года не прекращались выяснения отношений.
Димка мне всегда нравился — веселый, компанейский. Только я-то знала, что с Танькой жить тяжело, а он поначалу об этом даже не догадывался. Честно пытался наладить семейный быт, создать атмосферу и прочие мелочи. Но с Танькой это просто невозможно — у нее в голове и сердце одно зверье. То щенка бездомного с улицы притащит, а потом неделю пытается его в хорошие руки пристроить, то ворона у них живет, то ежик ночами по квартире спринтерские забеги устраивает с жутким топотом. И все они жрать хотят, а потом естественно в туалет. От такой тяжелой жизни Димка сначала погрустнел, потом затосковал и, наконец, озверел. Случилось это как раз из-за кота, который тоже забрался на дерево и не слезал оттуда. Почти как сегодняшний случай, если не считать того, что мороз тогда на улице был больше тридцати градусов.
Танька шла домой и увидела возле своего подъезда на дереве большого пушистого кота. Под деревом было полно собачьих следов, так что стало понятно, отчего кот там отдыхает. Подруга попыталась сама заползти наверх по стволу и снять бедолагу, но не смогла и пошла за Димкой. Он долго отказывался, взывал к ее человеколюбию, которое у нее между прочим совершенно отсутствовало, вытесненное живолюбием, но, наконец, согласился.
Димка мужик крепкий и снять с дерева кота для него не проблема, если бы не некоторые непредвиденные обстоятельства. Оказалось, что кот с перепугу на дереве чуть-чуть описался и, естественно, примерз к ветке своей длинной шерстью. Но Димка-то этого не знал, он подобрался к зверю поближе, ухватил его за шкирку и дернул к себе. Конечно, коту такая биоэпиляция не понравилась и он всеми зубами вцепился Димке в щеку. Димка от неожиданности отпустил дерево и грохнулся вниз. Хорошо, что снега было достаточно, иначе не миновать бы ему больницы. Вот это все и послужило последней каплей. Димка как был покусанный и с отбитой спиной, так и ушел от Таньки. Даже домой за вещами не поднялся. И вот уже три года они не разводятся и вместе тоже не живут, но частенько встречаются, чтобы выяснить, кто Таньке дороже — люди или звери. По-моему, совершенно бесполезное занятие, но они с Димкой, наверное, любят друг друга.
— Максим-то когда приедет? — спросила Танька, выводя меня из задумчивости.
— Еще не скоро, но должен звонить дней через пять. — ответила я.
— Тогда не забивай голову. Позвонит, и спросишь у него про тетушку. Еще новости есть?
— Нет. Этих-то — за глаза. — посмотрела я в свою опустевшую чашку.
— Тогда извини — мне работать пора. — вздохнула подруга.
— Приходи к нам в гости. — попросила я. — Посмотришь на тетю свежим взглядом.
— Сегодня не могу, а завтра приду на ужин. — пообещала Танька.
— Отлично, будем ждать. — я любила, когда она у нас бывала, потому что Танька рассказывала Альке всякие умные вещи и приносила интересные книжки.
Выйдя из библиотеки, я неожиданно поняла, что домой идти не хочу. Непривычно было сознавать, что в нашем доме посторонний человек. Такое за пять лет случилось впервые, до сих пор у нас никто и никогда не ночевал, даже Татьяна. Как-то не было повода. А еще я поняла, что встреча с подругой ожидаемого облегчения не принесла. Душу продолжал точить противный червяк, постоянно напоминая мне о странном поведении Максима, и я не переставала задаваться вопросом — почему он ничего не сказал мне о существовании у Альки двоюродной тетушки?
Такие мысли кого угодно сведут с ума, а уж меня-то с моей переживчивостью, тем более. Выход был только один — встретиться с Юриком и забыться, хотя бы на время, в его объятиях. Я взглянула на часы — половина первого. У нормальных людей сейчас обеденное время, будем считать, что Юра нормальный.
Я дошла до первого же телефона-автомата и позвонила любовнику на сотовый.
— Да? — тут же отозвался он.
— Юр? — почему-то жалобно протянула я.
— Марьяна? Привет! — бодро отозвался он.
— Юр, я к тебе хочу.
— В каком смысле? — спросил он, совершенно не удивившись.
— Во всех смыслах. — тяжко вздохнула я.
— Во всех сейчас не получится, а вот пообедать вместе мы успеем. У тебя что-то случилось?
— Плохого, вроде бы ничего, но на душе… — и я снова вздохнула.
Любимого, видимо, всерьез озадачили мои вздохи, потому что он отрывисто сказал.
— Стой, где стоишь, я сейчас приеду. — и отключился.
Я отошла от телефона, огляделась и выбрала ближайшую скамейку. Когда я устроилась на ней со всеми удобствами, в голове возникла неожиданная мысль. А откуда Юрик знает, где я нахожусь? Ведь я ему ничего не сказала. Ой, а вдруг он подумал, что я дома и заявится туда? Вот будет весело, если Алька с Евгенией Сергеевной уже вернулись — вопросов теперь не оберешься. Да нет, он же номер моей квартиры не знает.
Пока я так рассуждала и совсем уж было собралась снова звонить Юре, на дороге показался его джип. Машина плавно подкатила к моей скамейке и я разглядела через тонированные стекла, что за рулем сам хозяин.
— Ну, что за кислый вид? — спросил Юрик, опускаясь рядом на скамью и целуя меня в кончик носа.
Я придвинулась ближе, с трудом обхватила двумя руками его мощный торс и прижалась щекой к мягкой ткани дорогой летней рубашки. От Юры вкусно пахло, был он большой и надежный, а еще ласково гладил меня по волосам. Страхи и сомнения тут же показались несущественными и надуманными, а чувство легкого голода вылезло на первый план и приятно защекотало меня под ложечкой.
— Поехали, поедим. — предложила я.
— Поехали. — Юрка встал сам, поднял меня и мы направились к джипу.
Когда я устроилась на переднем сиденье и уже не могла крепко прижиматься к любимому мужчине, в голове снова завозился назойливый вопрос. Я поторопилась его озвучить.
— А откуда ты узнал, где я нахожусь?
— Что? — не понял Юра.
— Ну ты сказал — стой, где стоишь. А как ты узнал, где я стою?
Он внимательно посмотрел на меня, покачал головой и сказал.
— Ты же сама назвала место, разве не помнишь?
— Я? Ничего я тебе не называла. — терпеть не могу, когда меня подозревают в том, чего я не делала.
— Здрасьте! А как бы я догадался, куда ехать? — насмешливо сказал он.
— Вот именно. — парировала я.
— Да, с тобой сегодня и правда что-то не так. Может еда поможет?
«Черта-с-два мне еда поможет!» — подумала я. — «Потому что я четко помню, что ничего тебе не говорила».
Из-за этого дурацкого недоразумения
