Что касается того, почему я не сказала тебе раньше, то это сложно.
Он двинулся рядом с ней по тропинке.
— Нам предстоит долгая прогулка, — заметил Диллон. — Почему бы тебе не начать с самого начала?
Сколько раз за последние месяцы Рослин представляла этот разговор? Она репетировала, что скажет ему, придумывала оправдания и объяснения, в зависимости от его реакции. Но теперь, когда он был так близко, что она ощущала запах его шампуня и тепло его тела, все эти слова вылетели у нее из головы. Рослин посмотрела на Диллона: его челюсть напряглась, а взгляд был устремлен куда-то вдаль. Она почувствовала, что за этим каменным выражением скрывается боль, и ей стало стыдно.
— Мне очень жаль, — повторила Рослин. — Я знаю, что все испортила. Просто я… — Она покачала головой. У нее было много проблем, но это не оправдывало того, как она обошлась с человеком, который был к ней очень добр.
— Начни с того, почему ты представилась Рози Кенли, — предложил Диллон.
Она кивнула.
— Я сказала тебе правду о том, почему приехала на горнолыжный курорт Брандейдж в тот уик-энд, — заявила она. — Я рассталась со своим женихом, потеряла работу, и мне нужно было сменить обстановку и собраться с силами. Правда, я утаила то, что мы с бывшим вели самую рейтинговую утреннюю передачу на радио «Чикаго». Это был публичный разрыв и огромный скандал. Местные СМИ не давали покоя, давление было невыносимым.
— Роки-Роуз, — сказал Диллон.
Она уставилась на него:
— Ты знал? — Если подумать, он назвал ее настоящим именем, когда они встретились сегодня. Неужели он все это время знал, кто она, и не удосужился связаться с ней?
— До сегодняшнего дня нет. Фотография, которую получила поисково-спасательная команда, была из одной чикагской газеты. В подписи к снимку значилось, что ты Роки-Роуз.
Обида в его глазах ранила ее.
— Я не зарегистрировалась под своим настоящим именем в отеле, потому что не хотела, чтобы чикагские СМИ выследили меня. Я даже не могу описать, как они меня изводили.
Клип ее жениха, диджея Мэтта Джадсона, рассказывающего об их разрыве, завирусился, и в течение нескольких недель она имела дело с репортерами, разбившими лагерь перед ее домом, и фотографами, преследовавшими ее, когда она ходила за продуктами или в тренажерный зал. Не помогло и то, что через несколько недель после их расставания Мэтт завел новые отношения с женщиной, которая заменила Рослин в эфире.
— Когда я встретила тебя, мне показалось, что это неплохая идея — продолжать притворяться, — призналась она. — В конце концов, я не так уж хорошо тебя знала. А когда мы сблизились, уже не было подходящего момента, чтобы открыться.
— Когда ты узнала, что беременна? — спросил он.
— Три месяца назад. Я была в шоке. — В кабинете врача она разрыдалась. — Я знала, что должна сказать тебе, просто мне нужно было время, чтобы понять, как это сделать. Я не хотела звонить, да у меня и номера твоего не было. Я думала, что такое нужно сообщить при личной встрече, но не знала, где ты живешь, только то, что ты служишь в полиции Джаспера.
— Ты могла бы разыскать меня три месяца назад, — заметил он.
— Возможно, но я очень боялась.
Он остановился, и она тоже остановилась.
— Ты боялась меня? — недоверчиво переспросил он.
— Меня уже отверг на глазах у сотен тысяч людей мужчина, за которого я собиралась замуж, — напомнила она. — Я потеряла любимую работу. — В той ситуации ребенок показался ей еще одним вызовом. Она должна была взять себя в руки и заботиться не только о себе, но и о будущем малыше. Ей нужно было восстановить свою репутацию и чувство собственного достоинства. — Мэтт не раз говорил, что не хочет иметь детей, — добавила она. — И он был не первым мужчиной, с которым я встречалась и который заявлял, что не хочет быть отцом. Что, если ты думал так же? Может, я трусиха, но я не решалась. — Она обняла руками свой живот.
Плечи Диллона слегка расслабились.
— Непростая ситуация. Я могу это понять. — Он провел рукой по своим коротким волосам. — Но ты не должна меня бояться.
Она смахнула внезапно навернувшиеся слезы. Конечно, какая-то часть ее знала это, иначе никогда бы не приехала в Джаспер. На самом деле она хотела снова увидеть Диллона, чтобы убедиться, что он действительно такой особенный, каким его помнила.
— Дым усиливается, — заметил он.
Рослин хотела ответить, но кашель прервал ее слова. Она оглянулась и с удивлением увидела, что за то короткое время, что они шли и разговаривали, небо потемнело еще больше, а над горными вершинами нависли плотные серые тучи. У нее заслезились глаза от дыма, а когда она взглянула на горный хребет слева от них, то заметила оранжевые языки пламени, взвивающиеся между черных клубов дыма. Страх пронзил ее, и она крепче сжала руку Диллона.
В этот момент затрещала его рация. Он отстегнул ее от пояса и переключил на прием.
— Где вы находитесь? — спросил женский голос.
— Мы прошли около полумили вниз по тропе, — ответил он.
— Огонь пересек тропу в районе перевала Уайлдер-Меса. — В голосе женщины слышалось волнение. — Вам придется срезать до Петли Коу-Крик и вернуться тем путем.
Диллон нахмурился.
— Петля Коу-Крик добавит не менее девяти миль, — возразил он. — Есть другой маршрут?
— Нет, — ответила женщина. — Весь район под перевалом сейчас охвачен активным огнем. Ветер дует от хребта Уильямс, а Петля несколько миль идет вдоль ручья — это дополнительный барьер.
— Вас понял. — Диллон закончил связь и прикрепил рацию к поясу. Он повернулся и увидел обеспокоенный взгляд Рослин. — Ты слышала?
— Да.
— Как твоя лодыжка?
Они оба посмотрели на ее забинтованную ногу.
— Все в порядке, — сказала она. Лодыжка немного пульсировала, но это не страшно. Рослин глубоко вздохнула, расправила плечи и посмотрела ему в глаза: — Думаю, нам стоит поторопиться.
В пятницу поздно вечером обычно тихая территория Кинологической академии напоминала нечто среднее между выставкой собак и цирком. Люди и животные сновали во все стороны, слышались возбужденные крики и лай.
Брэди припарковался между фургоном и пикапом и повернулся к своим пассажирам.
— Вы двое будете хорошо себя вести?
Две собаки — черная дворняга «а-ля лабрадор» и длинношерстная такса — задыхались от беспокойства, навострив уши. Брэди откинулся на спинку и защелкнул поводки, которыми снабдили его хозяева, затем подошел к задней двери и выпустил собак. Они выпрыгнули наружу, и черный Билли тут же задрал ногу на заднее колесо машины. Такса Долли с
