— Кстати, об именах. Почему ты называешь себя Дэвидом?
Он посмотрел ей в глаза, лицо у него было мрачным.
— Потому что Раф умер. Естественно, новый человек получил другое имя. Не знаю, почему я рассказал вам об этом. Я никогда никому не говорил. Родителям я сказал, что Дэвид звучит более по-американски, чем Рафаэль. Я начинал писать для нескольких американских исторических журналов, и мне нужно было чисто американское имя. — Помолчав, он добавил: — Мне кажется, я и сам в него поверил на какое-то время.
— История, — пробормотала она. — Ты никогда не интересовался историей.
— Да? Что ж, когда нет собственной истории, приходится браться за ту, которую удается найти. — Раф грустно улыбнулся. — Мой отец всегда сам проявлял интерес к Гражданской войне и подогревал его во мне. К тому же это было что-то такое, чем можно было заниматься, не общаясь с людьми.
Эмма удивленно взглянула на него.
— Ты всегда любил людей. Не было случая, чтобы ты не нашел с кем-то общего языка.
Раф кивнул.
— Мои родные говорили мне то же самое. Они очень переживали, когда я не хотел ни с кем общаться. Но, видите ли, людям свойственно задавать вопросы. Они ведь думают, что вы знакомы с ними, начинают говорить о каких-то вещах, а вы… не можете ответить.
Слезы жгли ей глаза. Захотелось броситься к нему, поцелуями успокоить его страдания, его боль.
Но она не сделала этого. Этим ничего не решить. Как он сам сказал, Раф мертв. По крайней мере, его память, если не тело. Перед ней был человек, совершенно не похожий на того, за кого она выходила замуж. Дэвид Джонсон, а не Раф.
Но она тоже изменилась. Они оба прожили несколько жизней за последние шесть лет и не могли вернуться назад. Тех юных и наивных, которые верили, что могут достать до луны, больше нет. Их место заняли два настрадавшихся взрослых человека, которых разделял целый мир.
Однако она была рада, что он пришел. Хотя стало еще больнее.
— Спасибо.
Бровь у него поползла вверх.
— За что?
Эмма пожала плечами.
— За приход. За объяснения. Это очень помогло. Я рада, что ты не погиб, Раф. И рада узнать, что ты не предавал меня. Мне очень жаль, что я так скверно себя вела.
— Ну, да, понятно. Ничего удивительного, что вы так думали.
Она протянула руку.
— Желаю удачи. Искренне желаю.
Он, нахмурившись, смотрел на ее руку.
— Вы говорите так, будто прощаетесь.
— Но ведь нет никакого смысла продолжать этот разговор, не так ли? Ты получил ответы на свои вопросы, я — на свои.
— Нет смысла?.. Вы забыли одну деталь. Мы женаты.
— Нет, я не забыла. — Эмма убрала руку. Должна была догадаться, что он не оставит ее так легко. — Но если ты полагаешь, что мы можем начать с того места, на котором остановились, ты…
— Я понятия не имею, на каком месте мы остановились! — Раф взъерошил волосы. — Но я не позволю, чтобы вы отделались от меня рукопожатием.
— Что ты хочешь этим сказать?
Раф пытливо посмотрел на нее: спряталась внутрь, как черепаха в панцирь, и выглядывает оттуда, словно ожидая нападения. Через что же она прошла, эта красивая женщина с затравленным взглядом зеленых глаз? Ему вдруг отчаянно захотелось узнать это. Узнать, какая она. А потом начать все сначала.
— Что я хочу сказать? — тихо повторил он. — Хочу сказать, что вы мне нужны. Вы возвращаете мне прошлое. Вы должны мне помочь. Вы единственная, кто может это сделать.
Эмма медленно покачала головой.
— Нет.
— Когда я прикасаюсь к вам, я вспоминаю. Такого не случалось с тех пор, как я очнулся в том аду, в Никарагуа.
— Не говори так.
Глаза у него сузились.
— Почему? Это правда.
— Потому что тогда начинает казаться, что… что я что-то значу для тебя. Что между нами существует какая-то связь. А ее нет. Ее просто не может быть.
— Откуда вы знаете? Что же тогда потянуло меня в Мемфис? Что заставило вас откликнуться на то объявление?
Эмма всплеснула руками.
— Да просто совпадение.
Раф покачал головой.
— Это судьба, Эмма. Судьба позвала меня в Мемфис, чтобы я мог найти вас. Судьба заставила вас ответить на мое объявление.
Эмма закрыла глаза и сжала губы. Потом глубоко и тяжело вздохнула.
— Это была не судьба, Раф, это было отчаяние. — Она открыла глаза. — Мне была нужна дополнительная работа. Сочувствую, но у меня слишком много своих забот, чтобы помогать кому-то еще. У меня нет ни времени, ни сил.
Он поднял брови.
— У вас есть время и силы для дополнительной работы.
— Нет. Их тоже нет. Я и так почти не вижу собственного сына, только пару часов в день. Если я получу еще одну работу, я вообще не буду его видеть. Но мне нужны деньги, чтобы починить крышу.
Раф открыл было рот, чтобы предложить ей работу, но тут же резко захлопнул его — у него возникла идея, и он повернулся к окну, чтобы ее обдумать.
Ей нужна работа и при этом нужно быть дома. А ему нужен художник-оформитель, а также квартира-офис. Почему бы не снять пару комнат здесь на несколько месяцев? Они ими все равно не пользуются. Если он будет все время рядом, рано или поздно она сдастся.
Только бы получить ее согласие. Подкупить, запугать — неважно, лишь бы получилось.
Раф задумчиво осмотрелся.
— Вы давно обитаете внизу?
Эмма не сразу нашлась от такой резкой перемены темы, но ответила:
— Два с половиной месяца. Я все пытаюсь найти работу. Но вечерняя работа для художника довольно редкая вещь в этом городе.
— Забавно, я ведь, собственно, и пришел сюда, чтобы предложить вам работу в «Прошлых временах Юга». Когда вы ушли, я посмотрел вашу папку. Мне очень понравилось. Пока что «Прошлые времена» — это только ежеквартальный бюллетень, который выходит под названием «История Юга». Я писал для него внештатно последние несколько лет. Месяц назад его выставили на продажу, и я купил его. Через пару недель переехал сюда. Я хочу превратить его в настоящий коммерческий журнал. Такой же незаменимый за утренним кофе, как «Жизнь Юга». И такой же интересный.
Эмма почувствовала, что заинтригована. А главное — они наконец перестали говорить о собственном прошлом.
— Интересно. Странно, что до сих пор никто не додумался до этого. В сущности, большинство жителей Юга могут проследить свою родословную со времен до Гражданской войны. Но если ты хочешь сделать журнал успешным, тебе надо…
Она сжала губы. Что это она разговорилась? Все равно ведь не будет у него работать.
— Мне надо что? Пожалуйста, скажите. Мне очень нужен совет. Я буду рад любой помощи. — Она молчала, и Раф продолжал: — Поэтому я и нуждаюсь в вас. Вы лучший из художников, откликнувшихся на мое объявление. Вы отлично чувствуете цвет и умеете делать страницы легкочитаемыми. Больше всего мне понравилась реклама, которую вы сделали в расчете на старомодных дам. — (Эмме тоже нравилась эта реклама. Удачно получилось.) — Именно так и должны выглядеть «Прошлые времена Юга». Вы тот художник, который мне нужен. Прошу вас, соглашайтесь.
