек, где они живут. Мы почти не выезжаем отсюда… У меня, конечно, есть свой… Ну… это не важно. Расскажи лучше о себе, Марго.
– А что тебя интересует?
– Все.
– Многовато получится.
– Ничего, я потерплю. – Рич придвинулся к ней на диване и снова взял ладонь в свои руки. – Расскажи о себе. Пожалуйста.
– Всю правду?
– Как на исповеди!
– Хм. Я родилась в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, в столице Аризоны, в семье адвоката и врача. Когда я училась в первом классе, мы переехали в Северную Дакоту. Там я поступила в университет на отделение юриспруденции… Два года назад поселилась в Эдмонтоне, познакомилась с Миком, тогда же окончила университет. Теперь работаю в отцовской фирме, здесь же, в Канаде, но собираюсь открывать свою… Что еще? Рост – метр семьдесят. Вес – пятьдесят пять. 90-60-90 почти соответствуют норме.
– Это видно.
– Слава богу! А то я уже заволновалась.
– Не-е! Не волнуйся. Во! – Рич выставил большой палец руки, выражая полное одобрение ее фигуры.
– Что еще тебя волнует?
– Ты – юрист. А я боюсь юристов.
– Пока у меня нет оснований тебя кусать. Успокоила?
– И да, и нет. Смотря в какой обстановке ты стала бы меня кусать. Знаешь, некоторые женские укусы на мужском теле бывают просто необходимы для решения юридических вопро… – Договорить ему не удалось, потому что в руках у Марго оказался красный санта-клаусовский колпак, которым Ричард получил по шее, хотя и не больно.
– Теперь твоя очередь.
– Тогда давай колпак.
– Нет, твоя очередь рассказывать о себе.
– А-а! – разочарованно протянул Рич. Прямо-таки отвалился с середины дивана на спинку и махнул рукой. – Я-то думал, мы сейчас друг друга покусаем!
– Рич, я не понимаю, к чему тебе эти двусмысленности? Неужели ты думаешь…
– Ты не поверишь, но именно так я и думаю! И давай пока не будем трогать эту тему, а то спугнем.
– Господи, что мы спугнем?
– Рождественское счастье, конечно!
– Ладно, Рич, выкладывай свою анкету.
– Родился я здесь. Прямо вот тут, то есть в Канаде. Это ты у нас из Штатов. А я – из Эдмонтона. Мне тридцать два года. Наш университет я окончил очень давно, но никогда не работал по специальности. Что еще сказать? В прошлом апреле я чуть не женился. Но обошлось.
– Почему?
– Я так и знал, что остальное вопросов не вызовет! Ха-ха-ха!
– Все остальное – анкетные данные. А вот «чуть не женился» – это уже из области откровений. Поэтому и вызывает вопрос.
– Вот именно за это, – Рич выразительно поднял указательный палец над головой, – я и не люблю юристов!
– За что?
– За беспощадную логику.
– Это – мое личное качество, юристы здесь ни при чем.
В комнату вошел Сэм.
– Между прочим, штормовое предупреждение переносится на завтрашнее утро. А мы с Мартой уходим спать.
– На утро, говоришь? – Ричард размышлял. – Марго, а может, поедем отметить Рождество к моим друзьям? Они тут живут неподалеку, примерно где мы ездили сегодня. – Он зачем-то подмигнул Сэму.
– Ну а как же мы доберемся до твоих друзей, если погода будет плохая? Нет, Ричард, мне совсем не нравится твоя затея! Давай останемся здесь.
– Отлично!
– Но только – до хорошей погоды. Когда перестанет сыпать снег – я уезжаю в Эдмонтон.
– К кому? Ты же говорила, что тебе ехать некуда, кроме как к маме. А она в Северной Дакоте.
– Это не важно.
– Это как раз важно. Потому что отвезти тебя туда ты попросишь именно меня.
– Да не нужно мне ничего! Я вызову такси…
– А они очень обрадуются ехать в нашу глухомань и в такую погоду. Да еще в праздник! Ха! У тебя никаких шансов!
– Значит, я пойду пешком!
– Вы с Миком очень похожи. Ты, может, прямо сейчас отправишься?
– Спасибо! Тогда мне для храбрости нужно выпить бутылочки три вина. Я очень люблю французские. У тебя есть?
– Ладно, не обижайся. Мне кажется, завтра мы обязательно найдем твоего Джонни с его домиком, – сказал задумчиво Рич, прикидывая что-то в уме. – Да. Да, найдем. Я знаю, что делать.
– Что-то мне все это не нравится… – Она посмотрела на Сэма, ища поддержки, но тот пожал плечами.
Рич никого не слушал.
– Ты готова? – неожиданно спросил он.
– К чему?
– Тогда – иди спать. Спокойной ночи. Целоваться сегодня не будем!
Утром снег едва только присыпал расчищенную дорогу. Штормовое предупреждение пока оставалось только предупреждением, и Рождество пришло в этот лес мягкой уютной погодой.
Марго с удовольствием принимала душ: после вчерашнего посещения магазина она уже не страдала от отсутствия косметики и раздражающей неухоженности своего тела. Сегодня праздник. Еще два дня назад она собиралась отметить его с Миком. Может быть, в последний раз, но все-таки с Миком. Еще два дня назад была совсем другая жизнь и другие приоритеты. Теперь все сузилось до двух задач: разыскать Мика и не потеряться самой среди чужих людей. Может быть, и правда, еще раз попытаться найти этого Джонни? По крайней мере, он точно ждет и даже спрашивал по телефону, где отводить для них комнату: в мансарде или на втором этаже. Ее саму Джонни не видел никогда в жизни, а Мика – уже двенадцать лет, после того как они вместе окончили школу. Но объясниться-то она сможет. Не станет же он ее выгонять. К тому же Джонни имеет гораздо больше оснований для того, чтобы посвятить выходные поискам Мика, ведь он его друг. А Рич как будто нарочно не пускает ее к Джонни. И что самое страшное – Рич начинает ей нравиться…
Марго немного подкрасилась, с сожалением подумала, что принарядиться, увы, не получится, и с этой мыслью стала спускаться вниз.
Когда она в мягких гостиничных тапочках бесшумно дошла до середины лестницы, странный голос Ричарда заставил ее остановиться и прислушаться.
